Продолжаем публикацию интервью Андрея Ванденко. Разговор, состоявшийся в 2008 году, с режиссёром Алексеем Балабановым.
Данила Трофимов, редактор 1001.ru
На экраны вышел фильм "Морфий", снятый Алексеем Балабановым по сценарию Сергея Бодрова-младшего. Тот же в свой черед брал за основу и "Записки юного врача" Михаила Булгакова. По старой доброй традиции фильм Балабанова первым делом перессорил кинокритиков: как оценивать новую работу Алексея Октябриновича? Некоторым кажется, что на фоне "Морфия" казавшийся запредельным "Груз 200" смотрится милой рождественской сказкой…
- Почему не в Москве, Алексей? Там столетие российского кинематографа отмечают, а вы не при делах.
- Да ну, перестаньте… Мне эти празднества до лампочки. Не люблю тусоваться. Скучно. В Петербурге на днях тоже что-то юбилейное проходило, но я и туда не пошел. Жену отправил. Хотя на премьеру в Москву все же съездил. И на пресс-показе был. Сельянов сказал: так надо. Обязательная программа перед прокатом фильма. Вообще-то мне интереснее смотреть кино с обычными зрителями, не с критиками. И читаю их редко. Если только на глаза попадется. Не пойду же сам по киоскам прессу скупать! Примерно знаю, кто и что напишет. Чаще всего получается поверхностно и неточно.
- "Морфий" дал новый толчок разговорам на тему: Балабанов доктор либо пациент?
- Не понял вопроса, поясните.
- Ну, в смысле вам других лечить или самому показываться специалисту.
- А-а-а, вы о том, не псих ли я… Думаю, за жизнь мы успеваем побывать в разных качествах. У меня ведь тоже есть добрые картины и такие… про бандитов.
- Теперь вот сняли кино про практикующего врача, столь натуралистично показав плоды его трудов, что, к примеру, на сцену ампутации сил нет смотреть.
- Вы на настоящей операции когда-нибудь присутствовали? Там еще страшнее. А мы ведь снимаем про жизнь, чего прятаться-то? Нога попала в мялку, кости раздробило, заново их было не собрать. Единственный выход - отрезать. Вот доктор Поляков и режет... У нас в съемках участвовал настоящий хирург, он роды принимал, ампутацию делал, трахеотомию. В кадре - руки профессионального врача, от Лени Бичевина, сыгравшего главного героя, только лицо на крупном плане. Мы и уколы в картине кололи по правде.
- С морфием?!
- С физраствором.
- Сколько же жидкости закачали в бедного парня?
- Не очень много. Говорю же, на площадке работал консультант, он контролировал ситуацию. Использовали настоящие медицинские шприцы, как положено, кипятили их, дезинфицировали.
- Так ведь Поляков в конце уже не разбирал, куда колоть, тыкал в любое место, прямо через грязную одежду.
- Для таких случаев нам изготовили специальную утопающую иглу, она автоматически убиралась. А когда видна кожа, ставили настоящий укол…
- На экране выглядит жутковато. Дмитрий Быков вообще считает, что вы погружаете зрителей в свой внутренний ад, делая их соучастниками собственных кошмаров.
- Может, мы в разных странах живем? Разве этот критик не в Советском Союзе родился, неужели все запамятовал? Конечно, в Москве жизнь всегда другая была, побогаче, посытнее, а я много ездил по стране, исколесил ее за пять с гаком лет, пока работал ассистентом режиссера на Свердловской киностудии. Фильм "Путь к восходу" о русских первопроходцах снимался очень долго, я побывал на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке. Люди жили в чудовищных условиях, по сути на подножном корму. Поймал рыбу - съел, вытащил сеть пустой - сидишь голодным. Из привозных товаров - хлеб да водка. Пьянство было поголовным. Даже пятилетние дети бухали. Шампанское. А что? Сладенькое. Из горла пили. Вместо ситро… А Якутск какой загаженный город? Кто не видел, вряд ли представит. Там же вечная мерзлота, дома на сваях, и все забито мусором и дерьмом.
- Это называется культурным слоем.
- Ужасно! Нас возили на Ленские столбы, показывали красивую природу, стараясь не ударить в грязь лицом перед киношниками, а я искал по сторонам настоящую жизнь. И про "груз 200" ничего не придумывал: пока служил в транспортной авиации, налюбовался на гробы, которые выносили из Илов, наслушался соседа по комнате, регулярно летавшего в Афган. Валера Найдо возвращался оттуда и мрачно глушил водку стаканами. Может, он до сих пор в армии служит, я его с 1983 года не встречал. Но рассказы помню.
- Четверть века прошла, Алексей! По-вашему, ничего не изменилось?
