И снова память возвращает меня во времена уже такой далекой молодости…
После обязательной трехлетней работы в сельском районе, в начале шестидесятых я возвратился в Минск.
В этом городе я родился, учился в школе, окончил медицинский институт, отсюда уехал по назначению, и попасть обратно было непросто. Повезло, что в эти годы противотуберкулезная служба расширялась, построили новый стационар, где нашлось и мне место.
В Минске у нас оставалась квартира, где жила моя мать, и куда не без труда нас прописали обратно. Жена устроилась на Скорую помощь (мы кончали вместе институт), ребенок ходил в садик. Казалось, можно работать и жить спокойно. Но — денег катастрофически не хватало. Пришлось искать совместительство, и оно нашлось — на Скорой помощи. На этом месте, одновременно с основной работой, я проработал много лет.
Буквально в первые дни своей работы, летним воскресным вечером, получаю вызов «повесился». В практике работы скорой помощи — это один из самых неприятных поводов к выезду.
Нашей бригаде не повезло трижды: повесившиеся почти в ста процентах не доживают до приезда врача, если не вынуть из петли и не оказать помощь в течение
Мой помощник, краснорожий фельдшер, лет 55, с мощным загривком, только что вышел в отставку из армии. О медицине вообще, и экстренной помощи в частности, по его словам, не знал почти ничего. Его обязанности по службе заключались в первой доврачебной помощи при ушибах и царапинах, и в распитии казенного спирта, до которого он был большой охотник.
Но делать нечего — ехать надо! Путь был не близкий — на окраину Минска, где расположился стихийно выросший поселок Шепичи, с неофициальным названием Большой Шанхай.
Там были старые бараки, где после войны держали пленных немцев. Немцы уехали домой, а бараки остались. К ним прилепились
Обычно, основное время вызова в это место занимали поиски нужного дома .
Был рядом и Малый Шанхай, поселок такого же типа, и их постоянно путали.
Наступила темнота, когда мы приблизилиськ «жилищному массиву». Подъезжая, заметили многочисленных встречающих. Красноречивыми жестами нам усиленно показывали направление к месту действия, и мы поняли, что дело плохо.
Проехав немного дальше, мы увидели громадную толпу человек
Машину окружили разгоряченные пьяные люди, они буквально вынесли нас наружу. Вытащили носилки и громоздкий дыхательный аппарат, недавно заведенный администрацией специально для таких случаев. (Реанимационных бригад в то время еще не существовало, и все вызовы закрывали выездные врачи).
Мы поспешили в центр толпы,сопровождаемые густым матом.
Слышались отдельные выкрики:
— Сапожники!
— Тут человек помирает, а вы, небось, девок щупаете!
— За смертью посылать!..
— Быстрей помощь оказывай, жидовская морда!(Как они в темноте определили мою национальность не знаю до сих пор!)
— Не мешай, пусть доктор посмотрит!..
— Врезать по морде, чтб быстрее двигался!..
Наш потрепаный лимузин подъехал ближе, и водитель фарами осветил место событий.
Подойдя поближе, я увидел труп. Да, труп молодого мужчины, бездыханый, бледный, с синими губами. Широкие зрачки откытых глаз смотрели в пустоту. На шее — ясно видна странгуляционная борозда.
Над телом трудились двое пьяных энтузиастов, производя нечто вроде искусственного дыхания. Рядом растрепаная женщина заходилась истерическим плачем.
-Когда это случилось? — спросил я, приседая на корточки перед телом.
-Да уж минут сорок качают, — ответили из толпы.
Пульс на сонной артерии я не прощупал, тоны сердца не прослушивались, дыхания не было.
Я знал, что в случае обнаружения человека, умершего до приезда, врач обязан сообщить милиции и оставаться на месте до прибытия официальных лиц.
Но объявить, что человек умер, в этом случае я не мог! Меня тут же растерзали бы вместе с фельдшером, носилками, дыхательным аппаратом и ящиком с лекарствами!
Все это мгновенно пронеслось у меня в голове.
Выпрямившись, я громко сказал:
— Пульс есть! Повезем в больницу! Все отойдите! Жена пусть едет с нами, остальные раздвиньтесь, дайте больному воздух! Помогите поднять носилки,- командовал я.
Подключил дыхательный аппарат, где, на беду, манометр показал мало кислорода, но еще
Фельдшеру я громко приказал:
— Кофеин, адреналин в вену!
Сделал инъекцию в спавшуюся вену (или мимо вены). Включили сирену и отъехали через расступившуюся толпу.
Теперь уже было легче, мы имели дело только с женой, которая неожиданно быстро успокоилась.
По дороге я еще раз осмотрел труп, убедился, что труп есть труп, и осторожно завел разговор с женщиной.
