Москва традиционно славится высоким темпом жизни. И кажется, горожанам просто некогда остановиться, отвлечься от работы, подумать о вечном. В результате многие уже заработали, а кто-то вот-вот заработает «комплекс обезумевшего работника». Или, говоря наукообразным языком, синдром эмоционального выгорания, который специалисты называют самой заразной болезнью XXI века. Только в отличие от других хворей эта не лечится.
Офис — дом — сон — офис — дом — сон... Даже самые успешные сотрудники сходят с ума от однообразия, разочарования в работе и опустошения в личной жизни. Проснувшись, они все чаще ловят себя на мысли, что не просто не хотят ехать на службу — нет сил вообще выходить из дома.
...Глядя на успешного, одетого с иголочки и улыбающегося во все 32 зуба менеджера среднего звена Александра М., невозможно подумать, что этот человек ненавидит свою работу, сотрудников и образ жизни в целом. Александр каждый месяц бывает за границей — и по делам бизнеса, и на отдыхе. Его уважают коллеги и любят друзья, а в красавицу жену тайно влюблены даже враги. Но, просыпаясь каждый будний день, Александр мечтает лишь об одном: скорей бы вечер пятницы. Прокутить всю ночь, перебираясь из бара в бар, и пробавляться пивком в выходные, «сражаясь» в «танчики», — вот программа-минимум, которую Александр выполняет каждую неделю. А в понедельник с большим трудом встает с постели, проклиная «никчемную жизнь» и «тупой офис».
— Когда мы только начинаем трудовую деятельность, для нас все внове, все интересно. Нам кажется, что сейчас мы получим новые знания и сможем применить на практике все, чему учились. Есть желание сделать что-то очень нужное для всех, — говорит бизнес-тренер Светлана Ланда. — А дальше может быть несколько вариантов развития.
Первый: человек попадает в коллектив, где ему рады, дают возможность пробовать, развиваться, дают возможность разобраться, на своем он месте или нет.
Второй: человек приходит на работу с желанием что-то сделать. Но проходит несколько лет, и сотрудник начинает понимать, что не всегда все готовы поддерживать его начинания, есть какие-то внешние ограничения. А высказывать свои страх и опасения некому, вокруг конкуренция. И если хочешь выжить и чего-то добиться, нужно перестать быть собой. Нужно забыть свои мечты и желания, быть всегда настороже. И единственный путь хоть к какой-то свободе — стать руководителем. Тогда еще есть надежда на реализацию «своих мечт».
Но вот проходят годы. Человек уже добился очень многого в глазах общества, занимает хорошую, интересную позицию в компании, и опыт у него большой, и за советами все ходят, и есть возможность продвигать свои идеи. Но желания уже нет. Остались лишь пришедшие с опытом осмотрительность, расчет и стабильность, с которыми многим трудно расстаться.
— Лет 10 назад это состояние приходило годам к 40, теперь — годам к 30, когда человек начинает анализировать свою жизнь. Однако сейчас общество развивается стремительно, люди взрослеют быстрее, поэтому у кого-то такое состояние может развиться уже к 25 годам, — продолжает Светлана Ланда.
Трудоголизм опасен для жизни
Общество приветствует «горение» работой. Трудоголизм расценивается как вдохновение и целеустремленность, что на первых порах вызывает душевный подъем. Человек полностью поглощен работой и не замечает, как переходит границу своих возможностей и отказывается от своих потребностей. Нарушается баланс между тем, что человек дает и что получает. Однажды мы можем обнаружить, что и отдавать уже нечего, и брать нет сил.
В 1974 году американский психолог Фрейденберг обнаружил некое явление, которое назвал «эмоциональное выгорание». Сначала в группу «выгоревших» попали специалисты, работающие в кризисных центрах и психиатрических клиниках. Потом в зоне риска оказались люди, чьи профессии связаны с областью «человек–человек»: учителя, медработники, психологи, соцработники...
