Нынешняя московская жара по показателям сопоставима с погодными условиями, характерными для пустынных местностей Средней Азии и Ближнего Востока, где в старину у знатных особ были специальные рабыни-оросительницы, в чьи обязанности входило орошать господина влагой. Они считались элитными невольницами, доступными только путникам падишахских кровей, ведь, если верить летописцам Великого шелкового пути, «орошение водой в горячих песках по ощущениям сопоставимо с наслаждением от плотской любви». Корреспондент «МК» решил оказать утомленным солнцем москвичам «падишахскую услугу», а заодно проверить на деле бедуинскую мудрость.
«Горячее солнце, горячий песок, горячие губы — воды бы глоток!» — поется в известной песне про Учкудук — три колодца. Бедуинская мудрость, основанная на многовековом опыте, гласит: ороси влагой лицо, и миражи отступят. Если воду не пить, а лишь смачивать ею язык, глаза и губы, то и драгоценная вода экономится, и сознание путника проясняется. В торговых караванах орошение путников входило в обязанности дежурного караванщика, ответственного за запасы питьевой воды. Индивидуальная рабыня с брызгалкой (прообразом сегодняшнего пульверизатора) считалась роскошью, ведь вода в песках ценилась дороже золота. И только она могла прояснить сознание перегретого путника, взбодрить его тело и дух. Поэтому падишахи на таких рабынь не скупились. А на улицах современной Японии, после того как у экстремальной жары появились жертвы, по распоряжению городских властей установили электронных «рабынь-оросительниц» — уличные поливалки, встроенные в стены зданий. Как только температура воздуха поднимается выше определенной отметки, они начинают без спроса орошать всех прохожих подряд.
На Западе экстремальная жара тоже случается. Американские ученые, к примеру, уверяют, что жители жарких регионов США (Техас, Флорида и пр.) в целом спокойнее обитателей местностей с умеренными температурами. По их мнению, в условиях экстремальной жары человек становится сдержаннее и податливее (организм переходит на ресурсосберегающий режим, переставая тратить энергию на лишние эмоции, в том числе и на сопротивление насилию).
Что ж, посмотрим, как встретят «рабыню-оросительницу» путники в жаркой «столице Азиопы», остались ли в ней настоящие падишахи крови?
Нагоняю на улице молодого человека лет 18–19, хлопаю по плечу. Он оборачивается, я брызгаю ему в лицо из косметического пульверизатора — «рабыня-оросительница» в действии. Парень медленно вынимает из ушей наушники, снимает темные очки, но гневаться вроде не собирается (правы американцы, жара снижает агрессию!). В глазах без очков немой вопрос.
— Я городской волонтер, спасаю москвичей от жары, покрываю, так сказать, антипригарным покрытием. Знаете, как сковородки покрывают, чтобы не подгорели?
— Там какая-то химия?! — пугается путник. — Аллергии не будет?
— Нет, что вы: чистейшая минералка!
— А, ну тогда спасибо! А можно еще?
Путнику явно все нравится, он даже называет свое имя. Моего первого «падишаха» зовут Ваня.
— Что вы чувствуете?
— Райское наслаждение!
— Миражи рассеялись?
— До этого шел и думал о воде, а теперь стало свежо и даже пить расхотелось.
— В старину на Востоке у падишахов были такие рабыни, они следовали за господином, орошая его. Хотели бы такую?
— Конечно! А где ее взять?
Следующим номером «нападаю» с пульверизатором на девушку лет 20. Она с удовольствием подставляет лицо под брызги. Видя, что и она возмущаться не собирается, спрашиваю, что она чувствует? Орошенная путница называет себя Катей и рассказывает, что ощущает «морской бриз, будто на пляже».
— Кожа стала влажной, будто напоенной влагой.
— Древние сравнивали ощущения с оргазмом. Правы они?
— Ну, если я еще минут пять постою, то, пожалуй... Теперь я тоже буду этим пользоваться.
Молодой бравый парень стоически принимает водяной залп в лицо, заявляя, что будущему офицеру вообще-то ничего не страшно — ни жара, ни холод. Ярослав оказывается первокурсником военно-музыкального училища, готовым к любым лишениям военного человека. Но вот от «рабыни-оросительницы» и он бы не отказался. Вот еще бы она от старшекурсников защищала! Пока они, конечно, не злоупотребляют, но всякое может быть...
— А что чувствуешь?
— Чувствую влажность. Прохладно стало, как на море.
— «Прощание славянки» осилишь на такой жаре?
— Теперь даже несколько раз подряд!
Следующая моя жертва мужского пола, когда я брызгаю ей в лицо, кричит: «Мне мокро!» — но на помощь не зовет, не сопротивляется и бегством не спасается. Пользуясь этим, спрашиваю, что он чувствует.
— Расслабление!
— Кочевники уверяли, что от орошения можно получить оргазм. Верите?
— Верю! Это очень приятно! А в пустыне, где вообще воды нет, наверняка приятно вплоть до этого. Если бы я был кочевником, то испытал бы оргазм, а в черте города просто премного вам благодарен. Очень было душно.
Брызгаю в девушку, проезжающую на велосипеде. Она останавливается:
— Что вы делаете?
— Спасаю вас от жары способом древних кочевников!
— Это чистая вода?
— Идеально!
— О, тогда продолжайте! Еще, еще! Супер! Не останавливайтесь!
— Кочевники говорили, что от этого возможно испытать оргазм...
— Возможно!
— Сколько вас нужно еще брызгать, чтобы до этого дошло?
— Ну, это еще смотря кто именно будет брызгать! А вообще кайф!
Из десяти моих «жертв» насильственным орошением возмущены были только трое: двое из них влюбленные, которым и без «рабыни-оросительницы» все было по кайфу, а третий — гость из Азербайджана, который заявил, что мы «настоящей жары еще не видели». Что ж, прав и Восток, и Запад: высокие температуры «припекают» агрессию, и люди становятся добродушнее. А за орошение влагой в жаркий час путник, как и в древние времена, по-прежнему благодарен воду дающему — будь он раб-ороситель, дежурный караванщик или корреспондент «МК».
Автор: Жанна Голубицкая
