Взгляд на экран с высоты 30 лет

Я смотрю телевизор — все говорят по-русски, даже звёзды Голливуда, поскольку фильмы отдублированы надёжно и прочно. Но чем дальше смотрю, тем больше мне кажется, что я не в России. То есть вроде бы я в России, но то, что за стеклом экрана, то, как говорят, с какой интонацией, о чём говорят, — нет, это какая-то другая страна, другой мир.

Похоже, телевидение выполнило свою задачу — оно создало мир абсолютной иллюзии. Или абсолютной пустоты. Яркой, подчас захватывающей, как лампочки на новогодней ёлке, но совершенно далёкой от реальной жизни миллионов и миллионов людей. Одна неправда громоздится на другую, и даже редкие проявления правдивости взаимоотношений героев в том или ином сериале утопают в повальном, безбрежном вранье так называемых форматов, где герои передач будто бы танцуют, будто бы дерутся, будто бы любят и ссорятся, будто бы шутят, а за кадром будто бы смеются. В праздничный День Победы эта неправда особенно резала глаза и слух, когда попса притворялась, кокетливо водя глазками и шевеля бёдрами, под звуки популярных мелодий фронтовых лет. Они по-другому не умеют, сказал мне приятель. Но почему именно они в этот день на экране? Почему именно они объявлены популярными? Почему такое количество не очень даровитых, нагловатых, безграмотных, но с вызывающим апломбом людей изо дня в день учат нас готовить еду, худеть, ремонтировать квартиры, рассуждать о жизни и смерти, о возвышенном и земном?

«Не хотите — не смотрите», — приучилось отвечать телевидение. Оно мотивирует свои действия рейтингом. Если высокий — значит хорошо. Рейтинг определяют специально подобранные социологами люди. Телевизоры у них включены практически всегда. Так нужно. За это насилие над собой они получают подарки. Может быть, это даже очень хорошие, порядочные люди, из разных слоёв общества, разных профессий и возрастов. Но им смотреть больше нечего. То, что дают, то и смотрят. И знают тех, кого показывают днями напролёт, поимённо, и знают, кто с кем спит или разошёлся, и как расчленяются жертвы, и как тот или иной будто бы уважаемый человек вляпался лет 20—30 назад в неприятную историю (особенно если смотрят НТВ). Они не знают, что он написал или сыграл, но это необязательно. Телевидение методично убивает в зрителях всё возвышенное, оно уплощает, упрощает зрителя. Низменное, низкое ставится выше, потому что это даёт рейтинг. В зале, где показывают порнофильм, народу всегда больше, чем в соседнем, где идёт фильм Тарковского.

«Больной перед смертью дышал ровно?» — спросил врач у родственников. «Да, ровненько так дышал…» — «Это хорошо…»

Можно подумать, что все, кто руководит нашими ведущими каналами, совершенно не знают людей, с которыми живут в России. Не чувствуют и не понимают. Но стоит вглядеться в их биографии, послужной список, как вроде бы должны и понимать, и чувствовать. Образованные люди. Неужели эта безумная карусель конкурентной борьбы умерщвляет в них брезгливость к порочным сюжетам, порочным лживым персонажам? А как же Бог, есть ли он в них, помнят ли они о нём не в дни величальные, когда надобно вести трансляции из храма Христа Спасителя, а в деяниях своих? Когда они приглашают на работу, доверяют место в эфире косноязычным, убогим с виду ведущим, чем руководствуются? Мол, гадости должен сообщать уродец с оттопыренными ушами? А о детстве, юности, старости — обо всём на свете — пустозвон манерный?

Если это так, то это большая ошибка. Это роковой путь. Ещё немного, и телевидение отвратит от себя людей думающих. А главное, гламуром, бредом и ложью оно убьёт доверие к информационным программам даже у тех, кто готов слушать скабрёзные пошлости «Комеди Клаба» до опупения. Ни о какой государственной политике, проводимой через самый мощный источник воздействия на людей, говорить всерьёз уже не придётся. Идеологические усилия приблизятся к нулю.

У Пелевина, так почитаемого старшими чинами нашего ТВ, взращёнными в тех же, что и он, тупиках постмодернизма, поэт-декадент с говорящей фамилией Пустота пишет стихи:

Вольно или невольно наше ТВ именно по этому вектору мысли и бытия гонит зрителя. В никуда.

Мой знакомый третий год тщится найти деньги на экранизацию романов об адмирале Ушакове. Не получается. А работает он, между прочим, на одном из центральных каналов. Почему? Не нужно, говорят. Пару вещиц по патриотизму мы слепили, галочку поставили, что же зрителя утомлять? Ну и кто из молодых узнает теперь об Ушакове? Книг они читают мало. Проще сделать полное враньё о спецназе фрейлин Екатерины Второй или о штрафбате, каких в помине не было в годы Отечественной войны, чем рассказывать правду, которая, к слову, не менее увлекательна. Между тем денег фильм или сериал об Ушакове требует, может быть, меньше, чем якобы выживание на якобы острове в якобы океане.

…«Самый смешной фильм», «Ирония судьбы: продолжение». Посмотрите в титры. Это ТНТ, это Первый канал. Сколько рекламы, сколько восторгов по поводу кассовых сборов! Не понимаю! В первом «опусе» мне с первого же кадра показали прямо в лицо голый зад, оторвавшийся от толчка. Во втором просто нагадили в душу, похоронив светлую память о героях Брыльской и Мягкова. А я-то верил, что любовь в них навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Цинизм беспредельный! Зачем же нас так не любить, не уважать? Первую «Иронию судьбы» можно уже никогда не показывать. Её переехало тяжёлым катком «продолжение».

Телевидение становится чрезвычайно опасным. Миллионы людей, купивших билеты на очередные поделки телекомпаний, совсем не быдло, не бараны, не безмозглые, нет. Их просто обманули. Их обманывали «МММ», «Чара-банк» — с помощью того же самого телевидения. А теперь и оно само задурило голову, получив максимальную прибыль абсолютно безнаказанно.

И всё-таки я надеюсь, что дальше это длиться не может. Всему приходит конец. И эпохе, когда всё умение употребляется для поэтизации извращений и пошлости, тоже. Само время требует новых людей, для которых искусство или такое вот не менее ответственное публичное общение с помощью телеэфира не может существовать вне нравственности. «В каждом, в каждом, если это только не сознательные враги… в каждом русском человеке хранится в глубине живая искорка, вопрос лишь в длительности оживления трупа, реанимации духа. Один сразу открывает глаза и делает вдох, других придётся оживлять в течение долгого времени». Солоухин писал это по поводу состояния литературы, состояния умов в обществе. Но не то же ли самое можно сказать сегодня применительно к нам, сидящим у телевизоров?

Я хочу жить в нормальной цивилизованной стране. Где нормальные дороги, нормальные квартиры, нормальные зарплаты. Где уважают знания, профессионализм, искренность в отношениях. Где не берут взяток. Где милиционеры охраняют покой граждан, а не прессуют и не выдавливают деньги. Где хорошо всем, какой бы национальности и цвета кожи он ни был. Я говорю не о Люксембурге. Я о России. И телевидения хочу нормального.

Мне тридцать с небольшим. Я учился в Англии. Это к тому, что вот, мол, ворчит ветеран, дедушка преклонных лет. Нет. Мне просто органически непереносима ложь во всех её проявлениях, особенно когда она высказывается приличными с виду людьми. Особенно телевидением, перед которым беззащитны и академик, и столяр, и учитель, и комбайнёр, и стар, и млад.

Илья ВОЛОШИН