Молчание – золото. Об этом нам регулярно напоминают учителя в школе, говорят наши мамы и папы, к этому нас частенько призывают наши знакомые.
Я – по природе своей молчун. Я никогда не был ни душой компании, ни заводилой, ни выскочкой. Мама, постоянно напоминающая мне, что нужно быть скромным, тихим и не высовываться, поселила во мне чувство робости, преследующее меня до сих пор (сразу хочу сказать, что весь этот текст – не более чем ретроспектива давно прошедших дней).
В школьные годы я был довольно активным ребенком, из-за чего мне постоянно «прилетало» от учителей. Я вертелся как уж на сковороде, стараясь развлечь одноклассников, строил им рожи, в тишине класса выделывал перед ними неприличные пассы руками – короче говоря, строил из себя форменного паяца.
А когда я превратился в подростка, как будто что-то сломалось – я по-прежнему веселил одноклассников, в особенности девочек, но былой радости от этого процесса не получал. А потом и вовсе перестал шутить, превратившись из лучезарного ребенка в хмурого подростка-интроверта, который редко доставал руки из карманов и практически никогда не смотрел людям в глаза.
Я привожу здесь всю эту ретроспективу лишь для того, чтобы читатель понял, что он имеет дело с человеком, который сознательную часть своей жизни провел, говоря вслух крайне мало. Или вовсе ничего не говоря.
Так как в последнее время (не в последнюю очередь благодаря курсу «Учимся говорить публично») я заново открываю для себя навыки общения с людьми, способность не бояться звуков собственного голоса и прочие полезные навыки, данное упражнение (или, пользуясь терминологией курса УГП, этюд) вернуло меня в прошлое.
Я молчал. Мне было не привыкать. Я решил не предупреждать никого из окружающих, что я выполняю задание курса. Подумал, что так будет веселее. Но тут произошло неожиданное – никто особенно и не удивился. И тут я понял вещь, которая находилась на поверхности, и которую я в силу своих последних достижений в плане социальных коммуникаций совершенно упустил из виду. А именно – все привыкли к тому, что я постоянно молчу. Молчу за завтраком. Молчу за полдником. Молчу за обедом. Молчу за ужином.
С одной стороны, было немного неприятно и тоскливо – я понял, что находился в этом аутистическом состоянии слишком долго. Так долго, что это негативное качество стали ассоциировать с моей личностью. Но, с другой стороны, мне было отчасти приятно оттого, что я осознаю всё это и в настоящее время если не убил, то основательно приуменьшил властвование во мне внутреннего аутиста.
Вот такие интересные выводы. Я понимаю, что цель этого этюда – научить людей слушать друг друга, быть терпеливее друг к другу, не перебивать собеседника, быть сдержаннее. Но я, видимо, слишком странный, поэтому у меня произошла обратная ситуация – я вспомнил, каким овощем был, и испытал огромную радость, когда закончил выполнение этюда и получил возможность говорить.
Всю дорогу я боялся, что меня опять утянет в болото безмолвия, в котором я находился непозволительно долго. Ведь когда вы проходите этюд № 16 курса «Учимся говорить публично» не два дня, а несколько лет, да ещё в режиме «нон-стоп», возникают определенные опасения по поводу возможного, пусть и гипотетического, рецидива.
Слава Красноречию, этого не произошло.
