У меня всегда невероятно большие надежды на лето.
Сегодня довольно грустное настроение. Мне сказали, что вроде бы заболела Джуна.
Я ей звонил в последнее время редко. Раз в месяц.
Мы всегда тепло и спокойно говорили. Голос у неё отрешённый. Ощущение болезненности, ухода в себя.
Нет, не было напора, оптимизма, лёгкости. На моё предложение увидеться отвечала неопределённо: «Как-нибудь увидимся. Чувствую себя плохо. Сейчас не до этого».
Смотрю на снимок, который сделал мой сын Сергей Шахиджанян в середине 80-х годов. В то время я часто бывал у Джуны. Её любили многие и заходили на огонёк. На снимке Андрей Дементьев, журналист Гусинский (по-моему, его звали Юрий; он и стихи писал), Джуна и я.
У меня много фотографий: Джуна, её гости, мои друзья, которых я приводил к целительнице, мои студенты. Фотографий много и потому, что сын мой уже тогда начал заниматься фото профессионально.
Кого я только не встречал у Джуны: Сергея Бондарчука, Вячеслава Тихонова, Федерико Феллини, Джульетту Мазину, сотрудников журнала «Русские за рубежом», маршала Евгения Шапошникова.
Начнёшь перечислять – до утра не закончишь.
Что характерно: знаменитые люди ничем не отличались от обычных инженеров, учителей, врачей, лаборантов, журналистов.
Нередко я заставал в доме Джуны людей из КГБ. Некоторые в открытую говорили, что работают в этой конторе.
Много было всегда журналистов.
Туда часто заходил Лев Колодный. Кстати, он о ней и писал больше всех журналистов. Лев Ефимович подготовил книгу о Джуне. Лев Колодный первый открыл Джуну для всех. Его публикация в «Комсомольской правде», которая, по-моему, так и называлась «Джуна», была перечитана многими газетами.
Лев Колодный
Но меня познакомил с Джуной мой учитель, доктор медицинских наук профессор А. И. Белкин. Именно он давал заключение Министерства здравоохранения о том, что Джуна может помочь в лечении ряда болезней и что не является шарлатанкой и психически больной.
Да-да, были и такие суждения. Мол, Джуна – психически больная женщина, сама себя решила назвать великой целительницей, не может адекватно воспринимать себя в этом мире.
Джуна была со всеми одинаково доброжелательна, эмоциональна, искренна.
По «СОЛО» почти ничего нового не сделал.
Хотел диктант написать. Сел, потратил часа два, но ничего хорошего не вышло. Идея правильная: человек пишет под диктовку (нужно уметь, и мы просто обязаны этому научить). Диктант хочется сделать запоминающимся, неформальным, чтобы солист задумался о правильном написании и запомнил, как нужно написать те или иные слова.
Приходило в офис четыре кандидата. Всех забраковал: пустые ребята, блеска в глазах нет.
В офис пришёл один человек из ФСБ, приобрёл у нас диск с программой «СОЛО на клавиатуре» и диск с курсом «Учимся говорить публично».
Я за него ухватился.
- Слушайте, поговорите со своим руководителем, Александром Васильевичем Бортниковым. Или с Кулишовым Владимиром Григорьевичем, Смирновым Сергеем Михайловичем. Можно со Шлыковым Дмитрием Владиславовичем или Купряжкиным Александром Николаевичем.
Наш гость внимательно меня слушал и удивлялся, почему я так легко произношу фамилии, имена, отчества. А я планировал письма написать в ФСБ, руководителю и его заместителям, чтобы они приобрели у нас корпоративное «СОЛО».
Фамилии, имена с отчествами выписал на листочек, который был передо мной.
- Вы что, - сказал мне будущий солист. – Это люди для меня недосягаемые. Я не имею права к ним непосредственно обращаться. Вы – можете. Если письмо напишите, его обязательно рассмотрят. Будет ли результат? Кто его знает… У меня несколько человек-сослуживцев проходили Ваше «СОЛО». Самые восторженные отзывы! У нас писанины много.
Вечером дома смотрел на лица солистов. Смотрел и, как всегда, радовался – меня понимают.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Придёт время, во всех силовых структурах поймут, что время надо экономить, и научат всех сотрудников правильно использовать клавиатуру компьютера.
Глуп тот человек, который остаётся всегда неизменным.
Вольтер (Франсуа Мари Аруэ, 1694-1778), французский философ, писатель, историк
