После моего развода с русским мужем, я поклялась себе, что больше никогда в жизни не свяжусь с русским. Хочу Джона, Хосе, Карла – только не Ивана. Не потому, что все Иваны – плохи, а потому, что они зажрались.
Избаловались. Исковеркались… Ожидания подчас размером с Говерлу, а возможности – ростом с муравейник. И это тенденция.
Да, мне хорошо говорить – я глаголю из Америки, где мужчины гуляют с детьми, катают их на качелях, и забирают на весь день в выходные, давая жене сходить на маникюр. Они, равно как и жена, встают к орущему ребенку по ночам, и меняют памперсы. Они не считают зазорным отказаться от бара после работы, когда дома ждёт семья. И они не считают это подвигом. Это нормально! Это правильно! Назвались сильным полом – будьте любезны, будьте сильными! Ваша сила в том, чтобы понимать нашу слабость. А не пользоваться ей.
Помню, как однажды зашла к подруге. Она была в декрете, с маленькой дочкой на руках. Забеганная, уставшая женщина и ее муж, сидящий в растянутых штанах и играющий в компьютер… Я присела на диван, подруга засуетилась с чаем, отдав мне на несколько минут ребёнка. Она металась по маленькой кухне, собирая чашки и блюдца, одновременно помешивая суп на плите и кормя кота. Муж, сидящий за игрой, даже не пошевелился, хотя ребенок у меня на руках начал плакать и выгибаться. Я, пытаясь его успокоить, прыгала по комнате, улюлюкая и гримасничая, в то время как его отец, равнодушно глянув на это действо, продолжил стрелялки. «Вот козел», – подумала я, вся мокрая от прыжков с орущим ребенком. Хотелось подойти и треснуть, да так, чтобы сам впечатался в свой монитор своей наглой физиономией… Но муж, слава Богу, не мой, поэтому бить нельзя. А так хотелось.
Подруга поставила чай на стол, и приняла из моих трясущихся рук кричащую дочку. Я с облегчением плюхнулась на стул, вытирая мокрый лоб и судорожно делая глоток чая. Подруга успокоила ребенка и устало мне улыбнулась. Только сейчас я заметила мелкие морщинки на ее молодом лице, и небрежно забранные в пучок волосы. Всегда радостная и ухоженная, сейчас она была похожа на загнанную лошадь, взмыленную и до смерти уставшую. «Как ты?» – спросила она, не дотронувшись до чая. Мы давно не виделись, я прилетела из Америки спустя несколько лет и новостей было много… Она вышла замуж, родила. Муж работал мелким менеджером, денег было мало. Она, сидя в декрете, пыталась подрабатывать переводами, сидела ночами и бегала с ребёнком по врачам. То простуда, то грипп. То прививки. То зубы…
Я сидела, слушала и волосы шевелились на голове. «А муж? Помогает?» – робко поинтересовалась я, заранее зная ответ. Она тихо вздохнула и опустила глаза. «Конечно, он бывает смотрит за ней, пока я убираю. Она пылесоса боится…Он с ней в другой комнате сидит».
Я отвела взгляд к окну. Тихий, слякотный вечер, грязный снег на тротуаре, истоптанный миллионами ног таких же несчастных женщин, толкающих застревающую в подтаявших лужах коляску. Тусклые фонари, и протекающие ботинки. Они заботливо подтыкают теплые одеяла под спящих детей, хлюпая в мокрой обуви домой, торопясь приготовить ужин так называемым «мужьям». Тащат сумки с базара, толкают коляску в подъезд без пандуса. А дома, разрываясь на части, стряпают ужин, пылесосят и сушат мокрые ботинки, не спуская с рук ребёнка. И это всё для того, чтобы нести звание «жены». И никто их за это не похвалит. Не обнимет, не прижмет к груди и не оценит. Потому что «она должна». А он «не должен». Он же на работу ходит….
Я не стала рассказывать ей о том, что мой муж, да и любой «муж» обычно помогает. И не ждёт, пока жена попросит. И не делает одолжения. И берется за посуду и пылесос сам, придя с работы и переодевшись. И детей увозит вечером в бассейн, чтоб жена отдохнула. И любит, и не смотрит с упреком. И что это – нормально!
Я молчала. И благодарила Бога за то, что я живу в мире, где это – нормально. Там, где мужчина есть глава семьи, несущий львиную долю домашних обязанностей, не ожидая похвалы. Он – не только физиологически мужик. Он – мужчина, сильный, понимающий, полноценный партнер в семейной рутине. Он ходит на работу, ездит за продуктами и помогает делать ужин. Он привычно моет посуду, а потом, сгребая детей в охапку, играет с ними в компьютерные игры. Он – отец, муж, стена. А я могу в это время завернуться в махровый халат, и писать очередную статью. Потому что я – тоже человек, у меня есть хобби и жизнь помимо памперсов. И никто не требует от меня пирогов и швабры, потому что уважает и любит. И дорожит, и главное – бережет. И потому что он – настоящий мужчина…
Да, меня избаловала Америка с ее равноправием, и свободой мысли. И да, я люблю быть женщиной, а не домашним роботом. И мне нравится то, что мои сыновья вырастут партнерами своим женам, а не юзерами, сидящими в растянутых трениках и равнодушно наблюдающих за забегавшейся и падающей с ног женой… «Подкаблучники», – скажут большинство мужиков, сидящих со стаканом пива в «разливайке», чьи жены сейчас сушат протекшие ботинки и наспех чистят картошку на ужин. «Лохи!» – вторят им такие же дружки с пивными животами… А я верю, что именно они и есть стадо неблагодарных «немужиков», сидящих на поломанных женских спинах, и, пыхтя от гордости, рассуждающих, что они – сильная половина человечества. Где уж там…
***
«Жена, жрать давай», – слышу голос из ниоткуда. Резкий выкрик вывел меня из моих раздумий. Это наш игрок проснулся, проголодался, бедный. Подруга устало поднялась, молча налила суп и поставила перед «мужем». Он, не сказав «спасибо», начал лакать из тарелки. «Хлеба дай!» – указал он, не сдвинувшись с места… «Муж?!» – подумалось мне… «да нет, просто мудак…».
Девочки, девушки, женщины! Давайте себя любить! Давайте же научимся отличать «мудаков» от «нормальных мужиков»! Есть еще хорошие мужья, заботливые и думающие! Есть они, те, кто не считают вас прислугой! Поверьте, сильная женщина – та, что живет со слабым, никчемным существом, и вынуждена быть сильной. Ищите, смотрите и не нужно компромисса. Жизнь у нас одна, любите и уважайте того, кто идет с вами под руку, того, кто вас ведет за собой, а не едет на ваших поломанных шеях.
Источник: liwli.ru
