Юго-Восточная Азия давно влечет дауншифтеров всех мастей: в страны, где пейзажи похожи на райские, часто приезжают надолго — перевести дух, сделать паузу, пересидеть кризис, набраться вдохновения для продолжения курса или смелости для его кардинальной смены. Такой отпуск легко может растянуться на месяцы, годы или даже на всю жизнь. Продолжая цикл материалов о «наших» за границей, «Лента.ру» публикует рассказ 25-летнего москвича Евгения Медведева о Филиппинах. Взяв бессрочный отпуск, он отправился в Манилу.
Я помню, как еще школьником увидел рекламу известного шоколадного батончика, которая заканчивалась слоганом «Райское наслаждение». Тогда мне захотелось своими глазами увидеть эти белоснежные тропические пляжи. Такая возможность представилась только в этом году. Закрыл все дела, уволился с работы и решил целиком посвятить себя написанию повести «Карманный ад» (забегая вперед — все получилось, она будет опубликована уже осенью). Когда встал вопрос, где заканчивать книгу, думал недолго и почти сразу выбрал Филиппины. Для такого решения было несколько причин: окунувшись в чужую языковую среду, начинаешь бережней и внимательней подсчитывать и взвешивать слова; на Филиппины редко заглядывают российские туристы; наконец, курс филиппинского песо к рублю почти один к одному, а цены в три-четыре раза ниже. Москву я покидал под свист апрельской вьюги.
Впервые я побывал в Маниле в апреле 2015 года, посетив по работе международный гастрономический форум Madrid Fusion Manila. Я сразу понял, что мне в этой стране очень комфортно, а к концу путешествия чувствовал себя как рыба в воде. Единственное, чего не сделал, — не выбрался на пляжи, о которых так много слышал. Приехав во второй раз, уже надолго и не по долгу службы, я вновь начал путешествие с Манилы. Некогда маленький город сегодня вписался в агломерацию из 16 городков, образующих столичный регион. По статистике, в столице проживает 1,6 миллиона человек, но эту цифру смело можно умножать на полтора: бездомные — бич Филиппин, и вечером, прогуливаясь по набережной или оказавшись в парке, вы встретите тысячи бродяг, устраивающихся на ночлег на голой земле.
Сама Манила — это лоскутное одеяло, где испанское наследие — Старый город Интрамурос, церкви Святого Августина и Сан-Себастьян — соседствуют с хайтековыми небоскребами во вполне американском стиле.
Нищие районы, напоминающие бразильские фавелы, граничат с огороженными элитными кварталами, где по вечерам трусцой бегают бизнесмены и чиновники; музеи современного искусства — рядом с кабаре и стрип-барами; уличные забегаловки, открытые на крышах проржавевших автомобилей, — неподалеку от дорогих ресторанов.
Манила никогда не спит, особенно первая линия, растянувшаяся вдоль океана: проходя мимо гостиниц и ночных клубов, вы непременно встретите усталых танцовщиц, иностранцев навеселе и «коммивояжеров» на скутерах, которые предложат вам все — от билета в кабаре до алкоголя и пачки сигарет.
Пускай столица стоит на берегу моря, купаться в Маниле нельзя: слишком грязно. На Филиппинах серьезный дефицит чистой воды, и это второй бич республики.
Манила всегда стоит в пробках. Как во всех азиатских странах, здесь огромное количество скутеров, водители которых нагло плюют на правила дорожного движения. Другая проблема — это общественный транспорт. Здесь роль автобусов и наших маршруток выполняют «джипни» — экстравагантные полуавтобусы. После Второй мировой войны американцы завезли много автомобилей немецких марок, в частности — заниженные автобусы, которые быстро завоевали популярность. По всему миру «джипни» давно сняли с производства, а на Филиппинах их продолжают выпускать. «Джипни» очень неповоротливы и не разгоняются больше 80 километров в час, поэтому неудивительно, что дорога в пять километров может растянуться на час.
