Десять лет минуло с момента трагедии, когда майор столичной полиции Денис Евсюков устроил массовый и показательный расстрел людей в супермаркете на юге Москвы (погибло двое, ранены восемь). Тогда это ЧП потрясло всю страну, вскоре после него был уволен начальник столичного ГУВД Владимир Пронин, все заговорили об очередной реформе системы МВД.
Печальный юбилей — повод вспомнить страшную историю. Что стало с Евсюковым, который отбывает пожизненный срок?
«Осужденный к пожизненному сроку Евсюков Денис Викторович, статья 105…» — арестант чеканит слова, стоя лицом к стене. Его руки широко разведены, а пальцы растопырены (чтобы сотрудники видели, что в них ничего нет). Таким я увидела Евсюкова в колонии «Полярная сова». Это было в 2016 году, во время моей командировки в самую страшную тюрьму страны, расположенную в царстве вечной мерзлоты, в поселке Харп Ямало-Ненецкого автономного округа. Тогда мне удалось даже поговорить (совсем немного) с Евсюковым. Ни до, ни после этого он никому не дал интервью. Его бывшие коллеги уверяют, что ему есть что рассказать, но он никогда не любил выворачивать душу наизнанку. Всю обиду и злобу он копил, пока однажды не дал им выхода…
— Денис был сильным оперативником, — говорит его товарищ (ФИО просил не называть). Он впервые за 10 лет согласился рассказать о Евсюкове, которого отлично знал. — Денис реально работал, а не использовал провокации и подлоги, как после него это делали «сугробовцы» (подчиненные руководителя главка МВД Дениса Сугробова. — Прим. авт.). Но в то время в московской милиции зачастую совсем за другое двигали по службе. Многие соглашались пройти путь унижений, чтобы занять определенный пост. Денис продвигался, к 30 годам стал начальником ОВД «Царицыно». Чего ему это стоило — только он мог бы рассказать. Ну как компенсировать собственное унижение? Правильно: показав, что ты «не тварь дрожащая, а право имеешь». У Дениса в кабинете и в машине всегда были оружие и алкоголь. Помните, за несколько дней до трагедии он отмечал свой день рождения? Так вот, он пил фактически все дни, начиная с 20 апреля. В канун трагедии произошел болезненный для его самолюбия инцидент (аккуратно скажу — это связано было с ревностью), и вот, под воздействием спиртного, он взял оружие и стал стрелять.
…Евсюков повернулся ко мне лицом, и я смогла разглядеть его во всех деталях. Даже в ужасной робе «пожизненника» он не выглядел отталкивающе. Молодой (тогда ему было 40, а на днях исполнилось 42), красивый, спортивного телосложения. Невольно становится жалко его, если подумаешь о том, какова его участь (путь к освобождению обычно один — на тот свет). Неужели Евсюков сможет выйти отсюда только так — ногами вперед?
— По закону через 25 лет человек может рассчитывать на УДО, кроме того, есть шанс пересмотра приговора и его смягчения, — говорит сотрудник «Полярной совы». — Ну и, конечно, помилование. Евсюков рассматривает все три эти варианта. Свой приговор он считает чрезмерно жестоким. Мы с ним на эту тему не раз общались. Он рассуждает так: за убийство двоих могли бы дать пусть большой, но конкретный срок. Скажем, лет 20.
Но с учетом большого резонанса и того факта, что майор был по сути «при исполнении», шансы на освобождение все же невелики. А если вспомнить, что недавно освобожденный из «Полярной совы» пожизненно осужденный (первый отпущенный на волю «пэжэшник») успел снова сесть, убив человека, то вообще призрачны.
В ту поездку мне объяснили, что Евсюков считается примерным заключенным и ничего не нарушает. Что изменилось за два года? На наш официальный запрос мы получили ответ из ФСИН.
— У Евсюкова было два взыскания. Оба — устные выговоры, и они уже «погашены». Первый выговор был сделан за нарушение формы одежды, второй — за ненадлежащее санитарное состояние камеры. В целом нарушений он не допускает. Поощрений, правда, тоже не имеет. Отмечаем, что он очень вежливый. В колонии он не работает, но это в большей степени потому, что в «Полярной сове» с производством туго: всего две так называемые «рабочие» камеры. Хобби — читает про историю мировой войны. Отношения с двумя сокамерниками — нормальные. Жалоб Евсюков вообще не пишет, зато письма с выражением благодарности сотрудникам — регулярно. По состоянию здоровья в целом все нормально, кроме одной проблемы. В этом месяце администрация колонии сделала заявку на вывоз в лечебное учреждение. Там он пройдет диагностику по одному хроническому заболеванию (нестрашный недуг, свойствен людям среднего возраста и в частности сотрудникам полиции). Иск у него — всего 600 тысяч рублей. Гасит чисто символически, понемногу, с тех средств, которые родители присылают.
…Я фотографирую постель Евсюкова. Заправленную настолько аккуратно, что, кажется, это не мог сделать человек. Сама камера выдраена до блеска — ни пылинки, ни соринки, даже намека на беспорядок нет. И вот спустя два года я узнаю, что, оказывается, Евсюков получил выговор за санитарное состояние камеры. Даже не представляю, что он мог сделать. Может, листы бумаги на столе были сложены неровно? Книг про войну было больше, чем нужно? Или подушка на кровати лежала не под правильным углом?..
Жить в «Полярной сове» уныла и однообразна. Заключенные с хорошим уровнем образования начинают от этой смертной тоски не только читать, но и писать. Недавно в редакцию «МК» пришла по почте книга Ильи Горяева — еще одного узника Харпа. Фантастические рассказы на самом деле не что иное, как попытка в аллегорической форме рассказать жизнь реальную. Может, Евсюков тоже напишет такую вот книгу, где решится поведать миру о своей любви и ненависти?
К слову, про любовь. С супругой (экс-участницей группы «Стрелки») он развелся, и, по слухам, у нее давно новая семья. Что совершенно точно — на свидания к нему она ни разу не приезжала. Писем вроде бы тоже не писала. Единственный, кто и пишет, и приезжает, — отец. С ним у Дениса теплые отношения. Отец его за все простил, не осуждает и только плачет иногда перед встречей (как мне рассказывали сотрудники).
…Евсюков выглядит одновременно смиренным и безмерно одиноким.
— Как вам здесь? — спрашиваю у него.
— Все хорошо.
— Есть ли жалобы, просьбы?
— Всего достаточно. Жалоб нет.
— Ну а что можно было бы изменить, на ваш взгляд, чтобы облегчить участь всех осужденных?
— Чтобы длительные свидания с близкими были… Но общество считает, что мы опасны.
— И близкие так считают?
— Близкие не считают…
Это кусочек из нашего с ним короткого диалога (был опубликован в «МК», в статье «Град обреченных»).
За решеткой многие арестанты «Полярной совы» пытаются найти себе любовь по переписке. «Кровавый майор» таких попыток не предпринимает. Означает ли это, что он раскаялся и выбрал для себя путь одиночества как дополнительное наказание? Ни психолог, ни священник «Полярной совы» этого до сих пор не поняли.
Ева Меркачева
