11 сентября мэтру советской и российской эстрады исполнилось 80 лет. По этому случаю 20 сентября поклонников певца ждёт большой юбилейный концерт в Кремлёвском дворце.
Сергей Грачёв, АиФ: Иосиф Давыдович, ваши высказывания, ваша гражданская позиция вызывают довольно неоднозначную реакцию. Доходит чуть ли не до проклятий в ваш адрес.
Иосиф Кобзон: Проклинать меня сегодня могут только с украинской стороны. После трагедии Веры Глаголевой эти скоты стали писать, что её смерть - это наказание за посещение Крыма. И про меня вспомнили. Написали, что подобная участь в скором времени ждёт Кобзона и Михаила Задорнова. Но смерть ждёт и тех, которые пишут и говорят подобные вещи. В конце концов, они будут пресмыкаться перед нами так же, как пресмыкаются сейчас перед американской властью.
- Вам часто угрожают?
- Конечно. Мне угрожают ещё с афганской кампании, но я не обращаю на это внимания. Моя родина - Донбасс. Я в совершенстве знаю украинский язык, у меня много в репертуаре украинских песен. У меня не было концерта, в котором бы я не исполнил украинской песни. Но после того, как произошёл переворот и к власти пришло правительство, которое стало заниматься насаждением русофобии, я публично отказался от всех высших наград Украины, включая звание народного артиста. Почему? Да потому что награды и звания мне давала та Украина, которая меня родила, которую я полюбил и продолжаю любить. Меня не волнуют угрозы со стороны русофобов и негодяев не потому, что я бесстрашный. Конечно, меня беспокоит моё физическое состояние. Но оно беспокоит не настолько, чтобы я боялся этих марионеток, американских прихвостней, которые сегодня руководят Украиной. Мне не стыдно за свою позицию ни перед вами, ни перед обществом, ни перед внуками. Я живу так, как хочу, так, как считаю правильным. И триста раз плевать бы я хотел на тех, кто меня проклинает.
У меня уже было 9 командировок в Донбасс. И сейчас я собираюсь туда в 10-й раз. Каждый раз не перестаю восхищаться моими земляками. Я горжусь тем, что являюсь президентом землячества донбассовцев. Горжусь званием героя Донецкой народной республики и тем, что я являюсь почётным гражданином городов Донбасса. Конечно, мне как депутату нельзя иметь второе гражданство. Но на это закрыли глаза, поскольку сам я не просил донбасский паспорт, документы не подавал. Просто люди мне доверяют, верят.
- По вашим ощущениям, примирение с Украиной в обозримом будущем возможно?
- Нет, это уже невозможно. Вот недавно разговариваю с одним своим украинским другом, кстати, вашим коллегой. Речь зашла о том, является ли Россия страной-агрессором. Говорит мне: «Вот вы сбили малайзийский самолёт». Отвечаю: «Ты же сам не уверен в этом. Ну никогда бы не поднялась рука нажать кнопку и сбить «боинг» с ни в чём не повинными людьми». Он: «А вот вы неправильно как-то себя на Северном Кавказе повели». Но Кавказ - это наша территория! Мы федеральное государство! Он в ответ: «А зачем вы в Афганистан полезли?» Да затем, что мы защищали южные границы Советского Союза. Если бы не вошли туда 27 декабря 1979 года, то 29 декабря туда бы зашли американцы, и вся южная граница СССР была бы под обстрелом НАТО. Понимаете, людей на Украине зомбируют настолько, что они уже не в состоянии объективно и здраво смотреть на вещи, которые касаются России.
Вот у меня есть стена с фотографиями людей, с которыми сводила жизнь. Я с этой стены ничего не снимаю, поскольку это моя биография. И там есть фотография, на которой я запечатлён с Виктором Януковичем и Ринатом Ахметовым. Конечно, сегодня я бы Януковича собственными руками уничтожил за то, что он допустил майдан. Нельзя было этого делать. И также я бы своими руками уничтожил нашего дорогого Горбачёва за то, что он вместе с Шеварднадзе развалил великую державу. Теперь единственная великая держава Америка. Путин сейчас пытается как-то исправить ситуацию, уравнять шансы, но это очень сложный процесс.
