По заданию редакции я прошла путь из Москвы до казахстанского Уральска. Я попыталась понять, как собираются обустраиваться и как (а главное, на что) жить дальше те, кто принял поспешное решение уехать из России. Ответов на этот вопрос – по крайней мере, пока – так и не нашлось.
Переход казахской границы — только первый этап пути. Второй — добраться до одного из казахских городов и попробовать разместиться.
Пункт перехода, которым проходила я, находится где-то в 20 километрах от Уральска. Ещё на территории России, пока люди братались в очереди на широком поле, прыгая на месте в надежде согреться, волонтёры не только раздавали еду, но и распространяли информацию о пунктах временного размещения на территории Казахстана.
Остановиться можно было в лагере Атамекен, цена проживания— 2 тысячи тенге, что на российские деньги примерно 250 рублей. Для тех, кто и этого не мог себе позволить, предлагались бесплатные койко-места.
«Как только вы перейдёте границу, вас встретят бесплатные автобусы и волонтёры», — такая информация распространялась в очереди. Бумажку с координатами центра временного пребывания надо было сфотографировать и переслать дальше близстоящим людям.
Границу я перешла рано утром. Видимо, по этой причине никаких автобусов и волонтёров на той стороне не наблюдалось. Зато было много таксистов, желающих отвезти гостей из России в Уральск.
И здесь в полной мере проявили себя и корысть таксистов, и чванство части россиян. Грустно признать, но самыми жадными оказались обеспеченные москвичи. Выяснив по интернету обычную цену на такси в Уральске и без привязки к собственной достаточно безвыходной ситуации, они начали строить таксистов, сбивая цену и показывая свою осведомленность в вопросе ценообразования.
Столкнулись азиатский и европейский менталитеты. Первые после обязательного и любимого «поторговаться» скинули цену на машину за 4 тысяч рублей (по тысяче с человека, что примерно соответствует в России столичной цене до аэропорта), что в общем выглядело совершенно адекватно. Наши настаивали на 4 тысячах тенге — это соответствует примерно 550-600 рублям.
В итоге одна группа умудрилась договориться с водителем так, что он решил: речь идёт о рублях, они решили: о тенге, и только сумма для обеих сторон осталась единой — 4 тысячи. Гордо заявив остальным, что те — лохи и не умеют разговаривать с местными, «победители» уехали. Чуть позже мы застали их на обочине, километрах в трёх от границы, за выяснением отношений с водителем: видимо, прозрение обеих сторон произошло по дороге.
Многие из тех, кто пересек границу, стараются в тот же день уехать дальше. Они выбирают Алма-Ату, Актау, Астану и другие крупные города. Кого-то ждут родственники, кого-то друзья, кто-то пытается снять жильё.
Расценки оказались такими: до Актобе (порядка трех часов езды) 3 тысячи рублей с человека, до Актау (5-6 часов езды, город курорт на Каспийском море) — 8 тысяч с человека. До Алма-Аты и добираться машиной оказалось бы слишком долго, здесь могли помочь только поезд или самолёт.
Оформив с помощью волонтёра сим-карту, я стала искать ночлег. Однако, мест в гостиницах не было от слова «вообще», цены на частное жильё начинались от 5 тысяч рублей за ночь. Пока я «шарилась» на сайтах жилья, время стремительно утекало.
Тут подошел волонтёр: «Вам есть, где ночевать?» «Пока нет…» «Идите туда (он указала место на площади), сейчас мы сформируем людей по четверо и бесплатно отправим на такси в Атамекен.
Атамекен оказался за городом — километрах в 15. Это был обыкновенный детский лагерь, который обслуживали волонтёры.
Прибывающие выстраивались у забора. Один из ожидающих привлёк к себе внимание: «Ребята, давайте помнить, как мы должны себя вести. Никакого мусора, никаких склок, никаких разборок. Не курить! Не кричать! На женщин не таращиться, тем более, не приставать — помните, вы в мусульманской стране! У людей не должно быть не малейшего повода сожалеть о своих намерениях».
Все были согласны. Буквально через несколько минут вышли сотрудники. «Женщины идут первые», — распорядились они.
Женщин оказалось трое. В лагере нас зарегистрировали в тетрадь, объяснили, где столовая и в какой корпус следует идти размещаться. «Смотрите свободную кровать и просто занимаете ее. Это просто детский лагерь! Не ищите розетки в комнатах, их там нет. Но мы привезли удлинители, и в холлах легко можно зарядить телефоны».
Никогда в жизни я не была в пионерлагере — не думала, что окажусь там в предпенсионном возрасте. Впрочем, мне очень повезло — я нашла пустую палату на три места, одно так и осталось свободным. В лагере кормили: в столовой можно было позавтракать за 500 тенге (200 рублей), полноценно пообедать и поужинать за 1000 тенге (порядка 400). Кроме этого, все время приносили что-то бесплатное. Так, вечером привезли пиццу, затем коробку с печеньями — поставили в корпусе в холле и даже пробежались по номерам — поешьте, пока горячее. Также волонтёры продолжали оформлять желающим сим-карты.
В центре временного пребывания можно было жить, сколько требуется, но, конечно, людей просили решить свои проблемы, чтобы освободить место для следующих. Большинство искали авиабилеты за рубеж. Вылетали в основном в Турцию, один из моих собеседников планировал в Индию: «Несколько раз уже был, дешевле, чем здесь, работаю удалённо». В Турцию билеты выходили до 100 тысяч: их бронировали, и продолжали искать, что подешевле.
Сам Уральск просто переполнен россиянами. Они сидят в местных кафе — прекрасные по кухне и очень недорогих в сравнении с московскими — и решают свои дела за ноутбуками.
«Местных здесь двое-трое, — поделилась со мной официантка в одном из таких заведений, — остальные ваши. Пусть сидят, куда же им деваться? Гляньте на улицу, вся в чемоданах».
Я глянула: у дверей кафе стояли несколько человек и правда с чемоданами и рюкзаками. Деваться им действительно было некуда: если до всех событий цены на двухкомнатную квартиру в Уральске были порядка 60-80 тысяч тенге, 100 с отличным ремонтом (9-15 тысяч рублей), то сегодня цена поднялась до полумиллиона тенге (порядка 75 тысяч рублей). Да и этого жилья нет. У местных ведь тоже возвращаются дети, приезжают родственники…
Но казахи не злятся на россиян. Для людей ряда специальностей уже предлагается работа, несмотря на отсутствие вида на жительство.
Татьяна Стрельцова
