Приехал на работу и знаю: днём, а может быть, ближе к вечеру, у меня будет серьёзный разговор с одним из сотрудников. Он парень хороший, светлый, милый, добрый, нежный, благородный, искренний, — но нам не подходит. Не подходим и мы ему.
Чувствовал себя отвратительно. Прохожу мимо этого сотрудника и знаю, что через некоторое время начну с ним сложный разговор. Результат один: мы должны расстаться. Казалось бы, зачем тянуть — позвать к себе, честно всё сказать, заплатить за отработанное и расстаться. А я этот момент отодвигаю.
Ближе к вечеру всё-таки позвал. Честно сказал, мол, так и так, пока мы не начали ссориться, лучше расстаться, по-доброму, по-хорошему. Он со мной согласился. Мы пожали друг другу руки, обнялись, улыбнулись и попрощались.
Долго объяснял Александру Дмитриевичу Вишнякову, что требуется от редактора, как искать материалы, какие нужны картинки.
Говорил о том, как ставить заметки, как редактировать письма читателей и как проводить трансляции. Вроде, он меня понял. А как на самом деле, об этом можно будет сказать недели через две-три.
Приходил к нам прекрасный парень. Не человек, а энциклопедия. Договорились, что поработает три дня в неделю, будет вести трансляции. Как бы хотелось, чтобы всё получилось!
Славно пообщался с Вадимом Александровичем Коваленко, он умный, спокойный и деловой.
С Маратом Рауфовичем Рахматулиным ответили на 33 оплаты, то есть написали персональные письма тем, кто заплатил. Многие почти подошли к финалу, вот-вот закончат «СОЛО».
Около часа ночи приехал домой. Устал. Но это не помешало мне подолгу рассматривать фотографии новых солистов. Получаю положительные эмоции.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян.
P.S. Олег Павлович Табаков всё ещё в больнице. Процесс затягивается, предчувствие не очень хорошее, грустно от этого, очень грустно.
Взаимная благожелательность есть самое близкое родство.
Публий Сир (1 в. до н.э.), древнеримский поэт
