Весной во многих школах традиционно проходят открытые уроки для родителей будущих первоклассников, иногда — вообще для родителей. Учителя волнуются. Мамы и папы в свою очередь чувствуют, что присутствуют на своеобразном представлении, и пытаются угадать истинный смысл происходящего. Взаимный страх и недоверие...
Но ведь интересы у обеих сторон общие — наши дети. Уникальный опыт учителей начальных классов московской «Школы самоопределения» доказывает, что в родителях учеников можно увидеть коллег. Или превратить их в таковых, если не побояться открыть двери учебного кабинета и не просто пригласить мам и пап в гости, но предоставить им возможность по-новому открыть для себя суть образования.
Первые ласточки
Сначала в классе появились две мамы. Дежурные. Якобы помочь «по хозяйству». Утром привели сыновей, домой уходить на пару часов смысла не было. Скромно сели на последней парте в ожидании завтрака. Накрыли, убрали, всех умыли. Снова не было смысла уходить домой — до обеда часа три. И прогулка. Каждому помочь шнурки завязать, курточки застегнуть... Так продолжалось несколько дней.
Постепенно мамы становились активнее. Начали подходить в критических ситуациях к собственным детям: найти в портфеле нужную тетрадь, положить в руку карандаш правильно. Потом оказалось, и другие ребята не отказываются от помощи. И педагог периодически подмигивал: видите, не успеваю, подойдите к тому-этому, поддержите. Они сами начали видеть детей, нуждающихся в помощи. Скоро картина: мама сидит на корточках возле ребенка (чужого!) и оживленно с ним что-то обсуждает — стала в классе типичной. Учителю некогда вот так присесть на корточки, поговорить не спеша. У него дел много — он руководит процессом. Зато у мамы есть время. И это важно и ей, и ребенку.
— А о чем вы сегодня с Денисом так увлеченно разговаривали?
— О всяких пустяках.
— Вам было интересно?
— Очень!
— Но почему со своим ребенком такой разговор не получается? У вас совсем другое лицо сегодня было, увлеченное.
Оказывается, со своим ребенком не хватает терпения: он не успевает, у него не получается. Сплошное напряжение, стресс! А тут чужой — за него можно не волноваться. И когда ты спокоен, вдруг обнаруживаешь, что этот хулиганистый и неусидчивый парнишка (под стать родному лоботрясу) — потрясающе интересный человек. Его неудачи легко понять, и не они, оказывается, определяют его ценность.
Несколько замечаний педагога о том, что происходит с ребенком, когда он плачет, отказывается выполнять мамины требования, болтает глупости, дерется, несколько точных профессиональных наблюдений за поведением сына, который порой пугает всю семью своей грубостью. А вот учитель разглядел в нем (и маме так точно показал!) нежность, любовь, желание подружиться с одноклассниками, потребность в поддержке близких. Ростки позитивных изменений, повод не отчаиваться, а идти вперед вместе с детьми.
Чтобы прийти на урок в класс, где учится твой родной ребенок, нужно очень много мужества. Готовность увидеть своего сына (дочь) в самых разных ситуациях, рядом с другими детьми. И принять его таким, какой он есть. Может, не самый умный, не самый веселый или храбрый. Принять своего ребенка, а значит, самого себя (он — твое продолжение), свои собственные недостатки, родительские промахи, упущения не все решаются.
Однако вслед за первыми двумя мамами в классе время от времени стали появляться другие родители. Кто-то чаще, кто-то изредка, только чтобы быть в курсе событий.
Некоторые приходят ближе к вечеру. Мама-психолог занимается несколько раз в неделю сказкотерапией с желающими. Мама-переводчик — английским языком. Папа приходит учить мальчишек боевым искусствам.
Педагог не руководит взрослыми, не ставит условий, не мешает им жить своей жизнью. И при этом — общей. Вместе с детьми, вместе с классом, со школой.
Дети в окружении взрослых
Педагоги порой боятся постоянного присутствия родителей в классе: «Дети не научатся быть самостоятельными». Доля правды в этих опасениях есть. Малыши быстро привыкают пользоваться «маминой добротой». И конечно, не всегда это детям на пользу. Зато возникает чувство защищенности и поддержки.
И жизнь получается разнообразная. Есть несколько разных по характеру и темпераменту взрослых, к которым можно обратиться за помощью или за советом. Прежде чем показать рисунок учительнице, робкая девочка подойдет к сидящей в классе маме. Не своей. Своя раскритикует хуже учителя. А чужая похвалит тактично, подскажет, где исправить.
На перемене, на прогулке уже не надо гроздьями висеть на одной учительнице и наперебой кричать ей в оба уха свои сверхважные новости, вопросы. Рядом есть несколько заинтересованных внимательных слушателей.
Рухнула «египетская пирамида», на вершине которой одиноко возвышалась фигура педагога, а внизу — толпа детей, устремивших вверх взгляды. Сложная складывается фигура, многоступенчатая, со многими углами, с возможностью для ребенка оглядываться по сторонам.
Учитель больше не одинок
Разрушение иерархии, необходимость делиться властью, популярностью даются учителю непросто. И ревность порой просыпается, и недовольство «неправильными» действиями добровольных помощников. И все же есть настолько существенные для него преимущества, что борьба с личными амбициями уходит на второй план.
Прежде всего это возможность диалога на уроке с другим взрослым человеком. Конечно, если ты нуждаешься в собеседнике для дискуссий, мозговых штурмов.
