И снова сентябрь, снова видеоустройства засветились в туалетах российских школ. И даже не одна такая камера, а сразу две — в селе Миловка под Уфой и в школе Севастополя.
Начало затейливому новшеству в российском образовании было положено в 2023 году. Видеокамеры обнаруживалась то в Новороссийске, в тамбуре туалета для учениц — записи с нее просматривали ЧОПовцы — то в Приморье, в селе Большой Камень... В Миасске под Челябинском даже на камеру не потратились, телефон, установленный на запись, спрятали среди потолочных плит. И везде именно в туалетах для девочек.
Понятно, что первая мысль после того, как человек выныривает из диссонанса (камера в туалете невозможна, у школьников особенно невозможна, но она есть) - первая мысль о сексуальных девиациях. Буря эмоциий и обвинения — такого много в комментариях к подобным новостям. Что и понятно, дети же. Однако неизбежная «взрослая» реакция в данном случае путает, уводит от сути, подоплека у нового «туалетного» явления в школах гораздо страшнее.
Администрации в таких случаях оправдываются как под копирку. Первое — камера или телефон не включены, они висят для красоты. Второе: в туалетах курят, там вандализм, вейпы, спайсы. Но, в целом, «я не я и лошадь не моя». Стремясь вовлечься в «течение момента», директора упоминают буллинг, приплетают «борьбу с терроризмом».
Новоявленная камера в уфимской Миловке в такой связи, примечательна одним. Директор школы там не просто повествует о тестовом запуске, обнаружении «слепых зон» в ретирарде «по просьбе родителей». Но и говорит, что размещение камеры туалете было утверждено надзорными органами.
Любому разумному человеку понятно, что камера в туалете вещь абсолютно незаконная. Даже во взрослом, а уж тем более в школе. Никакое недофинансирование из бюджета, сверкающие новизной унитазы, свежеокрашенные стены или нехватка сотрудников, призванных дежурить на переменах, не могут и не должны быть основанием для нарушения закона. Камера в туалете у школьников - попрание всех норм, как гражданских, так и гуманитарных. Камера в туалете - совершенное «нельзя» не только с точки зрения юриспруденции, в том числе ювенальной, но и со стороны моральных норм, этики, здравого смысла.
Так почему она все-таки «можно»?
Тут показательны, опять-таки, многочисленные опусы и «каменты» в пабликах, демонстрирующих, что изрядная часть пишущих одобряют камеры. Фигурируют пионерлагеря, где «все всё делали» и не стеснялись» друг друга, армия и другие воспоминания: зато «дисциплина была».
Если пионерлагеря три десятка лет ушли в прошлое, остаются лагеря обычные. Та самая зоновская культура, где «насквозь» переплелись понятия со «всем общественным», извращенные нормы бытия возобладали над человечным. Личный досмотр, где нет «слепых зон», там никого не удивляет. Кстати, скандалы со «шмонами» в школах возникают все чаще, подростков обыскивают и отбирают электронные сигареты.
Лишь в парадигме зоновского мышления запись из любого, а тем более школьного туалета нормальна. Контроль и порядок: есть смотрящий и все ровно «на параше». Надзорный орган в такой конструкции приобретает новый смысл.
Но только есть такой, возможно, наивный вопрос — при чем тут наши дети? Они просто родились, подросли и пошли учиться в школу. За знаниями, культурой, развитием — всем тем, ради чего придумано образование. А стали терпилами, попали на зону? Сейчас модно выяснять, по-пацански что-либо или нет, можно ли обижать детей и с какого возраста. Но как быть тому, кто хочет жить и воспитываться детей в нормальном человеческом пространстве, а не на зоне — видимо, многие и понятия не имеют.
Станислава Одоевцева
