Собаки с красным крестом на шлейке привлекли внимание общества, когда случилась нашумевшая история с Юлией Дьяковой и ее лабрадором Дианой, которая чуть не стоила зоозащитнице Ирине Павленко свободы.
Этой весной опять заговорили о незрячих. Ряд центров реабилитации Всероссийского общества слепых вынужден был заявить о приостановке своей деятельности из-за трехмесячной задержки в финансировании. Изменились правила предоставления субсидий из федерального бюджета на государственную поддержку общественных некоммерческих организаций.
Старейшая в России школа подготовки собак-проводников в подмосковной Купавне оказалась в такой же сложной ситуации. Но взять тайм-аут невозможно, когда на попечении живые существа.
На сайте «собачьей академии» даже висело тревожное объявление о том, что из-за отсутствия финансирования возникли серьезные проблемы в продолжении работы школы. Образовалась задолженность по зарплате сотрудникам учреждения. Под угрозой оказалось обеспечение питанием и медикаментами более 100 голов взрослых собак и щенков.
SOS заканчивался словами: «Школа с благодарностью примет финансовую помощь ото всех, кому небезразлична судьба животных и инвалидов».
В тот день, когда я приехала в Купавну, деньги из бюджета все-таки поступили — с более чем трехмесячным опозданием.
Как сотрудники пережили этот период, лучше не спрашивать, но никто не уволился. И программы тоже не свернули. По-прежнему готовили собак и передавали их инвалидам. Если люди еще способны работать на голом энтузиазме, то собакам не объяснишь, что деньги не поступили. Животные, к счастью, не голодали и не страдали: дотянули на старых запасах кормов и лекарств.
Впрочем, затягивать пояса приходится не впервые. В 98-м была такая же ситуация и школу даже собирались закрыть. Персонал сократили, оставив лишь несколько специалистов — меньше чем пальцев на руке, и на этой базе все возродилось.
— У нас наработаны уникальные методики подготовки собак-проводников, — рассказывает генеральный директор Олег Евгеньевич Исаенко. — Ежегодно мы передаем слепым людям в безвозмездное пользование свыше 50 собак. И хотя учредителем школы является общественная организация, инвалидов нам направляет государство. Мы получаем субсидию из федерального бюджета. А в этом году нас поставили в известность, что мы будем работать через Федеральное казначейство. Теперь, оказывается, мы можем потратить на заработную плату и хозяйственные расходы не более 50 процентов. Зачем эти барьеры? Раньше на это уходило процентов 70. Значит, я должен людей сокращать? И все это под лозунгом эффективности. Сегодня у нас на обеспечении 90 собак, не считая щенков, которые живут в питомнике. Плюс 57 человек персонала. И у меня нет уверенности в завтрашнем дне.
...Чтобы из несмышленого щенка воспитать собаку-поводыря, требуется уйма времени, сил и средств. В Купавне обучение четвероногого компаньона обходится примерно в полмиллиона рублей. Для сравнения, на Западе эта роскошь стоит 25 тысяч долларов. Незрячие люди получают собаку в безвозмездное пользование. И, поверьте, это дорогого стоит.
Территория школы занимает около пяти гектаров. На многих маршрутах проложены дорожки из рифленой плитки — специально для слепых. При входе в гостиницу механический голос предупреждает, что впереди здание. Это одно из очень немногих мест в нашей стране, где инвалиды первой группы по зрению чувствуют себя комфортно.
Сейчас в гостинице живут шесть незрячих. Владивосток, Оренбург, Вязьма, Якутск — по адресам можно изучать географию. Кто поездом, кто самолетом — они уедут домой в сопровождении собак-проводников.
Гостиничный номер — это небольшая квартира с кухней, ванной, туалетом. В таких почти домашних условиях и начинается привыкание человека и собаки, их общежитие, круглосуточная притирка. Для большинства это дни круглосуточного счастья. Слепые сияют, собаки виляют хвостом.
Лекции, тренировки, тесты — на подготовку к новой жизни уходит около двух недель. За это время инвалид должен начать ходить в сопровождении собаки, усвоить команды, научиться пользоваться рывками, чтобы заставить собаку работать. Друг человека — он такой: как почувствует слабину, сразу сядет на шею.
...Виктор Николаевич Павлов приехал с женой Татьяной из Вязьмы. Зрение потерял в 1991 году. Опоздал с операцией по поводу глаукомы, и мир вокруг стал черным.
