Накануне Владимир Теодорович дал эксклюзивное интервью «Комсомольской правде».
- Вы руководите двумя оркестрами и Московским международным Домом музыки - огромным, с несколькими залами. И то и другое требует много сил. Как получается это сочетать и в чем главный интерес?
- Главный интерес сегодня - не растерять то, что у нас есть, окончательно. А растеряли мы публику, важную ее часть. Когда я еще учился в Консерватории, у нас были классные вечера наших профессоров - и Нейгауза, и Ойстраха, и Янкелевича, и многих других; эти классные вечера всегда были переполнены народом - во-первых, были всегда бесплатные концерты, а во-вторых, играли выдающиеся люди. Но поскольку многие из них уехали, а некоторые просто ушли из жизни - мы, в общем, как следствие, растеряли за это время довольно значительный сегмент наших слушателей. Поэтому я просто стараюсь это восстановить - начиная с детских абонементов в Доме Музыки, которые, кстати, расходятся в первую очередь - и участники этих концертов тоже во многих случаях дети. Все мы родом из детства и вот поэтому детские абонементы важны - у нас переполненные залы, приходят дети с родителями приходят. Выступают дети и моего Фонда и Фонда «Новые имена», которым руководит Денис Мацуев. Надо восстановить многое хорошее и по части образования вообще и по части любви к книгам как таковым и многие другие вещи.
- То есть руководство ММДМ для Вас сейчас на первом месте в жизни?
- Да, конечно! Но я и дирижирую довольно много, и солирую по возможности. Сразу после дня рождения, 13 сентября, я вылетаю в Иркутск, где вместе с Денисом Мацуевым сыграю как скрипач сольный концерт. Как он мне сказал, билеты были проданы за полдня.
Фантомы и реальности
- Понятно, что музыкальную чуткость и слух нужно воспитывать с детства, а что происходит с музыкальной педагогикой? Говорят, что наши преподаватели массово уезжают за границу - например, в Китай и Японию, потому что им там нормально платят.
- Не только в том, как платят. А еще и в том, что даже такой кузнице кадров, как Центральная музыкальная школа при Консерватории, которая всегда готовила элитных музыкантов, представлявших музыкальную культуру СССР и России, до сих пор не дан особый статус, она приравнивается к обыкновенному колледжу, несмотря на то что мы все - и Гергиев, и Мацуев, и я - об этом просили. Как бы мы ни относились к Иосифу Виссарионовичу Сталину, надо помнить что во время войны эту школу по его приказу одной из первых эвакуировали из Москвы. И на Западе таких школ нет, за исключением Лондона, где подобную школу сделал Иегуди Менухин, посетив нашу - Центральную музыкальную. Почему-то мы берем достаточно много негативного, из того что есть на западе, считая, что все там прекрасно - а это далеко не так.
- Ну а наша знаменитая российская музыкальная школа, как и русская балетная школа, она все еще реальность или уже фантом?
- Я бы сказал, что это уже остатки реальности. И они растают, если не будет проявлено достаточное внимание к системе образования... Даже в войсках есть элитные части, так вот в музыкальной культуре они тоже должны быть - в этом тоже наша сила. Тут нужны не только деньги, но, главное, желание.
- А ваши «Виртуозы Москвы» и музыканты Национально филармонического оркестра, которым вы руководите, хорошо зарабатывают?
- Да, прилично вполне.
- И нет потребности в подработке, как например у театральных актеров, идущих в сериалы?
- Такого как правило нет, но иногда, впрочем, приходится это делать. Потому что люди хотят жить достойно: у многих ипотеки, у многих маленькие дети, у многих есть больные родители. Жизнь у всех непростая.
|
Симфонии - вовсе не элитарное искусство
- У нас часто возмущаются, что все люди поголовно должны понимать симфоническую музыку. А нужно ли это и начнут ли?
- Конечно, нужно. Это не элитарное искусство. Но оно требует высочайшего уровня исполнения. Однажды Майя Михайловна Плисецкая мне сказала, что если абориген придет в первый раз в жизни в музей, он обязательно подойдет именно к шедевру. А можно еще вспомнить статью Плеханова о происхождении искусств. Он там говорит о том, что первобытный человек, сделав, скажем, расческу из кости животного, тут же старался ее украсить орнаментом. Значит чувство красоты заложено в человеке изначально.
- Владимир Теодорович, а что вы чувствуете, когда берете в руки скрипку? Или дирижерскую палочку? И каким вы себе больше нравитесь?