— Эмоциональное выгорание — серьезная проблема нашего времени, — говорит психотерапевт Екатерина Левина. — Мы переживаем экономические кризисы. Мы теряем уверенность в стабильности социального и материального положения, боимся потерять работу. Обостряется конкуренция за престижную и хорошо оплачиваемую работу, увеличивается рабочая нагрузка; переработки не оплачиваются; со стороны начальства мы сталкиваемся с обесцениванием...
— Кризису скорее подвержены мужчины, — продолжает Светлана Ланда. — Все-таки женщины гораздо быстрее «вспоминают» про свои истинные ценности в жизни. Им надо продолжать род, растить детей — это заложено природой и сильнее навязанных ценностей общества. Но если к 30 годам женщина не успела найти свое женское счастье, ей тяжелее.
Вообще выгорание, в первую очередь эмоциональное, связано с тем, что человек живет не своими ценностями. В рабочей среде он, дабы быть в тренде, часто принимает для себя придуманные ценности окружения. Например: сотрудник обязательно должен раз в два года продвигаться вверх. Или: нужно стремиться стать руководителем. Иначе в глазах большинства человек выглядит безынициативным мямлей, бесполезным для бизнеса. Вот люди и подстраиваются, ведь в детстве всех учили быть «правильными».
Но и отказ от привычного образа жизни в пользу любимого дела тоже может начать тяготить.
«Я делаю свою работу не ради самой работы — я ее не люблю, а чтобы получать достойные деньги. Давайте я откажусь от хорошей зарплаты и буду делать то, что действительно люблю — шить и вязать. А дальше-то что? — рассуждает начальник IT-отдела Юлия С. — В худшем случае мне придется искать рынок сбыта для своих вещей. В лучшем — я устроюсь на работу в ателье. Скорее всего, меня ждут не только хлопоты, но и материальные тяготы. Не удивлюсь, что любимое дело перестанет доставлять мне удовольствие очень скоро».
Страх перемен бывает сильнее ежедневного дискомфорта
Внутреннему кризису в равной степени подвержены и звезды, и скромные конторские труженики.
— Если публичный человек живет, по сути, не своей жизнью, на первых порах он не понимает, что для него действительно ценно, и превращается в машину. А в момент кризиса наступает озарение. И чем менее естественно для своего внутреннего «Я» жил до этого человек, тем сильнее будет переживание, — поясняет Светлана Ланда.
Для «маленьких» людей, изначально не ставивших целью «завоевать мир», вероятность перегореть, впрочем, тоже высока. Особенно в случае если сотрудник занимается нелюбимой работой или долго сидит на маленькой должности в силу обстоятельств. В такой ситуации молодые просто меняют место работы и компания теряет ценные кадры, а вот более старшие по возрасту находятся в состоянии кризиса — для них страх перемен бывает сильнее дискомфорта.
...Евгения работает медсестрой в детской поликлинике больше 20 лет. Закончила медучилище с отличием, но получить высшее образование ей не удалось — рано вышла замуж, сразу родила двойняшек, через пару лет дочку. Пока поднимала на ноги малышей, время для учебы ушло — не садиться же взрослой тете за парту с 17-летними. Да она и не стремилась иметь вузовскую «корочку». Детей обожала — и своих, и чужих, никогда даже и не думала о смене места работы. В отличие от Евгении две ее ближайшие подруги к 40 годам занимали должности главврачей клинических больниц. И все чаще во время совместных посиделок подтрунивали над неудачливой приятельницей: «Так и будешь подтирать попки грудничкам до конца жизни. Да и в нормальный отпуск со своей крошечной зарплатой сходить не можешь. Ну разве ж можно отдохнуть, снимая комнату в Геленджике? Ты бы хоть раз на Лазурку съездила, посмотрела бы на настоящее море, яхты, в казино бы сыграла. Хотя кто тебя туда пустит, ха-ха, — фейс-контроль не пройдешь». Сначала Евгения отшучивалась, потом стала чувствовать себя «третьей лишней» и в конце концов перестала встречаться с «подружками». Менее счастливой она от этой потери не стала — напротив, убрала из жизни лишний раздражитель.
