Ответ на вопрос «Почему вы рассчитались с предыдущего места работы?»
Внесу некоторую ясность — речь пойдёт об очень давнем уходе с места работы. В штатах печатных редакций я трудился с 2004 по 2008 год, а потом уволился по собственному желанию. Внештатно еще мог что-то написать, но в офисе работать не хотел.
Журналистка Саша Сулим тоже уходила из редакции (прим. редактора)
То есть речь не идёт именно о предыдущем месте работы (о чём можно догадаться и по указанным датам), однако данный текст может удовлетворить тех HRов, которые любят задавать вопрос, выделенный крупными буквами сразу после заголовка. Да, я их прекрасно понимаю — когда кто-то хочет работать на новом месте, было бы неплохо разобраться, что не устроило потенциального сотрудника на старом. То есть выяснить, какие проблемы являются критичными для него, а возможно, какие проблемы может создать работодателю он сам.
И тут от меня требуется некоторая доля честности или, по крайней мере, объективности. Постараюсь не лукавить.
Итак, первая причина связана с тем, во что превратились редакции в эпоху, когда в нашу жизнь начал входить интернет.
Как я писал в прошлый раз, я работал в штате макеевских редакций «Купеческий вестник» (для предпринимателей и потребителей) и «Большая перемена» (для детей и подростков). Эти издания, как и многие другие, в буквальном смысле навязывались людям.
«КВ» директор рынка сбывал через предпринимателей, которые дополнительно к оплате местового сбора были обязаны брать какое-то количество газет — обычно где-то с десяток. Далее они могли продать его по себестоимости, завернуть в них селёдку или использовать по иному назначению. Однако благо, что в газете была телепрограмма, тогда ещё нужная вещь. Какое-то количество тиража всё-таки служило людям.
Да, там были интересные статьи из интернета, которые мы подбирали, а также определённый процент авторских (моих и изредка — кого-то ещё) текстов. Были анекдоты, новости о звёздах шоу-бизнеса, гороскоп и прочая ерунда, нужная людям в тот момент.
Однако по-хорошему особой потребности в такой газете у людей не было. Это было детище директора рынка, рождённое, очевидно, ради его престижа. Выплачивая нескольким сотрудникам минималку, он, скорее всего, отбивал затраты, используя свой канал сбыта издания.
Далее — детская газета «Большая перемена». Не то чтобы она была совсем не нужна. Туда скидывали, например, второстепенные новости, которые не влезали в «Вечернюю Макеевку», особенно если они касались школ и детей. Также детям нравилось видеть в газете свои лица, если кто-то попадал в кадр во время наших визитов в учебные заведения. Ну а некоторым, возможно, даже нравилось что-то читать, особенно если тема касалась каких-нибудь известных персон из мира музыки или спорта.
Но! Выбивать подписку приходилось немного рэкетерскими методами. Мы приезжали в школы, обычно это было осенью, чтобы ставить задачу перед руководством в отношении количества подписок. Целые классы или отдельные учащиеся могли выписать газету на 3 месяца, полгода или год, в итоге формировалась сумма, которая компенсировала хоть какую-то часть затрат издательско-полиграфического комплекса на содержание издания. Взамен мы обещали что-то писать о школе и старались сдержать обещание по мере возможности.
То есть использовались «добровольно-принудительные» методы, от которых роптали учителя, дети, родители, а иногда и сотрудники предприятий. Туда приезжали уже сотрудники отдела подписки ИПК, предлагая выписать газету на выбор. «Большая перемена» стоила дешевле, чем «Вечёрка», и некоторые взрослые дяди, даже не имевшие детей, выписывали именно её. Потому что было указание сверху: надо подписаться хоть на что-то.
Всё это я к чему. Мне нравится журналистика, но хотелось, чтобы моя работа была кому-то нужна, а результаты труда не навязывались «потребителям» информации. А с приходом интернета актуальность печатных газет сильно падала.
Решение уйти из редакции назревало, однако формальным поводом стало событие, которое случилось в середине 2008 года.
В дружественной редакции, газете «Макеевский рабочий», срочно потребовался дополнительный сотрудник, чтобы заменить кого-то из-за отпуска или больничного (детали не помню). На некоторое время меня решили перекинуть туда.
Я сначала согласился, однако так как в «БоП» работал на полставки, не хотел перерабатывать. Мне же сказали, что я буду получать процент от полной ставки, однако сидеть в редакции нужно будет столько, сколько потребуется, особенно в дни выпуска газеты.
Это не совпадало с моим графиком жизни и системой ценностей, потому на следующий день я вернулся в «БоП» и заявил, что так работать не согласен. Мои ближайшие коллеги выразили понимание, а вот исполнительный директор был в гневе и сказал, чтобы я увольнялся. Я сказал «хорошо» и сразу написал заявление по собственному желанию.
Данный факт, конечно, кто-то может расценивать как моё нежелание подчиняться условиям компании, как своеобразное бунтарство. Кто-то даже может спросить: а к чему вот эта вся история про падение популярности печатных газет?
Всё дело в том, что я как раз и ушёл так легко, потому что сам собирался. Если бы видел потребность в такой работе, её пользу, то мог бы побороться и поискать компромиссные решения.
Справедливости ради замечу, что в дальнейшем, когда я ушёл во фриланс, то практически никогда не покидал проект по собственному желанию, обычно были какие-то внешние факторы, которые мешали нашему сотрудничеству. Если человек (работодатель) начинал мне доверять, его устраивало качество моей работы, я продолжал выполнять заказы для него, пока в этом была потребность.
Однако между редакциями и фрилансом у меня были ещё периоды безработицы, работы менеджером в домофонной компании и даже охранником в музыкальном магазине. Об этом расскажу в другой раз.
Кирилл Жихарев
