Время собирать камни
1. Я не мальчишка, я другой
Время собирать камни. Рано или поздно приходит время собирать камни. Велосипед превратил мою жизнь, как и отчасти сайт 1001, в некий загадочный мир с выходом (простите, выездом) наружу. Первым ударом по этому миру оказалась реплика в мою сторону: «Ты ведешь себя как двенадцатилетний мальчишка!» Комплимент, конечно, сомнительный, но заставил меня пристально вглядываться в себя со стороны весь очередной поход.
Сразу могу с уверенностью заявить: «Нет, я не похожа ни на двенадцатилетнего, ни на мальчишку». Будучи в компании пятерых «мальчишек» всех возрастов, с самого первого момента похода я поняла, что быть похожим на них мне явно не суждено. Мальчишки неслись под 50 с ужасающих горок и подпрыгивающих дорог. Двенадцатилетние гордились этим так, как можно гордиться только в юности. Мальчишки лихо перепрыгивали через бревна, когда мы шли пешком шесть километров через лес, приподнимая велосипеды с рюкзаками как пушинку. Из меня эта часть похода выжала все силы, какие только могли претендовать на мальчишку, хотя каждый в тот или иной момент мне охотно помогал.
На этот раз мои попутчики, сначала подумывая о титуле Ивана Сусанина, все же наградили меня званием «Почетного толкателя». То ли в прямом смысле ехала-то я преимущественно сзади, то ли в переносном.
На самом деле, если я что-то и заслужила на этот раз, так это звание Самого Неудачливого Планировщика. Не того, который планирует с горок, а который планирует маршруты. Ну кто же мог знать, что маленький участок пути от силы в семь километров, обозначенный на карте уверенной жирной линией, будет стоить нам пяти часов пути через лес в горку, с переправой, гречневым полем, комарами и поваленными бревнами? То, что, конечно, можно и нужно было предусмотреть, это перепады высот, которые, как оказалось, обозначены на карте. Если ее, конечно, уметь читать, чем я и собираюсь заняться в ближайшее время.
2. У дяди Васи
Единственным выполненным пунктом моего оптимистичного плана стало посещение дома-музея В. Д. Поленова. Еще в электричке меня спросил кто-то из любопытствующих: «К дяде Васе едете?» Я в растерянности покачала головой и только через пару секунд радостно подтвердила: «Конечно, к дяде Васе!» Еще тогда меня поразила и, признаться, покоробила, такая фамильярность с Василием Дмитриевичем. И зря.
Самое яркое впечатление, которое оставляет музей, невиданная демократичность, простота и открытость. Вместе с тем удивительная тонкость, благородство, интеллигентность, если хотите. Этот то редкое заведение, к которому название «дом-музей» подходит как нельзя более точно. В первую очередь дом. Здесь все пронизано духом хозяина Дома, здесь уютно и тепло. Здесь нельзя представить суровую бабушку-смотрительницу, которая набрасывается на вас за то, что вы сели на неположенный стул или слишком близко подошли к картине. В этом Доме можно все. Даже играть на пианино, к которому прикасалась рука самого Василия Дмитриевича. Рядом с пианино стоит нотный шкаф с многочисленными клавирами опер: М. Глинка. Жизнь за Царя. Р. Вагнер. Лоэнгрин. В. А. Моцарт. Волшебная флейта. Удивительна разностороннесть хозяина этого богатства, который сам является автором оперы «Призраки Эллады». Вкусы музыкальные, вкусы художественные переплетаются со вкусами архитектурными и прикладными сама усадьба спроектирована Василием Дмитриевичем, а большая часть мебели сделана по его рисункам. В столовой хранятся расписанные им блюда.
Видимо, секрет этого удивительного духа домика Поленова в том, что он изначально задумывался как музей, по которому сам хозяин любил водить посетителей.
Из окна кабинета открывается изумительный вид на реку Оку, которая так полюбилась художнику. Если спросить, с чем ассоциируется у меня Поленов, я, наверное, без запинки скажу: осень, мое любимое время года. Ибо вряд ли можно ярче выразить мою любовь к осенней природе, чем проникновенными поленовскими пейзажами, которые украшают весь второй этаж музея.
Тем не менее, это музей в полном смысле этого слова. Здесь не только собрана коллекция имеющих отношение к Поленову реликвий или его набросков, полотен и этюдов. Здесь можно найти работы Репина, Шишкина, Коровина, интересную коллекцию музыкальных инструментов, собранную Поленовым во время путешествий. Не в этом ли кроется близость этого человека нам, путешественникам, приехавшим на двух колесах в эти живописные места? Василий Дмитриевич очень много путешествовал, да и история покупки участка земли на берегу Оки связана с осенним путешествием художника на теплоходе.
Так понравился ему осенний вид этих мест, что он решает купить здесь участок земли, который обустраивает вместе со своей семьей строит дом по собственному проекту, насаживает парк Он стоит в соседнем селе школу, проектирует церковь. Однако путешествия для него не самоцель. Как в свое время и Дебюсси, получив в качестве премии за свою конкурсную работу поездку заграницу с обязательством предъявлять миру раз в полгода очередной шедевр и отчитываться за проделанную работу, Поленов не выдерживает такого насилия и сбегает на родину
А мы, увы, сбегаем из этого уникального музея, не дослушав экскурсии, потому что нас поджимает время. Мы еще питаем надежду на то, что уложимся в предусмотренный мной план.