Кстати, в группу риска входит много практикующих медиков. Помните, как несколько месяцев назад пермский врач-анестезиолог Андрей Вотяков избил пациента после операции и тот скончался через неделю? Специалисты приводят этот чудовищный случай в качестве типичного примера поведения человека, находящегося на последней стадии синдрома выгорания. В приватных разговорах многие врачи, не оправдывая коллегу, признаются, что и сами страдают таким недугом. «Постоянное напряжение, огромный груз ответственности, недосып, давление со стороны начальства — все эти факторы вызывают раздражительность, — говорит врач-анестезиолог известной клиники. — Я веду себя достаточно грубо и с больными, и с коллегами, и с домашними. Да, у меня синдром выгорания, и я отдаю себе в этом отчет».
— Все виды выгорания — это следствие внутриличностного конфликта, — говорит психолог Павел Волженков. — Силы расходуются не на работу, не на внимание к семье, не на заботу о детях, а на борьбу с самим собой. При этом некоторые люди находят удовольствие в таком состоянии. Часто клиенты жалуются на внутриличностное противоречие, которое может оттягивать на себя 90% сил.
Правда ли, что синдром выгорания настигает в основном жителей мегаполисов? И да, и нет. С одной стороны, риск подцепить эту «заразу» действительно выше в Москве и Санкт-Петербурге, в первую очередь из-за скученности населения, огромных расстояний и более высоких требований к профессионализму сотрудников. Но с другой — жители крупных городов чаще «обнажают» проблему, обращаясь к психологам и активно общаясь на профессиональных форумах. «По вопросам выгорания ко мне обращаются и бухгалтеры, и дизайнеры, и предприниматели, и менеджеры по продажам», — констатирует психолог. В городах же средней руки походы к психологам — редкость, да к тому же люди не спешат афишировать свои «недуги», опасаясь сарафанного радио.
Выпрыгнуть из порочного круга могут только сильные люди
— Выгорание от кризиса не зависит, — утверждает Павел Волженков. — Другое дело, что некоторые люди списывают свои проблемы именно на кризис. Им так удобнее.
С людьми случаются удивительные превращения. Вот несколько примеров. 27-летняя Ольга — менеджер по продажам. У девушки упадок сил, плохое настроение. Психолог стал выяснять причину недомогания — уж не кризис ли виноват, не из-за страха ли за будущее расшаталась нервная система? Оказывается, наоборот: кризис не только не повлиял на работу Ольги, но и упрочил ее служебное положение: компания, в которой трудится девушка, благодаря успешной работе Ольги увеличила обороты, выбилась в лидеры. А проблема Ольги заключалась в том, что она достигла максимального для себя предела продаж, боялась иметь дело с более крупными суммами. Но сама себе она отчет в этом не отдавала — страх подтачивал Ольгу лишь на уровне подсознания.
31-летний менеджер проектов Евгений пожаловался психологу на ощущение борьбы с самим собой. Поймал себя на нескольких противоречивых мыслях. Он боится не сдать проект вовремя, но сдавать его надо, потому что нельзя подставлять сотрудников. Он уважает коллег — но ненавидит их за то, что они не нервничают так, как нервничает он. При этом Евгений стыдится своей ненависти. Психологу удалось обнаружить причину «путаницы» мыслей менеджера — для обычного человека она выглядит фантасмагорической: Евгений боялся, что как только закончит проект, нереализованные в нем идеи начнут разрывать его, он станет жалеть, что не воплотил все задумки, а что-то сделал неправильно. Ну а пока проект в работе, вроде как еще есть время на исправления.
— Энергетический кризис, который лидер зачастую не осознает, приводит не только к потере здоровья к 35-40 годам, но и подобно вирусу передается всему коллективу, — утверждают психологи. — Человек должен быть очень сильным, чтобы не пропустить момент, когда еще можно «выпрыгнуть» из порочного круга. Зато потом как будто заново рожденный он начнет по-другому смотреть на окружающий мир.
