Утро было зябкое. Двигатель машины пропускал и на холостых трясся, как дизель старой баржи. Тучный восход некрасив для наблюдения, хоть спи дома. Но манок на уточку заготовлен.
В деревне дорога к тупику длинная, а может — и бесконечна в своей длине, и тупик всего лишь ошибка топографов. Ехать до конца не стали. Встретили двух местных, они похмельно шли из гостей домой. Мы оставили машину у какого-то дома, затянули сапоги и спустились к реке. В ружье зарядил пятерку дробь и семерку, на случай появления вяхиря или рябчика.
Река небольшая, но шумнее Днепра. Берег небрит, весь в траве выше колена. Шли вверх по течению и крякали. Манок крякал неуверенно. Но уток не было. Или они не отвечали. Прошли вдоль реки с метров семьсот, прокрякали и вернулись к машине. Решили ехать в леса стрелять рябчика.
В первый лес зашли. Тишина, птицы не пели совсем. Только дятел стучал лениво, будто раздражался на холод утра. Свистулька оставалась неслышимой. Безответные рябчики прятались в глубине, где их не увидеть. Поискали грибы, они тоже прятались, что их не увидеть. Решили немного пройтись вдоль взлеска и посвистеть. Свист остался неуспешным.
Следующий лес был рядом с тем, где неделю назад рябчики свистели в ответ всегда. Но не летели. На кромке перед заглублением встретили грибников. Они спрашивали о рябчиках, мы о грибах. У них грибы были накиданы по треть ведра.
– Вашего рябчика к нашим грибам.
– Мы только за. Совершенно за!
Разошлись, свернули в лес. Встали у толстого дерева. Начали свистеть. Рябчик молчал. Мы свистели. Ветер качал сосны. Их верхушки скреблись об ели, будто ершики. Мы продолжали свистеть. Рябчик молчал. Глаз ухватил движение. Справа что-то порхнуло, возмутило спокойствие нижних веток. Повернулся. Рябчик сидел на ветке и смотрел на меня. Я смотрел на него. Вскинулся. Он упорхнул. Я не стал стрелять, боялся ранить и не добыть. Рябчик сел не другое дерево в метрах двадцати. Подумал, что уже упустил его. Но решил обойти. Пятнадцать шагов аккуратности. Затаился. Папа посвистел. Молодой дурачок не понял, что самочки нет. Посмотрел, не увидел меня, перелетел обратно. Сел неудачно. Я не видел его. Еще одна трель. Рябчик перепрыгнул на веточку поближе. Идеально для меня. Вскинулся. Прицелился. Выстрел.
… Первый трофей был отмечен чаем. Немного перекусили и вернулись в лес. Рябчики налетали молча. Второй рябой сел в густоте листвы. Затаился. Не нашли. Третий был старый и осторожный. Заметил нас и упорхнул далеко. Ушел деревьями, или по земле — было не разобрать. Уехали с одним.
Егор Сомов