— Когда он ослеп, месяц боялся выйти из дома, — вспоминает Татьяна. — Руки-ноги тряслись. Потом решился пойти со мной под ручку, с тростью совсем не умел обращаться, а здесь научили. Когда мужу дали первую собаку, овчарку по кличке Боб, он вновь обрел уверенность в себе и вернулся к нормальной жизни. Собака сопровождала его на работу, и я всегда была абсолютно спокойна, хотя они переходили две дороги. Однажды зимой, когда все тропинки припорошило снегом и муж сбился с пути, Боб заметил открытый люк и вовремя отодвинул своего хозяина.
— Бобу было отпущено ровно 10 лет. Мы были с ним как одно целое, — печально вздыхает Виктор Николаевич. — Как только смеркалось, Боб превращался в охранника. Его никто этому не обучал. Слепых порой обижают, бывает, и сумки отбирают, но я всегда полагался на Боба: он никого бы ко мне не подпустил. Теперь у нас будет лабрадор. Когда мы с ним познакомились, он сразу встал к ноге и начал ласкаться. Сейчас ждем, что его приведут в гостиницу, он будет жить с нами и осваиваться. А дома начнем изучать мои маршруты. Мне ведь еще два года до пенсии.
На проводников обучают в основном лабрадоров-ретриверов. Есть и немецкие овчарки, но их немного. С лабрадорами легче. Они добродушные, неприхотливые, активные и веселые. Правда, «глазами слепого» станут не все. Отбор на эту благородную работу начинается с самого нежного возраста.
— Когда щенки еще под сукой и им всего 2–3 недели от роду, в вольер заходят воспитатели, трогают малышей руками, чтобы они привыкали к запаху человека, — с Натальей Владимировной Емельяновой, заместителем генерального директора по собаководству, заходим в питомник, где подрастает смена. — С месячными щенками уже играют. В 45 дней проходит первое тестирование, и появляются кандидаты на выбраковку.
Не возьмут в проводники тех, кто не идет на контакт с человеком, боится и испытывает стресс при появлении постороннего. Если при повторном тестировании произойдет то же самое, значит, щенок не подходит. Не годятся собаки, у которых сильно развит охотничий инстинкт: увидев «дичь», они не смогут совладать с собой и бросят своего беспомощного компаньона на произвол судьбы.
Кроме того, их приучают толерантно относиться к кошкам. Школа держит на довольствии несколько штатных котов, которые вальяжно разгуливают по территории, не обращая внимания на своих извечных врагов.
И, конечно, все четвероногие проводники стерилизуются в обязательном порядке, чтобы потом было не до «амуров». Исключение делается только для племенных собак.
После 3 месяцев будущих поводырей начинают возить в город, а в 5 месяцев — уже в метро. Они учатся правильно вести себя на эскалаторе — не крутиться, не сидеть, а спокойно стоять, как положено воспитанным пассажирам. Кроме того, у собак вырабатывают навык вовремя перепрыгивать «гребенку», чтобы не повредить лапы.
Весь процесс дрессировки — общий курс и спецкурс — длится около года для тех, кто родился в местном питомнике. Взрослых собак, которых школа тоже приобретает, готовят примерно полгода.
— Нас многие спрашивают: почему мы не дрессируем такс, спаниелей или чихуа-хуа? Небольшая собачка, которую можно поднять, — это, конечно, удобно, но как она оттащит человека весом под 80 кг от препятствия? А лабрадор, который весит в среднем 35 кг, с этой функцией справляется.
Учитываются и пожелания инвалидов. Кто-то хочет веселую, активную собаку, кому-то по душе спокойный темперамент. Слабовидящие с остаточным зрением обычно просят подобрать собаку светлого окраса.
Многие слепые настолько привыкают к активной жизни с хвостатым проводником, что уже не представляют своего существования в четырех стенах. Мне рассказывают о женщине из Ленинградской области, которая вместе с собакой объехала 8 стран. Увы, собачий век недолог, и некоторые люди успевают сменить за жизнь по 4–5 компаньонов.
Бывает, конечно, и по-другому, когда заболевает или умирает хозяин. Если родственники не хотят оставить себе собаку, ее примут на «родине» — в Купавне.
— Даже восьмилетних забираем, — говорит Наталья Владимировна. — Пусть год просидит у нас, все равно пристроим в добрые руки. Приезжают люди, показываем наших питомцев, и человек сразу делает выбор: «Это моя собака!»
Очень редко, но встречаются случаи возврата. Собака, конечно, не детдомовский ребенок, чью психику буквально ломает ситуация «не понравился — сдали обратно». Но все равно для животного это шок — после жизни в квартире рядом с человеком оказаться в вольере. Причины разные: от банальной аллергии до «не сошлись характерами».