...33-летняя Валентина занимает руководящую позицию в компании. После 6 лет работы молодая женщина поняла, что быть постоянно в бизнес-среде — значит, по сути, не быть собой. В компании всегда было принято достаточно жесткое взаимодействие по формуле «шеф всегда прав». Подчиненные постоянно находились в напряжении, были вынуждены доказывать очевидную необходимость важных проектов и оправдываться за малейшие промахи. Валентина, сама будучи начальником, решила «очеловечить» отношения на работе. Она приблизила коллег к руководящему звену, начала обсуждать с сотрудниками проблемы и совместно находить решения. Теперь многие офисные работники приходят на работу с большей радостью, смелее делятся информацией, не боясь быть раскритикованными и зная, что всегда можно достигнуть консенсуса.
В любом случае кризис — и свой собственный, и глобальный — можно рассматривать как хорошую возможность что-то поменять. «Отвлекаться от проблемы не нужно — это грозит самообманом. Если выгорание началось, стоит подумать, можно ли его применить себе на пользу, что можно извлечь? В таком состоянии некоторые вопросы, которые человек откладывал, не хотел о них задумываться, видны более рельефно. Появляется удобная возможность осмыслить свои сильные и слабые стороны», — подытоживает Павел Волженков.
ТЕСТ: насколько вы близки к выгоранию?
Оцените каждый вопрос по шкале от 1 до 5. Цифра 1 соответствует ответу «чуть-чуть», 5 — «совершенно точно».
1. Есть ли у вас ощущение, что вы работаете усерднее, но при этом достигаете меньших результатов?
2. Вы стали более раздражительным?
3. Вы устаете быстрее, чем раньше?
4. Вы впадаете в меланхолию без видимых причин?
5. Случается ли, что вы забываете о встречах, сроках выполнения заданий?
6. Не испытываете ли вы разочарования в окружающих вас людях?
7. Вы встречаетесь с друзьями и членами семьи реже, чем прежде?
8. Есть ли у вас физические признаки болезни — например сильные головные боли?
9. Вам трудно смеяться над шуткой в ваш адрес?
10. Секс приносит вам больше беспокойства, чем удовольствия?
Теперь складываем все цифры.
10–15 баллов: периодически по тем или иным причинам у вас случаются стрессы, но в целом все в порядке;
16–24 балла: вы близки к выгоранию. Имеет смысл сделать шаг назад и найти возможность немного отдохнуть;
25–29 баллов: налицо первые признаки выгорания. Стоит задуматься над сменой работы и образа жизни;
больше 30 баллов: ваш диагноз — синдром выгорания. Сделайте все необходимое для выхода из стресса. Нынешнее положение дел может стать угрозой для вашего физического и душевного состояния.
КАК БЫТЬ, ЕСЛИ ВЫ ОБНАРУЖИЛИ У СЕБЯ СИМПТОМЫ ВЫГОРАНИЯ
Нарушение равновесия начинается постепенно, и диагностика играет важную роль в выявлении первых признаков истощения. Чем раньше обнаружить проблему, тем легче помочь.
— Первое, что желательно сделать в такой ситуации, — разобраться в себе, — рекомендует эксперт Светлана Ланда. — Нужно задать вопросы: что мне действительно нравится, какое занятие просится в мою жизнь? Всегда помогает творчество. И не важно, чем именно заниматься: мастерить, рисовать, играть на сцене, учить кого-то, снимать кино. В творчестве пробуждаются наши самые сильные внутренние ресурсы. Далее — необходимо понять, что действительно не нравится, почему это так сильно волнует. Если это атмосфера, коллектив и однообразие, но сама деятельность нравится, можно определить для себя новую должность в этой компании. Должность не по документам, а по состоянию души. Самому создавать ту атмосферу, которая нравится. Если это делать из глубинных желаний, то последователи быстро появятся, и вы будет агентом изменений в компании. Если это профессиональное развитие, вариантов масса: от обсуждения вопроса с руководителем до самостоятельного изучения нового — как в рамках компании, так и вне ее