- На Чукотке давно не был, говорят, Абрамович навел там порядок. А, к примеру, в Угличе, Калязине и Кашине, где мы снимали "Морфий", люди и сегодня не сильно шикуют. Правда, магазины появились, выбор спиртного стал больше.
- Эрнст Неизвестный даже собирался в Угличе памятник водке поставить.
- В виде бутылки?.. А я вот сейчас почти не пью, раз в неделю, не чаще. Много читаю, к новому проекту готовлюсь.
- О чем на этот раз?
- Не люблю раскрывать планы: не получится, окажусь трепачом. Я вот рассказывал, что хочу сделать фильм под названием "Кино", но сценарий вышел громоздким, неинтересным, и я бросил его. Вдруг сейчас история повторится? Скажу лишь, что никогда не снимал фантастику, любопытно попробовать.
- Прямо-таки по стопам Бондарчука-младшего идете! Ваш "Груз 200" многие восприняли как ответ на его "9 роту". Теперь, значит, за "Обитаемым островом" Федора Сергеевича следуете?
- Это, кажется, по книжке Стругацких? Не читал ее. И "Роту" толком не помню, смотрел раз по телевизору. Очень правильное кино, артисты играют хорошо, только все там какое-то ненатуральное. И это не мое личное мнение, так десантники говорили, с которыми познакомился на фильме… господи, как же он назывался? Видите, свои картины забываю, а вы хотите, чтобы чужие помнил. А, вот! "Мне не больно". Там играли настоящие парни из ВДВ. С некоторыми дружу до сих пор, в баню периодически хожу. А Саша Мосин у меня в кино снимается. Эти ребята про фильм Бондарчука такое говорят, что повторить не могу. Некрасиво. За глаза-то…
- Михалковские "12" видели?
- Никита Сергеевич - хороший режиссер, он мне нравится. Одно время моим любимым фильмом была "Неоконченная пьеса для механического пианино". До сих пор периодически пересматриваю эту картину.
- Я вас о другой спросил.
- Михалков умеет работать с актерами, они у него гениально играют. В "12" особенно в ударе Гармаш. А в целом кино получилось длинноватое и скучноватое. Хотя михалковские фильмы обладают свойством меняться с течением времени. Не исключаю, через несколько лет и на "12" взгляну иначе. Это ценное качество. Вот "Простые вещи" Попогребского второй раз не стану смотреть, нет там ничего, а у Никиты Сергеевича запрятана энергия.
- Вы вроде бы звали Михалкова в "Морфий", но тот отказался?
- Речь шла о другом проекте, который ни во что не вылился. Знаете, сколько у меня идей всяких в голове? Большинство умирает, не родившись. В "Морфии" не стал играть Маковецкий. Вернее, Сергей согласился, но его агент такую сумму Сельянову впарил, что тот, едва услышав, сразу сказал: "Столько не заплачу. Ни за что!" Агенты ведь живут на проценты, вот и стараются повыше задрать гонорар.
- А так чтобы напрямую столковаться, предложив сняться по старой памяти?
- Никогда не говорю с артистами о деньгах. И у Сельянова не спрашивал, сколько Маковецкий просил. Не хочу знать. Мне это мешает работать. Особенно если платят много. Я-то получаю мало.
- Ну и зря.
- Я же соучредитель кинокомпании! Мои деньги в общем котле, вынимать их оттуда неловко. Договоры, не глядя, подписываю, суммы не оговариваю. Сельянов сам поддерживает, когда может. Мне много не надо, я ем раз в день. Иногда Надя даже больше моего получает. Жена не только художником по костюмам у меня на картинах была, но и выполняла частные заказы, что оплачивалось куда лучше, чем кино. Золотое время! Жаль, кончилось. Это раньше богачи устраивали всякие праздники, маскарады да балы с переодеваниями, широко гуляли, не скупясь. А теперь - все, кризис. Сидят на чемоданах с наличными и трясутся. Мне проще: терять особенно нечего. За квартиру вот уже месяца три не плачу. Дорого как-то, не получается. Нас здесь шесть человек живет, плюс сейчас мои родители из Анапы приехали, оба старенькие, больные, папе нужна операция. На нее деньги требуются. Словом, тоска… А тут еще Сельянов сказал, будто бы Минкультуры на год прекращает финансировать кино. Хороша новость!
- Что делать будете?
- Выкрутимся. Не впервой. "Брата" вообще снимали на голом энтузиазме. У меня дома, у друзей, на лестнице… А с "Морфием", думаете, иначе было? Вот этот стол, за которым сейчас сидим, стоял в кабинете у доктора Полякова. И стулья. И часы напольные. Половину мебели вытащили из квартиры на съемочную площадку…
- Жалуетесь?