Кому-то кажется, что, раз собака обученная, больше ничего делать не надо. Это заблуждение. Именно дома и начинается самостоятельная работа.
Вот слепой потерялся вместе с собакой на знакомом маршруте. Значит, эти двое еще не очень чувствуют друг друга. Они не стали одной командой. Взаимопонимание достигается только тренировками. И тогда человек чувствует, что доверие к четвероногому проводнику растет с каждым днем.
— Некоторые просто не понимают, что придется менять свою жизнь, — говорит Олег Евгеньевич. — Они к этому не готовы. У нас был случай, когда один слепой массажист принял решение отказаться от собаки прямо здесь. Нескольких дней оказалось достаточно. Он рассказал мне, что отдыхал в санатории, а там многие были с собаками. И ему тоже захотелось. А тут он понял, что собаку, оказывается, надо выгуливать, мыть, кормить, показывать ветеринару.
Бывает, когда сотрудникам школы приходится самим приезжать и отбирать собаку, если с ней плохо обращаются. Недавно забрали лабрадора у незрячего из Лысьвы (Пермский край). Соседи сообщили в региональное отделение Общества слепых, что хозяин запил. Видимо, собака ему понадобилась из-за денег: на ее содержание положена ежегодная компенсация 20 тысяч рублей. Пес выглядел ужасно: худой, затравленный.
Один человек не мог самостоятельно спуститься по лестнице, а приехал за собакой. Ему, конечно, отказали, но дали рекомендацию тренироваться, разрабатывать ноги. Прибыл еще раз и все-таки добился своего. А потом пришлось подключать полицию, чтобы изъять собаку, которую инвалид отдал своей сестре.
Директор рассказывает мне историю, как незрячий получил собаку, а через 7–8 месяцев сообщил: «На вас дело в суд передается». Выяснилось, что пес набросился на другую собаку, порвал ее, а хозяину прокусил ногу. «А я на вас стрелки перевел», — откровенничал инвалид.
Стали разбираться, почему собака начала проявлять агрессию? Оказалось, хозяину захотелось, чтобы пес его охранял, что проводники делать не могут. Он передал лабрадора в спецприемник, где его переучили. Пес вернулся домой и сразу загрыз кошку. А человеку нравится. Это, конечно, проявление комплекса.
— Собака-проводник по природе и воспитанию не охранник! — подчеркивает Олег Евгеньевич. — Именно по этой причине в школу не берут военных специалистов-кинологов, потому что их переучить невозможно. Хотя именно они создали школу, но первые десять лет было 40 процентов возврата. И только когда пришли гражданские кинологи, количество отказов упало до 3–5 процентов.
Увы, даже самая умная собака в мире никогда не заменит зрение. И в связке человек — собака главный, конечно, хомо сапиенс. Проводник — средство социальной реабилитации, наряду с тростью, магнитофоном, будильником, как ни цинично это звучит.
Собака-проводник должна слушаться беспрекословно. Ее главная задача — вести слепого человека и предупреждать его о любых препятствиях. Она должна остановиться перед бордюром, лестницей, ямой или лентой, огораживающей опасный участок дороги. Но сказать, что впереди преграда, собака, увы, не может, поэтому решение остается за человеком.
Собак-компаньонов для слепых не хватает. На них очередь. Особенно в России. В нашей стране только у одного из трехсот инвалидов по зрению есть собака-поводырь. А в Великобритании, к примеру, четвероногий проводник обслуживает каждого десятого незрячего. Примерно такая же картина в США, где обучение такой собаки чрезвычайно дорогое — до 60 тысяч долларов. И вообще на Западе слепой в сопровождении собаки — настолько привычная картина, что прохожие смотрят на этот тандем без всякого изумления. У нас такая пара все еще экзотика.
Многие незрячие люди с потерей зрения лишились самостоятельности и утратили способность к ориентированию. Они беспомощны в прямом смысле этого слова и боятся выйти за порог. Для тех, кто мечтает вырваться из-под «домашнего ареста», четвероногий друг незаменим. Это как ключ от запертой двери, за которой можно почувствовать себя независимым, а значит, свободным. Разве что круг знакомых придется проредить: не к каждому можно прийти в гости с собакой.
...Михаил из Якутска потерял зрение пятнадцать лет назад — отслойка сетчатки. Наблюдаю, как он знакомится с лабрадором по кличке Бостон. Руки слепого обнимают теплую собачью шею. Пес доверчиво подставляет голову. Сейчас они вдвоем пойдут по дорожке, человек и его проводник.
Елена СВЕТЛОВА, фото автора