Иностранцу нечего бояться в Маниле, уверяет мой друг Нойной, охранник казино: к туристам здесь относятся с искренним почтением, — таково наследие колониальной эпохи.
«Филиппинцы очень стеснительные и скромные (это базис нашего менталитета). Видя белокожего иностранца, местные жители тушуются и чувствуют себя неловко», — соглашается владелица ресторана Мирна Дизон-Сигизмундо. Однако туристам с детьми стоит быть осторожней: киднеппинг —третий бич Филиппин. Воры не потребуют от вас выкупа: детей здесь похищают, чтобы сделать из них попрошаек, которые наводняют паперти церквей и парковки у бизнес-центров.
От мегаполисов я утомился еще в России, потому решил поселиться в «заманилье». Выехав из столицы на юг, вы первым делом попадете в провинцию Лагуна. Главной достопримечательностью региона является уникальное подземное кладбище в Нагкарлане — испанская крипта XVIII века. В конце XIX века Лагуна была оплотом либералов, здесь же родился гордость малайской нации Хозе Рисаль — лидер реформаторского движения, казненный за подготовку восстания против испанского господства. В Лагуне открыт его музей, который можно посетить в любой день.
Еще час езды к югу — и вы попадете в провинцию Кавит, где сохранился испанский Форт Сан-Фелипе (здесь расквартирован диковинный зверь под названием Военно-морской флот Республики Филиппины), католические церкви XVII века и американская база на острове Коррехидор с противотанковыми рвами и другими фортификационными сооружениями. Кавит — родина филиппинской независимости: именно здесь генерал Эмилио Агуинальдо 12 июня 1898 года зачитал Декларацию независимости Филиппин от Испании (правда, независимость была недолгой: спустя четыре года, потерпев поражение в войне с США, Филиппины получили статус зависимой территории; это ярмо удалось сбросить только в 1946 году).
Кавит граничит с провинцией Батангас, которая славится центрами дайвинга и виндсерфинга. А на границе провинций расположено знаменитое озеро Тааль, в центре которого находится самый маленький в мире действующий вулкан. В начале XX века при извержении затопило два небольших городка, после чего местные жители перебрались чуть дальше от воды, но и сейчас на побережье находятся десятки рыбацких лачуг. Я поселился в городке Тааль, в нескольких километрах от озера.
Сердцем Тааля является рынок, здание которого было построено в начале ХХ века. Торговцам удалось сохранить аутентичную атмосферу вековой давности, особенно запах. Каждое утро я заходил на рынок купить свежих фруктов и рыбы. Продавцы, для которых славяне в диковинку, угощали меня и отказывались брать деньги. Лишь на четвертый день, поняв, что я здесь надолго, покорились и стали принимать песо.
Тааль — город гурманов, который славится своими ливерными колбасами. Скажу вам больше: каждый год в апреле здесь проходит довольно крупный гастрофестиваль, на котором угощают колбасами, хамоном, окороком из местной свинины. Одновременно в Таале устраивают карнавал, на котором выбирают королеву красоты, поэтому не удивляйтесь, увидев на местном рынке десятки платьев яркой расцветки и вычурной работы (дабы сэкономить, филиппинки берут наряды в аренду, а на следующее утро возвращают: такое роскошное платье не многим по карману).
В Таале не так давно построили крупнейший в восточном полушарии Земли католический собор. Однако это довольно старый город (по филиппинским меркам), и здесь также сохранились здания времен испанского колониализма. Чтобы спасти культурное наследие, филиппинские власти пошли на неординарный шаг: любой желающий может приобрести старый дом за бесценок — при условии, что не разрушит его и будет заботиться о сохранности. Ответственные филиппинцы, выкупив дома, превращают их в полноценные частные музеи. За время пребывания в Таале я успел посетить местный дом-музей Casa Villavicencio (дом дона Эулалио Виллавиченцио), где владелец — бизнесмен, заработавший состояние в США и вернувшийся на родину, — любезно угостил меня горячим шоколадом и бибинга — пирожками из риса, сахара и кокосового молока. Хозяин музея воссоздал антураж имения середины XIX века: на кухне — старая посуда, тяжелый деревянный стол и каменная печь с ухватами, в спальнях — неподъемные комоды, крепко сбитые кровати и скрипучие кресла-качалки.