- Рассказываю. Я ведь не под забором живу. Тут даже два действующих камина есть. А раньше была коммуналка, ее Сельянов расселил. Как-то отдал мне машину. Спонсорскую, оставшуюся после съемок "Особенностей национальной рыбалки". На ней Генерал ездил. Вообще-то автомобилей было два, один продали, а второй никто не взял. Вот он и стал моим. Тоже в качестве платы за фильм. Уже не вспомню, за какой именно. До того я за рулем почти не ездил, хотя права имел. Хотелось попробовать.
- Получилось?
- Это не очень сложно. Правда, та Kia давно проржавела, а новой машиной я не обзавелся. Ни к чему. Когда снимаю кино, дают транспорт, возят на съемки, а в остальное время сижу дома, почти никуда не хожу. Старею, наверное. И то сказать: если доживу, через три месяца полтинник стукнет. Лень лишний раз на улицу выползать. Новые фильмы всегда могу посмотреть на диске, у меня есть хороший большой телевизор. Еще пишу, читаю.
- Значит, в питерский Дом кино давно не выбирались?
- Сто лет! Что мне там делать? Я в отличие от папы даже не член Союза кинематографистов: не звали, а сам не просился. И с другими режиссерами не общаюсь, дружбу ни с кем не вожу. Если только по делу. Захотел, чтобы Дима Месхиев сыграл в моей картине, встретился с ним, договорился. И все. В остальное время почти не видимся, вместе не сидим, водку не пьем, хотя считаемся товарищами. А некоторые коллеги вообще со мной не здороваются, демонстративно отворачиваются, руки не подают.
- Например?
- Германы. Отец и сын. Старший записал меня в антисемиты из-за фразы, сказанной Данилой Багровым в "Брате": "Я евреев как-то не очень…" А что в этом криминального? Многие простые люди так думают. И в "Морфии" главный герой кричит: "Твари жидовские!" Наверное, Алексей Юрьевич опять возбудится, но я не хотел дразнить его или кого-то другого. В конце концов, фильм снят по сценарию Сережи Бодрова, он опубликован в книжке "Связной". Кому интересно, может купить и убедиться: реплика оттуда.
- Поделикатнее сформулировать не пробовали?
- Так это же не мои слова, а киноперсонажа! Я что вижу, то и…
- Поете?
- Снимаю. Политкорректность допустима в жанровых фильмах. В комедии или, скажем, в мелодраме. Авторскому кино она вредит. Это ли не знать Германам? Оба ведь талантливые люди. "Бумажного солдата" я пока, правда, не видел, но у Алексея-младшего и предыдущий фильм про футбол хороший. А старшего Германа я всегда уважал. Он же, по сути, дал мне дорогу в жизнь, "Счастливые дни" я снимал на его студии. Хотя Алексей Юрьевич особого отношения к этому не имел. Сценарий прочел - и ладно. Деньги Госкино выделило, картину сразу в Канны взяли, Герману было приятно. Мы нормально общались до "Брата". Но мое-то отношение не изменилось, я по-прежнему благодарен Алексею Юрьевичу, готов сказать ему спасибо в любой момент. А что он руки не подает, так это по барабану. Абсолютно! У меня врагов нет. Такой я человек, демократ по натуре.
- Да?
- В том смысле, что люблю общаться с людьми. С простыми.
- Вас за батюшку не принимают? Что-то есть во внешнем облике.
- Тогда уж за попа-расстригу. В джинсах и тельняшке. Очень удобная одежда, практичная, теплая, хожу в ней много лет. Что до священнослужителей, есть у меня хороший знакомый. Я его даже в "Морфии" снял. Отец Рафаил, в прошлом - известный московский художник Сергей Симаков. Имеет приход под Угличем, храм восстанавливает. Еще со мной работал звукооператор Кирилл Кузьмин, тоже ушел в церковь, стал иеромонахом, недавно в гости приезжал.
- А вы могли бы уйти в монастырь?
- Слабоват я. Труд большой. Внутренний. Не сумею проповеди читать, вразумлять людей с кафедры.
- Делаете это с экрана?
- Нет, не пытаюсь учить, наставлять на путь истинный. Рассказываю, что вижу и знаю, но ничего не навязываю. И "Морфий" - фильм не о наркотиках или о борьбе с ними.
- Хотите, чтобы спросил: о чем?
- Пусть каждый сам выводы делает. Булгаков писал автобиографическую книгу, он вовремя спрыгнул с иглы, его спасли, но это редкий случай. В фильме конец более закономерный: талантливый человек катится по наклонной, пока не падает на самое дно, ниже некуда. Такое происходит сплошь и рядом. И не только из-за наркотиков. Искушений ведь вокруг полно.
- И как устоять?
- Почем мне знать? Не требуйте ответов на такие вопросы. Свою работу я сделал, кино снял. А теперь вы идите и смотрите.
