1. Нет никаких достоверных данных о том, что Сталин когда-либо встречался с блаженной Матроной Московской. Легенда об их встрече, в ходе которой святая, якобы, благословила Сталина, появилась благодаря изданной в 1993 году книге З. В. Ждановой. Однако Синодальная комиссия по канонизации, детально изучив имеющиеся источники и свидетельства, отклонила эту версию жизнеописания святой. По поручению комиссии был составлен канонический текст жития блаженной Матроны, откуда были убраны исторически недостоверные и богословски искаженные сведения, включая эпизод встречи с Иосифом Сталиным.
2. Сталин никогда не встречался с митрополитом Гор Ливанских Илией (Карамом), хотя эта встреча могла состояться в ноябре 1947 года. Тогда митрополит Илия приезжал в СССР в качестве представителя Антиохийского Патриархата и вел переговоры с патриархом Алексием Первым и советским руководством по поводу Всеправославного совещания, которое в итоге состоялось в июле 1948 года. Однако, несмотря на просьбы митрополита, в личном приеме у И. В. Сталина ему отказали.
3. Версия о том, что митрополиту Илии в начале войны явилась Пресвятая Богородица и велела передать советскому правительству, что необходимо обнести Сталинград и Ленинград иконой Казанской Божией Матери (что якобы и было исполнено — то есть что самолет с иконой облетел вокруг этих городов; то же касается легенды об облете вокруг Москвы), впервые появилась в рассказе «Чудеса от Казанской иконы Божией матери». В начале 1990-х годов этот не подтвержденный никакими архивными документами текст часто публиковался в периодике с указанием на разных авторов, но настоящую известность приобрел благодаря сборнику С. и Т. Фоминых «Россия перед вторым пришествием».
4. Для совершения «поворота 1943 года» у советской власти были причины рационального, а не духовного или мистического характера. Необходимость обращения к мировой общественности за поддержкой в войне против нацистской Германии побудили советских лидеров активизировать сотрудничество с Русской Церковью, которая имела свои приходы за границей, в т.ч. и на территории США — ключевого на тот момент для СССР партнера. В 1941 году перед советским руководством стояла задача поскорее добиться военных поставок для армии по ленд-лизу, а в 1942 году — скорейшего открытия союзниками по Антигитлеровской коалиции второго фронта. Вопрос о прекращении преследований Церкви в СССР не был ключевым в переговорах с союзниками, но и второстепенным добросовестное исследование документов его назвать не позволяет (см. Болотов С.В. Русская Православная Церковь и международная политика СССР в 1930-е – 1950-е годы. М., 2011). Встреча И.В. Сталина с церковным руководством 4 сентября 1943 года и последующие шаги навстречу Церкви, такие как избрание патриарха, стали отнюдь не отправной точкой, а закономерным итогом успешного с точки зрения советской власти «использования» Московской Патриархии в качестве инструмента внешней политики СССР в начале 1940-х годов.
5. «Поворот 1943 года» в отношениях советского государства и Церкви не означал полного прекращения гонений. В 1943 и последующих годах количество арестов и расстрелов духовенства действительно значительно уменьшилось, что, тем не менее, вовсе не означало конца гонений на христиан. В советских лагерях продолжали умирать осужденные за веру священники и миряне, против находившихся на свободе верующих продолжали фабриковаться уголовные дела, а государственная идеология и внутренняя политика оставались подчеркнуто атеистическими.