- Как так получилось, что 20 лет назад вы объявили о своём уходе со сцены, но при этом никуда с неё не ушли? Вы лукавили?
- Не лукавил. В 60 лет я действительно решил уйти со сцены. Но так получилось, что сразу после моего финального концерта Роберт Рождественский устраивал поэтический вечер. Он говорит мне: «Неужели ты откажешься поучаствовать?» Отказаться я, конечно, не мог. После этого у Эдуарда Колмановского был творческий вечер. И снова меня спрашивают: «Неужели откажешься?» В общем, пошло-поехало. Думаю, ладно - поработаю ещё немного.
Сейчас я, с одной стороны, понимаю, что в 80 лет развлекать аудиторию уже неприлично. С другой стороны, я для себя решил, что уйду со сцены сразу, как только увижу полупустой зал на своём концерте. Конечно, я давно на пенсии. Но аплодисменты зрителей - это такой манок. Мне интересно жить и петь. Я иногда задаю себе вопрос: почему так рано ушёл из жизни Муслим Магомаев? У него была депрессия из-за развала Союза. Исчезла та аудитория, которая его боготворила, ждала его выступлений. Ему стало неинтересно жить. А мы, исполнители, паразитируем на эмоциях, чувствах слушателей, зрителей. Для любого певца сцена является наркотиком.
- Пугачёва недавно пожаловалась, что у неё маленькая пенсия. А вы своей пенсией довольны?
- Я даже не знаю, какая она у меня. (Зовёт помощницу, просит узнать, какая у него пенсия.) Мне нечего стесняться, думаю, пенсия у меня достойная. Но не забывайте, что вот уже 20 лет я являюсь депутатом от Забайкальского округа. (Помощница сообщает, что его пенсия составляет 52 тысячи рублей.) Вот видите, у меня она в три раза больше, чем у Пугачёвой. (Смеётся.)
- Знаю, вы следите за тем, что происходит в культуре, в шоу-бизнесе. Как относитесь к такому новомодному явлению, как рэп-батлы, изобилующие нецензурной лексикой?
- Я вам хочу напомнить, что в годы перестройки у нас на сцене появились Цой, Тальков и другие исполнители, которые не стеснялись материться на публике. И эту манеру выражаться у них переняли даже академические театры. Всё это было. Всему своё время и место. Я далеко не ханжа. Так как я матерюсь, наверное, не матерится никто. Это очень удобная речь, удобный язык, хотя мы, депутаты, его запретили.
- То есть закон о мате был ошибкой?
- Я считаю, что не надо было это запрещать. Если употребление нецензурной брани уместно - я не против этого. Я против, когда такая лексика употребляется огульно, просто так. Я как-то у своего внука Мишки увидел в дневнике запись: «Иосиф Давыдович, приходите в школу. Ваш внук ругается матом». Ну мне пришлось провести с Мишей долгую беседу. Говорю: «Что ты позволяешь себе?! Ты слышал, чтобы у нас дома кто-то ругался?» После этого мне жена выдаёт: «Ну он бы и не слышал, если бы ты потише говорил!» (Смеётся.)
Возвращаясь к вашему вопросу, хочу сказать, что далеко не мат является главной проблемой в нашем культурном пространстве. Я, например, с некоторых пор не смотрю шоу «Голос», причём ни взрослый, ни детский. Мне не нравится то, что там не поют оригинальные песни, а занимаются обезьянничаньем. Я бы назвал это шоу конкурсом пародий, клоунады. Ну как можно пародировать Уитни Хьюстон? Так, как она, не споёт никто. А ещё мне не нравится в «Голосе» то, что там поют преимущественно зарубежные хиты. Я же хочу слушать песни на языке нашей нации.
Возьмите, к примеру, французов. Они далеко не дураки. У них есть закон, запрещающий использовать в эфире более 20% зарубежной музыки. И благодаря этому закону сохраняются музыкальные традиции, языковая культура, продолжает жить и развиваться шансон
Сергей Грачёв
