«Ты самый главный мой мужчина на свете», «я живу только ради тебя» — такие слова из уст мамы кому-то льстят, а кого-то настораживают. Какую цену ребенку придется заплатить за такую самоотдачу? Чрезмерная любовь-страсть, делающая из сына партнера, может разрушить его жизнь и лишить шанса на здоровые отношения.
Они почти всегда ходят вдвоем. Сыну лет 45, матери в районе 75. Его можно было бы назвать по-своему красивым, если бы не характерная старушечья манера себя держать — такое ощущение, что все их движения одинаковы.
Очень похожие друг на друга, оба сухие, поджарые, с длинными густыми волосами, у нее крашенные в блонд, у него — вороново крыло. Они вместе придирчиво осматривают фрукты в супермаркете, изучают ценники, чинно раскланиваются со знакомыми — преимущественно ее возраста, — в такт кивают головами и затем под ручку отправляются дальше.
Еще одна пара — бодрящаяся мама лет 60 и сын. Его возраст трудно определить, он полный и слегка женоподобный, ему может быть около 20-25 лет. Она задорно и совсем не по возрасту собирает волосы в два хвостика и носит «молодежные» куртки, он, напротив, одет во что-то неопределенное, без времени. И тоже — всегда под ручку, раскланиваются с ее ровесницами и заводят разговоры о погоде и ценах, синхронно кивая.
Про такие парочки ходят анекдоты и шепчутся соседи. Но, вопреки злым языкам, далеко не всегда в этих отношениях присутствует инцест, хотя бывает и такое. Подобное слияние, где давно размыты границы, а сын стал для одинокой матери партнером, нередко называют эмоциональным инцестом или созависимостью.
Как возникают такие отношения?
Как и в любом симбиозе, есть тот, кто получает от этого выгоду, в данном случае это мать. Она изначально одинока, или отношения с мужем не складываются. А в некоторых случаях именно рождение ребенка, на которого женщина переносит всю свою любовь-страсть, разрушает ее брак. В итоге чаще всего мужчины в семье нет физически или эмоционально — если он пьет, например, или избегает домашнего «любовного треугольника» другими способами.
Далеко не все одинокие мамы стремятся слиться с сыном. Для того чтобы это произошло, нужно влияние нескольких факторов. Например, мучительное чувство одиночества, эмоциональная неустойчивость или незрелость матери, которая перекладывает на ребенка свои проблемы. «Душит» его своей любовью или делает его советчиком во взрослых вопросах, перекладывает на него всю тяжесть собственных нерешенных проблем, взваливает излишнюю, не по возрасту, ответственность.
Это размывает границы, меняет местами родителя и ребенка. Младший как бы становится эмоционально ответственным за старшего. Но для детей такая ноша непосильна. Это не выглядит как насилие, иногда сын может даже гордиться, что с ним обращаются как со взрослым. Но одновременно ощущает неопределимый, непонятный дискомфорт.
Созависимые сыновья
Чтобы пройти все этапы взросления, ребенку необходим психологически устойчивый взрослый, который несет ответственность за себя и, до определенного времени, за сына или дочь. Если этого не происходит, ребенок не может нормально развиваться. Тонко чувствующие, чуткие и эмпатичные сыновья вырастают тревожными, со сложным отношением к себе и любовью-привязанностью к матери, порой граничащей с ненавистью.
Отношения матери и сына в дальнейшем складываются по-разному. В некоторых случаях они так и остаются в симбиозе. Сыну вполне комфортно с мамой, которая удовлетворяет его потребности. А мать, ревнуя сына как партнера, «выметает» всех возможных кандидаток в невестки — каждая не подходит по тем или иным причинам.
Помните колоритную героиню Крючковой в сериале «Ликвидация»? Когда ее ненаглядный сыночка Эмик надумал жениться, она кричала, вне себя от ревности: «Женись… Делай маму сиротой! Какая здесь тебе жена? У тебя есть мама!»
А если даже сын и решается завести отношения, он либо не готов переехать от мамы («она не сможет без меня»), и тогда молодая семья превращается в нездоровый тройственный союз с двумя враждующими женщинами, либо, даже если удается оторваться физически, то «внутренняя мама», чей голос остается с ним повсюду, не дает ему сепарироваться. А реальной матери остается манипулировать чувством вины, играть в беспомощность, страдать (и порой искренне) от болезней, требующих постоянной заботы и обязательного присутствия сына.
Выход есть
Выйти из таких созависимых отношений — работа сложная. Этот процесс может стать очень болезненным для обоих, поэтому важна помощь психотерапевта. На сессиях придется заново пересмотреть отношения с матерью, чтобы в общении с ней постепенно, прислушиваясь к себе, выстраивать границы. Но только так можно вернуть ей ответственность за ее жизнь и начать жить своей.
«Дети не способны критически отнестись к подобной модели»
Гурген Хачатурян, психотерапевт
«Воспитание должно быть построено так, чтобы в день совершеннолетия родитель мог спокойно выставить ребенка за дверь, и тот будет готов уйти, при этом зная, что в родительском доме его с радостью примут в любом состоянии.
Я наблюдаю большое количество болезненных родительско-детских взаимоотношений, которые могут развиваться по совершенно разным сценариям. Вечный ребенок у молодящейся матери, которая боится признать свой истинный возраст, дети в роли взрослых у так и не повзрослевших родителей, которых страшно оставить, ведь они сами не смогут.
Отношения, в которых мама держит сына при себе, пожалуй, одна из наиболее распространенных моделей. Женщины, родившие «для себя», или те, чьи дети часто болели, вкладывают много сил и эмоций в ребенка и требуют пожизненных дивидендов, мешая ему уйти в самостоятельную жизнь. К сожалению, у детей при этом часто нет критического отношения к такой модели, они удивляются и уверяют: «Мама меня очень любит».
Триггером для выхода из подобной связи могут стать отношения с кем-то третьим, если они, конечно, возникнут. И в первую очередь надо подготовиться к тому, что бегство от мамы будет сопровождаться сильными истерическими реакциями и манипуляциями. Не каждая девушка выдержит такое счастье».
Гурген Хачатурян
