Николай РОМАНОВ
Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля говорит о языке как о «наречии, взявшем верх над прочими, сродными наречиями». «Язык — народ, земля, с одноплеменным населеньем своим, с одинаковою речью». Последнее иллюстрируется цитатой из летописи: «Поганыи же половци свокупиша весь язык свой на рускую землю». Толковый словарь русского языка Д.Н. Ушакова говорит о «языке» как «способности говорить, выражать словесно свои мысли, речь».
Количество приезжих из дальнего, ближнего и внутреннего зарубежья исторической России достигло критической массы. Мигранты вынуждены общаться с коренными жителями России и друг с другом на одном языке. Типарусском.
Суть типарусского диалекта передаёт определение из толкового словаря русского языка С.И. Ожегова: «Язык — система знаков (звуков, сигналов), передающих информацию». Бездушно, чёрство, пещерно...
Типарусский — примитивное средство общения; пиджин на русской основе, возникший в результате меновой торговли. Диалект существует в виде двух пересекающихся потоков: а) мигрантского пиджина; б) местных жаргонов, в т.ч. «олбанского» (интернет-наречия), «чинояза» (диалекта чиновников) и пр.
О высокомерном «чиноязе» — жаргоне чиновников — «ЛГ» уже писала (№ 31, 32, 2008).
Жаргон пользователей Интернета выражает протест юных граждан против навязанных «правил старпёров». Завышенные ожидания юных душ, обманутых рекламой и обещаниями «демрая», столкнулись с реальностью. Результат: безработица, алкоголизм, наркомания, депрессия. Интернет-диалект стал языком потерянного поколения, превратившимся в постоянный фактор российской жизни.
Подросло нечитающее поколение: 40 процентов населения книгу в руки не берут. Молодые люди с жалкой самоуверенностью выдают свою неграмотность за «особую грамотность». Язык стремительно нищает и уже не является показателем интеллекта. SMS-сообщения промывают сознание, оставляя в голове сотню слов, которые можно быстро набрать на клавиатуре.
Типарусский — вынужденный способ общения. Этот диалект существует без нашего — русского — участия. Он совершенно не исследован. Но весьма интересен для изучения грядущих межнациональных конфликтов. В типарусском диалекте каждый народ по-своему проявляет национальные амбиции. Мигранты живут своим кругом, не стремятся к общению с аборигенами и с удовольствием стараются не пользоваться русским языком в России.
Особенности диалекта неграмотных мигрантов в письменном типарусском сводятся к применению фонетически адекватных форм в сторону орфографически неправильных, как и в жаргоне «продвинутой» молодёжи. Это происходит вследствие сближения уровней образования обеих социальных групп. Вот почему «адын чиладрам» (среднеазиатское произношение и написание «один килограмм») имеет то же происхождение, что и интернетное «аффтар жжот».
Типарусский алфавит сокращается за счёт избавления от «ненужных» букв. Например, «Б» стремится к замене на «П» (в накладной: «патон хлеп»), «З» стремится к замене на «С» (на ценнике: «симни курток»), исчезает мягкий знак (из анкеты: «вадытыл гозел») и т.д.
Ударение утрачивает смыслоразличительную роль по мере обеднения лексики и упрощения грамматики. Утрачиваются синтетические признаки русского языка, исчезает характерная система словоизменения с помощью окончаний и приставок. Имя утрачивает категории рода, одушевлённости, числа и падежа.
Оказавшись в русских городах, неграмотные деревенские горцы становятся распространителями примитивных словозаменителей: цоканья, подмигивания, посвистывания, горловых звуков, жестикуляции. Базарный подход определяет характер контактов с местным населением. Ненавидящий взгляд исподлобья заменяет речь вообще.
Новые «завоеватели России» говорят на типарусском не потому, что восторгаются нашей многовековой культурой, а чтобы не помереть с голоду. Голод сокращает язык до «прагматического кода»: сорняка, разросшегося на лексических обломках «великого и могучего». Типарусский — язык «нехотя», от безысходности.
Устная речь сама сообразила, что ей делать, без учёных мужей из ИРЯ РАН. Язык стремится сохранить себя как орудие общения, пусть даже упростившись донельзя. Министр культуры России Александр Авдеев заявил, что миграция разрушает культуру русского языка. Зато в учебниках речи для мигрантов нет ничего русско-национального. Даже сказочного фольклора из азбуки. Эти учебники похожи на комикс-инструкцию по обращению с русскими. Словно руководство к пылесосу.
Типарусский пророс, как бурьян. Две малограмотные стороны могут хоть как-то договориться.
Появление типарусского — следствие убийственной политики властей в отношении коренного русского населения. Малограмотные студенты-юристы, набранные в институты по этническим квотам, и гастарбайтеры, заполонившие историческую территорию России, — следствие этой политики. На первом месте оказался рынок. Но рынок быстро превратился в базар, на котором приезжие чувствуют себя как дома.
Страна вступает в новую фазу деградации. Типарусский — язык пещерного клана, а не страны модернизации, нанотехнологий и пр.
Чего доброго, через некоторое время мы получим массу народа, говорящего на типарусском, который они будут выдавать за родной язык народа страны Типароссии. И повторится история с выдавливанием русских с Украины. Только теперь нас будут выдавливать с нашей собственной земли носители типарусского диалекта. Затем типарусские придумают себе типаисторию. Пример бывших советских республик показал, как легко и увлекательно заниматься подобным сочинительством.
Ситуация с языком изменится, когда даст себя знать истощение энергоресурсов. А пока каждый из нас должен начать наводить порядок в радиусе десятка метров вокруг себя, не дожидаясь неповоротливой власти. Чтобы сохранить язык, надо нам самим сохранить себя, объединяясь и помогая друг другу.
У стариков ещё живы воспоминания о тех временах, когда они жили одни и были многочисленным народом. Тогда не было китайцев, и только с приходом их появляются те страшные болезни, от которых они гибли во множестве... Тут я нашёл одну старуху, которая ещё помнила свой родной язык. Я уговорил её поделиться со мной своими знаниями. С трудом она могла вспомнить только одиннадцать слов... Пятьдесят лет тому назад старуха (ей тогда было двадцать лет) ни одного слова не знала по-китайски, а теперь она совершенно утратила всё национальное, самобытное, даже язык.
В.К. Арсеньев. По Уссурийскому краю