Друг бизнесмена, выкупив одноэтажный дом, организовал старинное фотоателье. Это вам не селфи — каждое фото поставлено по всем канонам драматургии: девушкам предложат надеть традиционные яркие платья с фатой, вручат веер и головные уборы. Мужчин облачат в брутальные костюмы кабальеро или черную сутану священника (я примерил наряд монаха католического ордена).
Поработав днем, я делал небольшой перерыв и отправлялся на агрофермы, расположенные в окрестностях соседнего городка Тагатай. Филиппинцы помешаны на здоровом питании, и фитофермы — один из главных трендов местного сельского хозяйства: ананасы, арбузы, джекфруты, манго, маранги, шоколад выращивают на экологически чистых удобрениях (перегной настаивают на спирту). Из фруктов местные спа-салоны делают коктейли, которые очищают организм и, если верить медикам, лечат от всех болезней. Здесь же в ресторане или кафе вам предложат суп из озерной рыбы, свежевыловленного речного рака уланга или зажаренного молодого поросенка.
На Филиппинах все так или иначе связано с едой, местную кухню даже объявили национальной идеей. Местные жители завтракают по два-три раза, обедают дважды и балуют себя плотным ужином.
«Мы решили сделать ставку на гастрономию в продвижении туристического бренда Филиппин», — говорит глава департамента по туризму Верна Ковар-Буэнсукесо. И теперь Филиппины привлекают не только белоснежными пляжами или клубами, но и ресторанами.
Филиппины богаты на морепродукты и речную рыбу, овощи и фрукты, птицу и свинину, но тремя столпами местной кулинарии остаются рис, кокос и манго. И если вы решите попробовать национальную кухню, советую начать с кокосовых закусок, продолжить кинилау, а закончить ужин хало-хало. «Каждый ингредиент кокоса — от побега и стручка до молока и мякоти — можно использовать в пищу. Так что воплощением филиппинской кухни был и остается кокос», — наставляет Мирна Дизон-Сигизмундо.
Суп кинилау готовят из сырой рыбы с добавлением уксуса, пряных овощей и кокосового молока. «Кинилау — блюдо белое, как песок филиппинских пляжей, освежающее, как наше море, и пряное, как фрукты, которыми славятся наши острова. Кинилау — это отражение океана, а филиппинцы всегда ценили дары моря. Кинилау можно быстро и просто приготовить прямо в лодке, вот почему оно так популярно среди местных жителей», — объясняет Маргарита Форес.
Хало-хало — это десерт из риса и фруктов, похожий на мороженое. «Хало-хало — это отражение Филиппин, нашей страны в целом», — уверен совладелец ресторана Cirkulo Джи Гамбоа.
На выходные местные жители обычно выбираются на юг провинции Батангас, где раскинулись белоснежные пляжи с изумрудным морем. Более состоятельные филиппинцы предпочитают другие курорты, и здесь есть из чего выбрать: «филиппинский Бали» — Боракай, который славится ночными вечеринками, шумными барами и Белым пляжем; виндсерфинговый и дайвинговый Палаван, где сняли один из фильмов бондианы — «Завтра не наступит никогда»; пляж вечного лета Давао, который тайфуны обходят стороной.
Я же предпочитал отдыхать на пляже Лаийя на юге Лусона. И, глядя на солнце, прячущееся за гору на соседнем острове, я знал: в этом безбрежном океане времени есть возможность острова, возможность счастья. Но всему приходит конец, придет конец и этому райскому наслаждению — и, как писал Уэльбек, «с тобою встретимся мы снова, моя растраченная жизнь, моей надежды миражи, мое несдержанное слово». Рай на то и рай, чтобы прикасаться к нему время от времени.