- Да я вообще себе не очень нравлюсь! Потому что понимаю, что совершенство это ускользающая линия горизонта.
- Ох, как грустно вы это сказали!
- Знаете, когда Иосифа Бродского спросили: «а что вы такой грустный?» - он сказал: «я же знаю, чем это все кончается».
- Но у вас же дух спортсмена, я уже не говою о физической форме - вы боксом сейчас занимаетесь?
- Спасибо, конечно, но боксом - нет, возраст, знаете ли, не тот. Когда мне позвонил и поздравил с днем рождения Владимир Кличко - года два тому назад, а я как раз перед этим смотрел его матч в Германии и поделился впечатлениями, он тогда удивился: «неужели вы так поздно смотрели?!. Я говорю: конечно, очень люблю бокс. Он: да! Я же знаю, что вы занимались боксом! Я: «ну, услышать это от вас, это все равно, как если бы я вам сказал, что вы занимались скрипкой».
- Говорят, гений математика проявляется до 25 лет, все великие открытия делаются а потом все - никаких открытий. А как в музыке?
- Если это исполнитель, то, как правило, к 25 годам уже ясна планка, до которой он может дотянуться. А если о дирижировании говорить, то этому нужно учиться всю жизнь и, думаю, что настоящее, масштабное, глубокое понимание начинается после 40 лет.
- Кто-то сказал, что вокруг вас существует возвышенная атмосфера миссии. Вы думаете, что от вас действительно зависит музыкальная культура России? Например, получают ли звания по заслугам?
- Ну это уж слишком. Как может зависеть от меня культура России, когда например, многие наши талантливые, выдающиеся музыканты не могут получить хотя бы звание заслуженного артиста России? А я не знаю что я еще могу сделать - для этого я уже обращался с письмами с просьбами, так что от меня зависит только то, что я и делаю в пределах моих возможностей.
«Сати - самое большое везение в моей жизни».
- Владимир Теодорович, наверняка же к вам на юбилей придут ваши коллеги, ученики, воспитанники вашего Фонда и друзья. А с кем вы общаетесь вне мира музыки?
- Вне? С книгами. Сейчас читаю письма А. Платонова, а также милую книгу «Воспоминания о русском доме» Анны Бродской (Скадовской), жены человека, которой Петр Ильич Чайковский посвятил свой скрипичный концерт. Книга о том, как жили тогда, как работали, с кем встречались, как отмечали Пасху. Очень интересно и чудным набоковским языком написано.
- Книги книгами, но лучшие ваши друзья - это дети же - сын и четыре дочери... какие у них новости?
- Если вы зайдете в ютуб и наберете Анна Кова (не Спивакова, а именно Кова - это моя младшая дочь, которая занимается джазовым пением), то найдете ее новый клип Big Scenes - а сделала его для Ани моя старшая дочь Катя. А средняя дочь Татьяна у меня актриса - она окончила во Франции все возможные курсы - такие как у нас когда-то была Студия МХАТ. Сын Александр - скрипач, солист оркестра, он взрослый, у него уже дети, своя семья. А четвертая дочь Александра (приемная, дочь сестры маэстро) - единственная пошла по совершенно другой линии, она занимается отельным бизнесом во Франции - единственый человек, который у нас в семье может правильно заполнить чек.
- А вы когда во Францию приезжаете, то у дочери в отеле останавливаетесь?
- Нет. Это же не ее собственные отели, она просто служит «начальником бригады» - как это там называется.
- Ну а Сати? Вам с ней хорошо?
- Сати поддерживает меня во всем, и она потрясающе интересная личность, чудесная мать и самая чудесная жена, о какой я только мог мечтать. Она, возможно, самое большое везение в моей жизни.
Личное дело
Владимир Теодорович Спиваков родился 12 сентября 1944 года в Уфе (Башкирия), где его родители находились в эвакуации в годы Великой отечественной войны. Его отец - инженер, а мама- пианистка.
После окончания войны семья Спиваковых вернулась в Ленинград, где в 1955 году Спиваков поступил в музыкальную школу, и вдобавок увлекся боксом, «чтобы уметь дать отпор мальчишкам постарше и посильнее».
В 1963-68 годах учился в Московской консерватории, потом окончил аспирантуру. Концертирует с 1965 года. Со временем занялся преподаванием, получил звание профессора. В 1979-м основал камерный оркестр «Виртуозы Москвы», позже возглавил Российский национальный оркестр. Дирижировал и дирижирует лучшими оркестарми мира. С 2010 - член Патриаршего совета по культуре.
Женат, есть сын (от первого брака) и четыре дочери.
