Ролан Быков любил юных зрителей со времен работы в ТЮЗе, не говорил при жене о других женщинах и был травмирован курицей. Об этом «Известиям» рассказала вдова великого режиссера и киноактера, заслуженная артистка РСФСР Елена Санаева. Беседа состоялась в преддверии памятной даты: 12 октября исполнится 90 лет со дня рождения Ролана Быкова.
— К юбилею Ролана Быкова вышла книга «Давай-давай, сыночки!» с вашими комментариями. Название — фраза из фильма с участием Ролана Антоновича?
— Так кричал командир партизанского отряда Локотков в фильме «Проверка на дорогах», когда из грязи вытаскивал полуторку с солдатами. В книгу вошли тексты Ролана Быкова о театре, кино. Там есть рассказы о работе с Михаилом Роммом, Андреем Тарковским. Кроме того, вышли его дневники, книжка стихов, сказка «Заколдованная принцесса», статьи, интервью, воспоминания о нем.
Собраны материалы и для моей книги, их уже две коробки. Надеюсь, Господь даст мне время и силы ее написать.
— Ролан Быков вспоминал, что влюбился в вас с первого взгляда. Помните момент встречи?
— После первой встречи у меня и мысли не было связать себя с ним, наоборот, даже какое-то отторжение возникло. Но всё же меня, как и мою маму, всегда тянуло к талантливым умным людям. Есть мастера своего дела, есть опытные ремесленники, но яркие таланты такого ума, такой глубины, как Быков, встречаются очень редко. И делаются путеводной звездой на всю жизнь. Ролан Антонович был человеком эпохи Возрождения. Блок, говоря о своей жене, сказал: «У меня была одна женщина Люба и другие». У Ролана в жизни были Лидия Николаевна Князева (первая супруга), я и другие.
— Он всегда нравился женщинам. Вас не раздражало их внимание?
— Мы встретились в период, когда он расстался с Лидией Николаевной и был в поиске. О других женщинах он не рассказывал, я и не спрашивала.
— Вас он считал хорошей хозяйкой?
— Готовить в 30 лет я не могла не уметь, имея сына, семью. Даже если до замужества за тебя всё делала мама, так или иначе научишься. Ролан, кстати, не требовал ничего особенного, помню только, что в начале нашей совместной жизни сказал: «Лена, только, пожалуйста, не давай мне курицу, я травмирован «Аэрофлотом». Тогда синих бритых куриц давали в самолете.
— Вы жили в одной квартире с мамой Ролана Антоновича. Она сразу вас приняла?
— В конце своей жизни в возрасте около 90 лет, она сказала: «Я Лене, за всё, что она сделала для Ролана, низко в ножки кланяюсь». Мне надо было прожить с мужем 25 лет, чтобы она это сказала. Мама переехала к Быкову из коммуналки, когда он получил небольшую двухкомнатную квартиру. Потом уже я обменяла эту двухкомнатную на трехкомнатную, и мы стали жить все вместе.
— С творческими людьми в быту бывает непросто.
— Да вообще ни с кем не просто. В каждой семье свои пригорки, ручейки, но выбираешь-то главное.
— Чему главному вы научились у Быкова?
— Мы все очень склонны, говоря о ситуации, событии, человеке, припечатывать, давать категорические оценки. А он мне как-то сказал: «Давай о человека судить по каким-то вершинам, а не низменностям, этого у всех хватает». Он очень любил Пашу, своего пасынка, моего сына (Павел Санаев, писатель, сценарист, режиссер. — «Известия») и заметил однажды: «Лен, давай будем к нему субъективными, станем просто любить, объективных и без нас хватит».
— Быков хорошо понимал детей. Это жизненный опыт?
— Он служил в ТЮЗе восемь лет, играя иногда по 52 спектакля в месяц. Тогда и полюбил на всю жизнь детей, знал их очень хорошо. Надо было иметь его талант, чтобы так снимать для детей и о детях. При его жизни были люди, которые считали, что детское кино — это что-то вроде детского велосипеда. Всё очень просто. Но его картины «Внимание, черепаха!», «Айболит-66», «Чучело» совсем не так просты, они живут до сих пор и будут жить еще не один десяток лет.
— О чем он жалел, что не успел?
— Он надеялся на прорыв в детском кинематографе, основав Фонд развития кино и телевидения для детей и юношества, получив от правительства большую сумму денег. Раздал средства студиям, которые образовались при фонде, на свои замыслы не взял ничего. Георгий Данелия пришел к нам как-то и сказал: «Ролан, что ты делаешь, зачем плодишь этих режиссеров, сними два-три фильма — вот и будет кино для детей и юношества». Но Ролан был мальчик с довоенными идеалами, он позвал людей, они пошли за ним. На студии было снято 86 художественных фильмов, некоторые из них получили премии. Но это были 1990-е, народа в кинотеатрах почти не было. Там торговали мебелью и машинами. Когда на президентском совете, членом которого был Быков, обсуждались проблемы детства, он говорил, что должно быть создано МЧС для спасения детей.
— Что он имел в виду?
— Души детские прежде всего.
— В повести «Похороните меня за плинтусом» Павел Санаев рассказал, как он жил с бабушкой и дедушкой. Видела фото вашей мамы, но она не похожа на деспота, сыгранного Светланой Крючковой в одноименной картине Сергея Снежкина.
— Книга — отдельное произведение, там по-другому. Павел написал о любви. А она бывает очень разная, в том числе деспотичная, разрушительная. Несчастье мамы было в том, что она, человек очень незаурядный, прожила жизнь домохозяйки. Это совершенно не ее стезя. Но при этом она была очень преданной семье. Со мной в детстве хватало забот. В пять лет я заболела так, что чуть не умерла. Никаких лекарств не было, лечили сахарным сиропом. Спасли меня гомеопаты. Сегодня наша медицина пинает гомеопатию, и совершенно напрасно, это признанное лечение в Германии, Франции.
— В фильме есть момент про гомеопатию.
— Да, Пашу лечили такими средствами. Аденоиды прекрасно помогли вылечить, не прибегая к хирургическому вмешательству.
— В «Похороните меня за плинтусом» вы должны были сыграть бабушку, почему не сложилось?
— Паша заканчивал свою дебютную полнометражную картину и не мог работать над этим фильмом как режиссер. Если бы снимал он, то сделал бы картину иначе и на роль матери пригласил бы меня, конечно. Я пробовалась и у Снежкина, но меня не утвердили, посчитав, что я слишком молода и во мне нет злости. Хотя по возрасту я подходила, а злость сыграть самое простое. Хотел также снимать эту картину Глеб Панфилов, который предложил на роль бабушки Инну Чурикову. Героиня в ее исполнении, понятно, была бы совершенно другая. Думаю, фильм наполнился бы любовью, юмором и нежностью.
— Чем сегодня занимается ваш сын?
— Начал третью книгу, пишет сценарии. Прозу он пишет трудно, легко создает сценарии, может их по пять-семь раз переписывать.
— В «Школе современной пьесы» готовится премьера «Фаина Эшелон» с вашим участием. Как идет работа?
— Для меня сегодня представляется некоторой трудностью выучить 20 страниц текста. Своими словами всё хорошо получается, писал не Толстой, не Чехов, обычный человек — это воспоминания матери режиссера Иосифа Райхельгауза. Но в спектакль вводится героиня в молодости, а значит, я должна точно вступить на ее реплики. Тут импровизации быть не может. У нас запланированы три встречи с режиссером, и в конце ноября начнутся репетиции. В спектакле будет интересное оформление, с видеорядом и замечательной музыкой. Приходите!
Марина Суранова