3. Сусанинские радости
После бесплодных опросов жителей, которые все как один оказываются туристами, а потому понятия не имеют ни о каких грунтовках, наш навигатор, который попутно оказывается чемпионом по велоориентированию, радостно заводит нас в лес. И вроде бы все идет как надо, мы въезжаем в отмеченную на карте Антоновку, которая казалось бы погружена в вечную спячку. Узнаем дорогу и как оказывается позже, едем совершенно в другом направлении. Кочки, коряги, бревна и прочие враги велосипедистов выматывают меня окончательно. Я больше ничего не хочу. А мы выходим даже не на дорогу, а к ЛЭПу. И опять начинается пытка, во время которой проклинаешь каждую вещь, которую упаковал в рюкзак. Но вот гневные мысли внезапно оставляют меня. Перед нами открывается удивительный пейзаж, достойный кисти Поленова бескрайнее гречневое поле, стелющееся вниз. Где-то там за ним виднеется дорога. Нам ничего не остается, как спуститься вниз по этому полю, прокладывая дорогу, которая не нанесена и, наверное, не будет ни на одну карту. Вот когда можно в полной мере оценить прелесть велосипеда!
Еще больше мы ее ощущаем, когда дорогу нам преграждает ручей переправа занимает несколько ходок. И вот мы уже крутим педали по асфальту. Солнце все еще высоко, вода уже закончилась. Мы проезжаем мимо одинокого строения. Нам навстречу выходит широкоплечий мужик, нагловато спрашивая нас: «Чего надо?»
«Нам бы водички »
Лицо мужика явно добреет. Оказывается, это пожарная часть.
Преодолевая горку за горкой, мы подумываем о ночлеге. Мы отстаем от графика часов на шесть. Маршрут мне больше не интересен. Наступает ощущения счастья можно не смотреть на часы, а просто ехать вперед. Миновав город Алексин, мы спускаемся к роднику. Дорога превращается в сплошной гравий, который норовит так забиться под колеса, что велосипед качает из стороны в сторону, не хуже чем корабль в шторм. Последней нотой становится крутой двухкилометровый спуск к Оке по тому же самому гравию. Мои руки до сих пор ощущают судорожное сжатие тормозов
Я пытаюсь разминуться с машиной, которая едет мне навстречу, и в это время как назло штанина моего рюкзака (Мне сразу вспоминается случай в Сокольниках на велосипедном рынке.
У вас велорюкзаки есть?
Вам штаны?
Непонимающий взгляд, говорящий: Тетя, Вы что сумасшедшая?
Какие штаны? Я про рюкзак спрашиваю.
Ну, вам рюкзак-штаны или на спину?
Покупатель явно решает, что с безумными лучше не спорить и, услышав знакомое слово, радостно кивает:
На спину, на спину, рюкзак мне ) попадает в спицы, и я застреваю как раз посередине дороги. Водитель смотрит на меня с явным интересом, когда я пытаюсь ему знаками показать, что не могу тронуться с места, одновременно пытаясь поднять велосипед и оттащить его в сторону.
Но вот все трудности позади, и мы находим живописное место на берегу Оки. Здесь оставлено кем-то подобие шалаша, который вряд ли защитит от дождя, но от пыли вполне. Под ним в земле сделаны три широкие дырки неведомого назначения. «Ритуальное сооружение», говорит наш навигатор.
На меня падает обязанность повара, водочерпия и сервировщика, каковую я и выполняю исключительно на автопилоте. Когда ужин наконец заканчивается, а мальчишки идут купаться, я понимаю, что не хочу ничего, кроме как забраться в палатку и растянуться на теплом спальнике. Никакого новгородского задора во мне нет и в помине. Я слышу разговоры у костра сквозь тонкую стенку палатки и думаю: сейчас встану, тоже пойду к костру. И вместо этого проваливаюсь в глубокий сон. Меня будит непонятный стон будильника. Во мне поднимается протест, и я засыпаю дальше. Правда, встаю все равно одной из первых.
Разбудить спящих по палаткам непросто. Срабатывает один проверенный способ. Как можно громче я обращаюсь к неведомому собеседнику: «Да какая нам разница?! Мы все равно поедем на электричке!> Слышится хруст палатки, и в проеме показывается голова навигатора.
«Почему на электричке? А ну дай карту посмотреть »
План принимается, и вскоре мы дружно ищем платформу. Язык не повернется назвать платформой то, что мы в итоге находим.
Очаровательная одноколейка, живописно раскинувшаяся в низине. Местные жители смотрят на нас с интересом. Электричка ходит здесь три раза в сутки, и утреннюю мы, конечно, пропустили.
Дороги нет ни назад, ни вперед, ибо успеть на тульскую электричку уже становится проблемой: впереди дорога невероятно сложная из-за горок, время на поиски платформы мы потеряли, и оно катастрофически утекает.