-Как это все случилось?
-Да мы ругались последнее время. Он пил без просыпу, с работы уволили, денег не приносил. Одна я работаю, так он и мою зарплату пропивал! Сегодня я сказала ему : «Хватит пить, иди работай, денег нет, не дам тебе на самогонку!» Он полез драться.
Я ему двинула (она показала кровоподтек под левым глазом), и, простите доктор, говорю: «Ты и работать не хочешь и как мужик ни хрена не можешь, не стоИт у тебя! Так на какой хер ты мне сдался! Уябывай, куда хочешь!»
Он заткнулся, ушел, стало тихо. Потом слышу шум,
Хотела снять — тяжелый, не осилила. Хотела позвать соседей — все бухие лежат. Побежала дальше, пока пришли, пока сняли…
-Сколько он висел?
-Минут десять, двадцать…
Мы подъезжали к
-Сейчас мы приедем,но, наверно, его не спасём, долго висел…
-Да, я уж вижу, не жилец…
На коже отчетливо проступили трупные пятна.
Почему я не развернулся, не повез его в милицию, как надо было — не знаю до сих пор. Надеялся, что все утрясется само собой.
Не утряслось…
Остановились перед приемным покоем. С помощью жены умершего и пары зевак внесли носилки. При слове «повешенный» через минуту вышла врач, полная энергичная женщина с папиросой в зубах. Посмотрела на широкие зрачки,увидела трупные пятна на лице и шее. Не притрагиваясь к телу умершего, характерным движением уперла руки в бока, и громким голосом спросила:
— Доктор, кого вы мне привезли?
— Повешенного…,- сказал я вяло…
— Милый доктор,- издевательски повторила она — Вы привезли мне труп!
Жена умершего нерешительно попробовала запричитать..
-Он мертв уже больше двух часов! Вы видите трупные пятна?
Я попробовал отвести ее в сторону:
— Я видел, что он уже умер…
— А если видели, зачем везли? Нужно было вызвать милицию!
— Понимаете, там было больше двухсот человек…
— Я все понимаю, но забирайте труп и увозите отсюда!
— Сейчас я позвоню на центр…
Старший врач врубился сразу.
-Забирайте труп без разговоров и везите в милицию по месту жительства. Там возьмете направление на суд-медэкспертизу и везите труп в морг. И поворачивайтесь быстрее!
Санитары приемного покоя погрузили туп обратно в машину. Я снова связался с диспетчерской и попросил узнать, какое отделение милиции обслуживает Шепичи.Через минуту мне ответили — «Везите в милицию Минского района» И мы поехали.
Жену покойного я оставил в приемном покое, посоветовав добираться домой своим ходом. Как оказалось, этим я избавил ее от дальнейших приключений.
Через минут 40 прибыли.Дежурный лейтенант дотошно расспросил, где мы взяли труп,
-Не наш!
-Как не ваш?!
-А вот так! Если бы взяли его в Малом Шанхае — вот тот наш, районный. А из Большого Шанхая — не наш, а городской! Везите в десятое отделение. Доктор, не забудь сказать, что мертвяк из Большого Шанхая!
Вооруженные новыми знаниями по топографии, повезли наш груз через весь город. В городском отделении, не глядя, нам выписали требуемое направление, и мы поехали в городскую судмедэкспертизу.
По дороге водитель заявил:
-Доктор, бензин кончается!
На ближайшей заправке — очередь из десятков автомобилей. По правилам, санитарный транспорт заправляют вне очереди, и мы поехали ближе к колонке.
-Куда прёшь! — раздалось несколько голосов.
Наш водитель кричит:
-Пропустите, мы срочного больного везем!
-Ничего, не помрет!
Один заглянул в окошко.
-Братцы, да они мертвяка везут!
-Что, уже помер?!
Несколько человек, удостоверившись, что везут не живого больного, а труп — закричали:
-Не пустим, мертвяк обождет!..
Наконец, заправившись, поехали в городскую экспертизу. Но оказалось, что дежурный, выдавший нам направление, забыл, что по выходным экспертиза не работает!
Ткнувшись в громадный замок,я сказал:
-Хватит, поехали в областную, она в анатомическом корпусе Мединститута, это рядом.
Увидев направление в городской морг, дежурный, молдой парень, сказал — «это не к нам, это в городскую экспертизу!»
Все, круг замкнулся!
На мое счастье, дежурным оказался студент-шестикурсник, с которым я был знаком по альпинистской секции.
-Марик, это ты?
-А, Володя, привет!
Я вкратце рассказал ему наши приключения.
-Ладно, сгружай своего кадавра, приму…
Мы выехали в 19 часов, а вернулись глубокой ночью, и тут же получили вызов на инфаркт…