Иногда это диалог молчаливый — обмен понимающими взглядами. Кто-то вместе с тобой разделил радость удачного момента урока, интересного педагогического решения, неожиданного рывка, совершенного самым «слабым» учеником. То, что обычно остается тайной преподавателя, которой и хотелось бы поделиться. Да не с кем. Мгновение уходит безвозвратно.
На перемене — подробное обсуждение. Теперь педагог получает обратную связь не только от детей (интересно—скучно, трудно—просто), но и от родителей: что детей увлекает, а что нет, с чего они начинают делать домашнее задание, что оставляют напоследок. Мама, наблюдающая за детьми с последней парты, иногда замечает подробности развития учеников, недоступные взгляду педагога.
Зато и родители в какой-то момент поинтересуются: «А что я делаю не так?» В эту минуту они действительно готовы выслушать совет учителя.
Несколько взрослых на уроке — возможность подойти к каждому ребенку: помочь обвести трудную букву, объяснить трудное задание. И у педагога остается время спокойно взглянуть на ситуацию, не спеша поработать с самыми «непростыми» детьми.
Конечно, он по-прежнему руководит педагогическим содержанием. Строгим взглядом, взмахом руки удержит чересчур заботливую маму, которая привычно бросилась помочь медлительному парнишке. А тот впервые сам формулирует важную для себя мысль. И ему не помощь нужна — свобода, одиночество. Учительница тихонько напомнит мальчикам, что переворачивать тяжелые стулья — мужское дело.
Педагог замечает привычно, профессионально то, чего не понимает мама. Возможно, со временем научится понимать. А пока просто доверяет педагогу. Доверяет не от незнания, не от безвыходности. Доверяет человеку, чей опыт сумела оценить. Чьи действия хотя бы отчасти понимает. Постепенно привыкает доверять и школе в целом.
Этот внимательный, заинтересованный взгляд с последней парты держит педагога в тонусе каждый урок. Не схалтуришь, не распустишься. Хочется быть на уровне, быть интересным. Приходится думать, искать.
Мамы-переводчики
Постоянное присутствие нескольких родителей в классе существенно усложняет структуру взаимоотношений родителей с учителем. «Школьные» мамы во многом становятся посредниками. Они и учителю доходчиво объяснят причины родительских неудовольствий, мотивы тех или иных просьб. И с другими мамами поговорят по-свойски. Расскажут, как выглядит поведение ребенка «со стороны», подскажут. Их иногда лучше «слышат», чем «официальное лицо». Такие переводчики с одного языка на другой. Как всякий перевод — не без потерь. Вот мама пересказывает по телефону домашнее задание заболевшему ребенку. Возможно, учитель по-другому расставил бы акценты. Но это рождающиеся личные отношения.
И вот уже какая-то мама переживает, что слишком сурово отнеслась к провинившемуся ребенку. Он теперь к ней не подходит, сторонится.
— Надо как-то налаживать отношения. Я подумаю.
Важная проблема для обоих.
Родители, отдавая первенство учителю в педагогических вопросах, берут власть в свои руки в сфере хозяйственной. Постепенно привыкают сами решать с хозяйственниками школы возникающие проблемы. Сами договариваются, какое оборудование стоит подарить кабинету ради общего удобства. К примеру, удобный шкафчик для хранения чая, яблок, детских кружек. А папа-умелец вечером прикрутит шкафчик надежно к стене, как того требуют правила безопасности.
Последнее приобретение родителей в кабинет — изогнутый стол для совещаний, компактный, но вместительный. Рассчитанный на восемь совещательных мест. «А то мы за партой все не помещаемся». А ведь уже привыкли каждый вечер садиться в кружок и делиться впечатлениями, советоваться, договариваться. Это самое важное, значит, должно быть удобно. Удобно детям, родителям, учителю. И восемь человек на вечерней беседе — уже минимум.
Родительский педагогический коллектив
Одна мама возбужденно пересказывает вчерашний семейный спор. Папа увидел тетрадь сына, который все еще карандашом пишет огромные буквы. И огорчился. Сын его коллеги тоже в первом классе, а пишет уже ручкой. Мама тут же бросилась объяснять, почему педагог не торопится давать ученикам ручки. Чем они кропотливо занимаются из урока в урок. А потом — как последний аргумент:
— Пойди сам посмотри — поймешь.
Но просто посмотреть — непросто. Слишком разные представления о целях, о том, как все должно быть. «Школьная мама» не только сидит на уроках, помогает учителю, когда он не успевает. Она слушает, как он комментирует смысл тех или иных заданий, ситуаций. Конечно, у нее свой опыт школьной жизни. И оценивает происходящее она, во многом опираясь на свои детские воспоминания.
К примеру, педагог каждое утро спрашивает малышей, что они заметили по дороге в школу. Это умение наблюдать, видеть, чувствовать, называть свои переживания словами, находить для них выразительную образную форму.
— Как вы думаете, зачем мы это делаем?
— Наблюдения за живой природой.
Формулировка из собственной учебы. Совсем не про то. Ну и что. Никаких лекций, долгих пояснений. Постепенно мама догадается, что не в «живой природе» тут дело. И сама научится видеть по дороге последний лист клена у ограды, рыжую собаку в смешном свитере.
Окольные пути иногда быстрее приводят к цели.
Комментарии педагога в той или иной ситуации, его манера действовать, относиться к детям и взрослым, его интонации и темы разговоров, готовность видеть улучшения — все это становится школой не только для детей, но и для родителей.
И какое уважение начинаешь испытывать к человеку, который искренне пытается понять, преодолевает трудности, меняется. Уважение к родителям своих учеников. Не раздражение, не обиды. Не снисхождение. И понимаешь, что у тебя появились единомышленники, коллеги.
Татьяна Меньшова, Елена Тубельская