«Автобус!» приходит гениальная мысль.
Разговор с водителем икаруса обнадеживает.
Можно мы с велосипедами влезем?
А они поместятся? спрашивает он нас.
Нам тоже это невероятно интересно.
Конечно, поместятся, говорим мы, принимая это за согласие.
Тут начинается скоростная разборка велосипедов, которые, конечно, в багажное отделение не помещаются ни с задним колесом, ни без него. Зато туда помещаются двенадцать колес и шесть рюкзаков. Голые велосипеды отчаянно впихиваются на заднюю площадку. С опозданием на десять минут автобус отправляется в Тулу.
Дорога, если это можно назвать таким словом, занимает у нас пару часов. Нас трясет не хуже, чем вчера по гравию. Впору просто пристегиваться ремнями безопасности, как в самолете.
4. Как мы едва уцелели в камере пыток
Так нас приветствует Тула. До Ясной Поляны, ради которой все и затеивалось, мы доехать уже не успеваем, поэтому нам остается лишь осмотреть город. Благо один из нас знает его как свои пять пальцев, и мы не теряем время на поиски Кремля.
Кремль удивительно напоминает новгородский те же бледно-красные стены арочного типа, те же башни, только наполнение совсем другое. Первое, что мы видим при входе, кровавая надпись КАМЕРА ПЫТОК. Справа раскинулось стрельбище из лука и арбалета. Это удовольствие стоит всего десять рублей, и отказать себе в этом сложно. Надо сказать, пальцы от натянутой тетивы болят у меня до сих пор. Жаль, я не умею играть на гитаре, наверное, это бы помогло. В общем, стрелок из меня никудышний, это я помню еще по школьным занятиям военподготовкой. Военрук оставлял меня после уроков для дополнительной стрельбы, ибо я не то что не попадала в мишень, но и в сам лист, на котором она была нарисована. На этот раз в область мишени я попала, так что часы игры в дум-дюк-квак даром не прошли.
Дальше наша группа разделилась. Кто-то пошел в музей оружия, а мы в Камеру пыток. Идя туда, я примерно представляла, что там будет. Все-таки я была в камере пыток (ой, как звучит ) в лондонском Тауэре, и сейчас пыталась вспомнить какие-то особые ощущения, но у меня ничего не получалось. Другое дело камера пыток тульского кремля!
Темное подвальное помещение. Отблеск свечей. Не обращая внимания на туристов, раскладывает орудия пыток молодой человек крепкого телосложения, белозубый, коротко стриженный ежиком. Просто образец «мальчика из гестапо». Он закатывает рукава, и действо начинается. Холодным, равнодушным тоном он театрально рассказывает о всех видах пыток, применявшихся на Руси. Где возможно, проводит демонстрацию, щелкая кнутом-длинником (отсюда «подлинная правда») по бревну, к которому привязывали жертву головой вниз, или демонстрируя процесс четвертования на огромном пне. Тут надо бы запереть свою впечатлительность и воображение в клетку, но оно как назло лезет изо всех щелей. До сих пор у меня в ушах стоит металлическая фраза: «Если жертва теряла сознание, ее окатывали ледяной водой, и пытка продолжалась». Ей-богу, я не шутила, когда по окончании этого странного шоу, спросила молодого человека: «У вас ледяной воды тут не найдется?».
Какое гадкое неуважение к человеческому телу! Какое слепое невежество! Я помню, как учительница биологии рассказывала нам о своих ощущениях при виде дерущихся мальчишек. «Мне всегда так страшно. В человеческом организме ведь все так хрупко, все взаимосвязано ».
Напутствуя нас в конце экскурсии, молодой человек сказал: «Если кто и выходил живым из камеры пыток, он оставался калекой на всю жизнь и белый свет был ему немил».
Нам же белый свет был невероятно мил, а глоток свежего воздуха был просто необходим.
Объехав город, мы закончили наше путешествие закупкой тульских пряников всевозможных размеров, форм и даже начинок. Как меняется время! Еще десять лет назад тульские пряники в Туле достать можно было, только простояв в длинной очереди. А теперь десяток ларьков, магазины, только деньги плати. И все довольны.
Мы тоже были довольны, хотя и сожалели, что до Ясной Поляны мы так и не доехали. Но это остается на будущее. Слишком много впечатлений за один поход это тоже плохо. Опытный походник вам скажет: посмотреть в городе надо ровно столько, чтобы захотелось туда вернуться еще раз.
5. Возлюби велосипед как четвероногого своего
Заключительным аккордом поездки стали билеты на электричку. Мы часто жалуемся, что отношение к велосипедистам заграницей гораздо лучше, чем в родной России. Оказывается, это полная неправда. Ну и что, что там есть велосипедные дорожки? Ну и что, что там в поездах есть специальные вагоны для велосипедистов? Это ерунда по сравнению с отношением к самому велосипеду. В какой другой стране мира двухколесный велосипед приравнивается к четвероногому другу?! Судите сами, вот какой билет нам выдали на провоз велосипеда:
Продолжение следует
