Как не плачут на работе врачи реанимаций, так и журналисты не плачут, читая информационные сводки. Но крушение самолета Ту-154, летевшего в Сирию, отменило негласный запрет на слезы.
Тем страшнее было читать ужасные комментарии нелюдей, в том числе россиян которые злорадствовали по поводу трагедии. Похоже, в стране пора вводить «закон Глинки-Халилова» и лишать радующихся крови гражданства России.
И беспомощно, по-детски, один за другим замелькали вопросы: «Почему?», «За что?».
Катастрофа унесла жизни 92 человек: среди них, в том числе, 64 артиста ансамбля имени Александрова, 9 сотрудников СМИ, 8 членов экипажа.
Погибла глава фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка, которая везла медикаменты для университетского госпиталя — любимая буквально всеми россиянами Доктор Лиза, в глазах каждого являющаяся символом искренности и бескорыстия.
Не стало одного из лучших музыкантов мира, выдающегося композитора, директора и художественного руководитель Академического ансамбля песни и пляски Российской армии имени А.В. Александрова — Валерия Халилова, а вместе с ним смерть унесла огромную часть его коллектива.
Все эти люди летели в зону чужих военных действий по зову сердца, летели с открытой душой, с миром и острым желанием помочь. Сопровождали гуманитарный груз, хотели принести радость и отдохновение. И навсегда остались в небе над Сочи.
Но для слабости уместен лишь миг. Миг откровенной и честной боли за тех, кем всегда можно было гордиться и по ком сегодня рыдают родные и близкие. Слезы — знак сопричастности и единства, но не слезами одними должны мы реагировать на случившееся.
На данный момент следствие отрицает возможность теракта. Хотя именно эта версия в свете практически нереальности произошедшего, учитывая, какие именно люди находились на борту, куда и с какой миссией они направлялись, да еще в контексте буквально на днях произведенного в прямом эфире циничного убийства российского посла в Турции, напрашивается первой и обсуждается сегодня буквально каждым.
И если, не дай бог, она подтвердится, не пора ли поставить вопрос о введении смертной казни за теракт вопреки любым мораториям? И не именно ли это (стоит ли карать смертью за террор), а не целесообразность введения платного въезда в города, должно по совести стать поводом для всероссийского референдума?
И как раз сейчас, когда трагедия снова унесла людские жизни, хочется получить ответ на вопрос: почему в наши дни телеэфир все больше забивается невозможным мусором, когда в популярных программах обсуждают псевдознаменитостей и их порой мерзкие деяния: совокупления, насилие, махинации, разводы и иже с тем? Тогда как про великих музыкантов и важнейших общественных деятелей, положивших свою жизнь на спасение жизни чужих, смертельно больных детей, россияне узнают не в прайм-тайм, да зачастую и не с экранов ТВ.
Но есть и еще один, наверное, самый больной вопрос: до каких пор нам терпеть тех, кто в социальных сетях радуется случающимся в России трагедиям? Радуется нарочито, откровенно, с использованием оскорблений. И в этот, даже в этот, раз тоже!
Именно сегодня особенно остро хочется призвать таких нечестивцев к ответу и покарать за их грязные слова справедливым возмездием. И запретить иностранцам, выражающим радость по поводу случившегося, въезд в нашу страну. И начать против тех россиян, которые сейчас откровенно злорадствуют, процедуру лишения их гражданства.
Война сегодня не только в Сирии, куда летел наш военный борт с гражданскими людьми. Война сегодня и в России — пусть информационная, но война. И защищать себя мы должны по законам военного времени.
И не пора ли в связи с этим появиться закону «О недопустимости выражения ликования по поводу трагических для России событий»? И не дать ли ему в народе имя «Глинки-Халилова»? Вполне возможно, именно такой закон стал бы лучшим, что мы может сделать в память тех, кто всю свою жизнь был предан России и служил соотечественникам не за деньги, славу или власть, а за честь и за совесть.
