«Бо́же сил, обрати́ся у́бо, и при́зри с Небесе́ и виждь, и посети́ виногра́д сей, и соверши́ и́, его́же насади́ десни́ца Твоя́» Пс.79, 15-16
Село отличается от деревни наличием храма. Храм может быть хорошо сохранившимся, может нуждаться в капитальной реставрации, а может быть развалинами без кровли, без окон и без дверей. Храм может быть единственной уцелевшей фотографией, может оказаться грудой кирпичей, на которых растут деревья, или местом, на котором когда-то давно стояло здание. В деревне храма нет. В лучшем случае может быть уцелевшая во времена богоборчества часовня на сельском кладбище, приспособленная под кладовку, сторожку или трансформаторную будку и потому относительно неплохо сохранившаяся.
Храм великомученицы Параскевы Пятницы в селе Русское Ходяшево.
Источник: портал «Православие в Татарстане»
Восстановление храма в селе – дело многотрудное и затратное. Обычно начинает его группа энтузиастов – будущих членов приходского совета, которые находят богатого уроженца села и уговаривают его финансировать работы по реставрации или строительству храмового здания. Иногда какой-либо уроженец сам изъявляет желание построить или восстановить храм на своей малой родине, и тогда дело движется быстрее, чем в первом случае. Иной раз глава местной администрации – районной или сельской – объявляет стройку всенародной, и тогда население и предприниматели несут в храмовое здание свои силы и средства. Какому храму как повезет.
Храм – это живая субстанция. Многие поколения жителей села в нем были крещены, повенчаны, молились сами за себя и своих домочадцев, отпевали усопших и были отпеты сами. Рассказывают, что, когда храмовые здания ломали, стон стоял такой, как будто ломали живого человека. Восстановленный храм оживает, когда в нем начинают служить литургию. Литургия – это воплощение Бога – Творца всего сущего. Когда ее служат, Бог присутствует в месте священнодействия в виде вибраций света, звука, огня, воздуха и благовоний. Храм – это воспоминания о присутствии Бога на Земле, в мире и в человеке.
Сельские храмы отличаются от городских церквей особым уютом. В них нет суеты, все происходит чинно, неторопливо, без излишней показушности и обрядовости. Даже в престольный или двунадесятый праздник, когда в сельском храме собирается почти все население вместе с приехавшими из городов родственниками, в нем нет того обмирщения, что делает городскую церковь эдаким «офисом Господа Бога».
Храм – это настоятель. Выражение «каков поп, таков и приход» в полной мере относится к восстановленному сельскому храму. Настоятель может сплотить вокруг себя прихожан, превратившись во влиятельную фигуру сельского общества, а может разогнать их и стать изгоем. Но поскольку приход – это порой единственное средство существования для настоятеля и его семьи, то большая часть присланных в село священников мудреют очень быстро. Поэтому сельский священник кардинально отличается от избалованного богатыми спонсорами и небедными прихожанами городского попа.
Я знаю нескольких сельских батюшек, которые в свободное от служения Богу время работали на земле, и не просто крестьянствовали, а были организаторами сельскохозяйственного производства. Они не только окормляют духовно, но и дают своим прихожанам средства к существованию. Есть священники, которые ведут почти святой образ жизни, есть «батьки», за которыми немногочисленная сельская молодежь готова идти в огонь и в воду. Даже будучи переведенными после долгого сельского служения в город, такие люди остаются очень скромными в бытовых запросах.
Вокруг сельского батюшки группируется местная церковная община, которая тянет на себе значительную часть приходской жизни. А это церковный хор, воскресная приходская школа и нехитрое приходское хозяйство, которым кто-то должен заниматься.
Руководит сельской приходской общиной попадья или, как ее ласково называют деревенские, матушка. Жизнь сельской попадьи тяжела и неказиста: она, как правило, многодетная мать, руководитель воскресной школы, завхоз в храме, просвирня и шеф-повар в трапезной. При этом еще и работает «в миру» - воспитателем в детском саду/учителем в школе/фельдшером в сельском ФАПе/библиотекарем в СДК. Иногда «мирская» зарплата матушки – единственный источник денежных доходов семьи священника, так как наличных денег, собираемых во время службы, едва хватает на уплату церковного налога (коммунальные услуги в сельском храме оплачивает, как правило, местная администрация). Поэтому пожертвование за отпевание покойника становится другой существенной статьей дохода сельского священника. За отпев любящие родственники могут дать две-три тысячи, а иногда и больше. Я знаю случай, когда один фермер после отпевания «любимой» тещи сунул батюшке пять пятитысячных купюр. Но это редкость.
Часто тон в такой общине задают те, кто, устав от городской суеты, уехал из города на землю. Это люди как правило семейные, образованные и до тошноты «православные», из тех, кто точно знает, как стоять, как креститься и с какого места начинать ставить свечи. Сельское общество часто обламывает таких понаехавших, но они не сдаются. С другой стороны, такие люди часто бывают востребованы именно в силу своего светского образования.
Сельский священник постоянно в разъездах: на нем несколько храмов в радиусе 15-20 км от «базового» прихода. Поэтому, если в городе поповский джип – признак наличия богатых спонсоров, то в сельской местности «батёк» на разбитом в хлам «железе», а то и верхом на лошади – это часть пейзажа. Ибо страна наша – обладательница самых разухабистых дорог в мире, и есть в нашей стране такие селения, в которые добраться можно только на джипе, и то с Божьей помощью.
Кто-то из современных святых сказал, что Россия не погибнет, пока будет звучать деревенский колокол. И он звучит. Звучит благодаря скромным сельским священникам, едущим в глубинку нести Слово.
Георгий Епанчин-Мурзин
