С этой целью с 1 декабря в Москве начинается эксперимент с продажей билетов только при наличии документов, удостоверяющих личность покупателя. Что принесёт такой эксперимент - победу над спекулянтами или в очередной раз докажет, что билетная мафия в России бессмертна? Или доставит столичным театра очередную головную боль?
В эксперимент пока включены 63 театра и 36 концертных площадок. Следует уточнить, что проверять билеты вместе с паспортами начнут не прямо вот завтра, а на спектакли и концерты, которые стоят в афише с 15 марта 2025 года. На путь борьбы со спекуляцией билетами раньше Москвы встали федералы. Первым именные билеты два месяца назад начал продавать Большой театр. Эстафету подхватил Вахтанговский, который с 1 декабря вводит у себя эту же систему продаж. Мы обратились за комментарием к директору Театра им. Евгения Вахтангова Кириллу Кроку.
- Кирилл Игоревич, работа в новом для вас режиме, понятно, повлечет за собой ряд проблем организационного характера: увеличится нагрузка на сотрудников, начнется возмущение зрителей. Стоит игра свеч?
- Тут важно уточнить, что такие меры мы вынуждены ввести относительно не всего репертуара, а только трёх спектаклей, которые идут у нас в малых пространствах - на Новой и Симоновской сценах. Да, мы вводим именные билеты, но будем стараться делать все, чтобы не осложнять нашим зрителям жизнь. Но наблюдать и дальше, как спекулянты и нечистые на руку коммерсанты, которые не платят налоги, наш самый дорогой билет за 8500 продают за 30000 я, как директор театра, спокойно не могу. Но в законодательстве, к сожалению, другого способа борьбы со спекуляцией, как только вводить именные билеты, нет, и только таким образом мы можем попытаться отрубить хвост этой гидре. Действительно, мы будем вынуждены с 1 декабря на, подчёркиваю, три спектакля проверять у зрителей соответствие их фамилии, имени и номера паспорта и билета. А поскольку у нас до 95 процентов билетов электронные, значит, мы в рассылках будем просить наших зрителей приходить пораньше, чтобы избежать очередей на входе и чтобы мы могли вовремя начать спектакль. Вот один способ борьбы с этим злом.
А второй - повысить цену билета до цены у спекулянтов. Но продавать билеты по такой цене я не имею права, да и не хочу, В противном случае мы потеряем нашего зрителя, получим другую аудиторию, чего мне крайне не хочется: театр должен быть доступным для людей. И я не знаю даже среди своих знакомых тех, кто может за вечер взять и потратить на театр 60000 рублей. И потом, что это за такое эксклюзивное событие, зрелище за такие деньги, когда речь идёт о репертуарном спектакле театра?
- Но вот московские власти включили в свой пилотный проект 63 театра и концертных площадок и по результатам собираются расширять список и дальше. Не совсем понятно, по какому принципу шел выбор «подопытных» театров? Можно подумать, что во всех 63 культурных локациях лом зрителей и спекулянты там гнездятся.
- У меня у самого тут огромный вопрос к департаменту культур. Я вижу среди 63 театров, включённых в эксперимент, такие, где вообще без проблем можно купить билеты - какая там спекуляция? Посмотрите на театр Русской песни, Этнографический театр или Театр им. Моссовета - в день спектакля у них зачастую больше чем ползала бывает не продано. Зачем для этих театров вводить именные билеты? Зачем они участвуют в этом эксперименте? Отсюда и вопрос: может, прежде чем это делать, стоило бы посоветоваться с театральным сообществом?
Итак, 1 декабря не за горами. Избранные театры вибрируют, и хорошо, что это пока эксперимент, а не жесткая директива сверху. Казалось бы, идея борьбы со спекуляцией и билетной мафией вполне благородная (хотим как лучше), но до сих пор никем не реализованная с положительным эффектом. И на сегодняшний день все тактические решения по пресечению спекуляции требуют тщательной проработки. Поскольку, как известно, дьявол кроется в деталях, а таких деталей тут множество. Например, детали организационного характера: как избежать толпы, которая неизбежно возникнет на входе в театр, когда несчастная билетёрша начнёт сличать сначала паспорт с личностью, его предъявившей, потом номера на билете, купленные по этому паспорту. И стоит учесть, что массовый зритель чаще всего не идет, а прибегает в театр, потому что после работы. Он всегда опаздывает, изнервничавшись в пробках или добежав от метро, а тут еще толпа с паспортами возмущается. Какого уж тут ждать удовольствия от искусства?
Или ещё проблема, лежащая на поверхности, - детский театр или взрослый, где в репертуаре также имеются детские спектакли. В детские, как правило, приходят семьями, но еще могут прихватить с собой ребёнка друзей, но без родителей - по какому документу таких сличать? А что делать с нашей российской безалаберностью, когда гражданин билет купил (и не за копейки), а паспорт забыл - скандал «на воротах» неизбежен. И таких подводных камней масса.
Марина Райкина
