Георгий Параджанов снял фильм о своем детстве, прошедшем в тени предков. Его вырастила бабушка — в тбилисском доме с большим двором. «Я был влюблен в свой дом. Меня интересовали только бриллианты, которые дядя показывал своим друзьям, дядины рассказы, я видел величайших людей XX века у себя дома», — говорил Георгий Параджанов, представляя свою картину «Все ушли» на 34-м ММКФ. Ее премьера прошла в рамках конкурсной программы «Перспективы». Присоединюсь к тем, кто назвал картину, спродюссированную Екатериной Филипповой и снятую компантей ATLANTIC, событием фестиваля. Хотя режиссер про своего великого дядю Сергея Параджанова оставил в фильме всего одну ироничную реплику.
Даже вопроса о том, кто будет играть легенду мирового кинематографа, не было. Георгий сразу решил: дяди в фильме не будет, поскольку он снимает картину о своем детстве, а не о Сергее Иосифовиче Параджанове, а главное — любая попытка сыграть гения в кино, как ни раз было доказано на менее великих людях — это карикатура.
Зато есть атмосфера Тбилиси 50-х годов — запахи и звуки погружают в сердце города, а картинка на экране — отличная работа оператора Сергея Мачильского — кажется то полусном, то полуявью, а то раскалена до предела красками жаркого солнечного дня. В общем, все, как в детстве, когда ты каждый день открываешь мир и время в нем течет по-другому, останавливаясь в те моменты, на которые взрослый даже не обратит внимания. Как называет этот стиль сам для себя режиссер — «магический реализм». Георгий Паражданов говорит, что он снял эту картину, чтобы выбраться из-под груза воспоминаний, чтобы освободиться от прошлого и жить сегодняшним. Не потому, что это было плохо, а потому что этого было много.
Режиссер Георгий Параджанов: «Я не завидую сегодняшним детям»
— Я прожил в этом городе 30 лет. И когда мы собрались там снимать, я сначала две недели просто ходил по Тбилиси и вспоминал. Я знал, в каком доме варили вечером к приходу мужа харчо, где готовили лобио или долму, а где — русский борщ. Я помнил запахи стиральных порошков, которыми тогда стирали — где попроще, где побогаче. 65 национальностей жило в Тбилиси. Я не знаю, был еще в СССР такой город? И ты впитывал все это с детства — всех людей, все культуры...
— Ваше детство было именно таким, как у мальчика Гарри в фильме?
— Да. И я не завидую сегодняшним детям, выращенным в тепличных условиях, у которых со дня рождения есть мобильный телефон, компьютер. Они не знают жизни. Я же был брошен на произвол судьбы — все в фильме про меня. Когда вокруг: сумасшедшая бабушка со своими сумасшедшими старухами, ловелас-дедушка из антикварного магазина, аферистки, которые животными ваннами лечат поврежденные сухожилия и снимают порчу, и все остальное, что вы увидели в картине, — это очень сильно возбуждает детскую фантазию, Это сильно влияет на нервную систему, и с годами все усиливается — появляется много страхов, фобий. И как-то хочется от этого избавиться...
— Вы сказали, что в фильме все — реальные персонажи, кроме собирательницы дурных снов Нины?
— Да, среди них я рос: это наши соседи, знакомые. И сейчас практически никого из них не осталась. Придумана только Нина. Правда, из моих личных вещей — только портреты папы и мамы, потому что я все перевез в Москву и не потащу же я отсюда буфет? Но это мой мир. Художников я заставлял одевать моих дедушку и бабушку так, как я помнил. Гробы восстанавливал по старой технологии. Голубятник Циса, которого играет великий грузинский актер Автандил Махарадзе (главная роль в фильме «Покаяние» Тенгиза Абуладзе- Е.А.) лежит в бедном гробу, а Иосиф, дед мальчика, «мой дед», — в ленинградском варианте, как тогда говорили.
— А то, что фильм о Тбилиси на русском языке?
— У нас дома говорили по-русски и по-грузински. Да и в самом городе говорили в основном на русском, грузинском, армянском, языках. И все замечательные грузинские актеры — Автандил Махарадзе, Зураб Кипшидзе и все осталные — говорили сами по-русски, мы никого не переозвучивали. А француженку мадам Вердо, которая учит нашего главного героя языку и хорошим манерам играет Наталья Коляканова.
— Вы снимали в местах своего детства?
— Что вы, в центра от старого Тбилиси ничего не осталось. Мы собирали его по кусочкам со всего города — 72 объекта у нас было. Но никаких павильонов, все настоящее. Квартира, где живет мальчик с бабушкой и дедушкой, это три комнаты одного жилого дома — люди просто их освободили для нас на время съемок, а сами за стенкой жили, в других комнатах.
Продюсер Екатерина Филиппова: «Тбилиси — благодатное место»
— До этого мы с режиссером Параджановым делали вместе две документальные картины: «Дети Адама» из цикла «Диаспора» про московских курдов и «Прима», посвященная творчеству художницы Марии Примаченко. Георгий написал сценарий «Все ушли» давно — лет 17 назад, немного переделывал, потом он получил приз Тарковского «Зеркало» за лучший сценарий и мы в какой-то момент решились с ним запуститься.
— Восстановить атмосферу старого Тбилиси — дорогое удовольствие?
— С учетом того, что у нас 1959-й год в кадре, экспедиция в Тбилиси и тому подобное, считаю, что сняли мы его очень недорого: финальный бюджет — порядка миллиона двухсот тысяч долларов. Из них: 860 тысяч — грант, который я выиграла в Госкино. Дальше было дофинансирование из собственных средств и звук мы делали на киностудии «Барандов» — они стали нашими сопродюсерами.
— Костюмы и реквизит — со студии «Грузия-фильм»?
— «Грузия-фильм» стала нашей технической базой и ее директор Арчил Менагаришвили нам очень помог. Тбилиси же — благодатное место, антиквариата там очень много, люди там всегда умели и хранить, и ценить вещи, и жить красиво. И наш художник Юрий Григорович все это собирал по барахолкам, по людям, вместе с художниками по костюмам: нашей Наташей Беляковой и тбилисской Полиной Рудчик, которые одевали основных героев. Все чашки, ложки, вся мебель — все настоящее. Есть только одно платье у Натальи Колякановой, которое дошивали, додекорировали, но все равно из старых фактур.
Актер Автандил Махарадзе: «Я не люблю естественность!»
— Когда слышишь фамилию Параджанов, это производит впечатление! Как я мог не сняться?! Ты находишься в другом мире, в другом пространстве, когда слышишь эту фамилию... Но мне понравился сценарий, и я сразу решил, что хочу сыграть роль Цисы. Мы постарались выстроить его образ другими способами — между мирами. Я это люблю очень. Когда что-то возвышенно, что-то ненормально. Не люблю естественность. Когда что-то достигаешь и оно становится естественным — это я люблю . А когда ты не срываешься с земли, это не искусство!
— Автандил Иванович, вам не кажется, что и дорога к храму, и сам храм изменились со времен «Покаяния»? Помните, конечно, эту фразу...
— Не думаю. Главное же не меняется! Дорога к храму такой и остается. Потому что человек остается человеком, что бы ни случилось.
материал: Елена Ардабацкая
