К двум часам дня мы поехали в 67-ю больницу. Главным врачом там Андрей Сергеевич Шкода.
Он встретил нас радушно, вместе с ним были два его зама. Разговор у нас вышел конструктивным, приятным, радостным и обнадёживающим.
Я вспоминал Ваника Исааковича Погосова, Зиновия Соломоновича Вайнберга и других знаменитых докторов, с которыми имел честь быть знакомым. А ещё вспомнил другое: именно в родильном доме при этой больнице родился мой сын.
Мы договорились, что доктора подумают, как лучше организовать обучение, и нам об этом через недельку-полторы сообщат.
Встречали и провожали нас так, будто мы высокопоставленные гости: улыбки, добрые слова, комплименты, обещания.
Кто знает, вдруг в больнице смогут обучить всех сотрудников, и потом другая клиника захочет повторить успешный опыт. А там и третья, четвёртая, пятая…
Мечтать не вредно. Я слушал Андрея Сергеевича Шкоду и уже видел докторов, спокойно работающих за компьютером, используя десятипальцевый метод. А внутренний голос мне говорил: «Рано радуешься, подожди и посмотри, что будет через месяц, два, три».
Сколько раз те или иные администраторы мне обещали пройти «СОЛО», и потом дело не сдвигалось с мёртвой точки: нет времени, не хватает сил, как-нибудь потом, в другой раз, не сегодня, после отпуска, после Нового года, вот закончится горячка… Старая пластинка, заезженная пластинка.
Вечером встречался с Алексеем Владимировичем Косякиным.
Мы с ним поужинали в уютном ресторанчике и поговорили о поиске призвания. Алексей Владимирович всё больше и больше склоняется, чтобы свою жизнь посвятить футболу:
— Это же интересно, организовать футбольные школы, футбольные тренировки для любителей, футбольные лектории, музей по истории футбола. После чемпионата мира многие люди заинтересовались футболом, и момент надо использовать: как следует возродить дворовые команды, устраивать любопытные турниры, мне это всё интересно, — говорил мне Алексей Владимирович.
И верно, рассказывая о своих планах, Алексей Владимирович воодушевлялся и в прямом смысле этого слова светился. Думаю, у него получится.
А ещё вечером произошла любопытная история. Это было до ужина. Вадим Александрович Коваленко попросил меня наговорить тексты диктантов. Я взял диктофон, спустился в студию и наговорил.
Вадим Александрович прослушал запись и, стараясь не обидеть меня, разнёс её в пух и прах.
— Вы то близко держите диктофон, то далеко, и получается разный звук, это не годится. Наверное, надо записывать в студии.
В студии так в студии. А где её в восемь вечера взять, эту студию?
Тут я вспомнил об Александре Петровиче Гамове, он имеет самое непосредственное отношение к радиостудии газеты «Комсомольская правда». Когда-то я на этом радио вёл ночные передачи. Гамов не брал трубку. Пролетело мимо.
Позвонил в «Серебряный дождь», там меня знают и могли помочь. Там нужных людей не оказалось.
И тогда я позвонил своему старинному приятелю, работающему на одной из федеральных радиостанций.
— Надолго запись-то? — спросил он меня.
— Да минут на десять.
— А сейчас приехать можете?
— Запросто! — тут же ответил я.
И через двенадцать минут мы были у него.
За десять минут, конечно, не уложились, занимались записью около сорока минут. Скинули запись на флешку, приехали в офис, Вадим Александрович прослушал и остался доволен.
Вот и весь день. Достаточно эффективный.
Вечером, конечно, смотрел портреты новых солистов. Положительные эмоции мне нужны.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Вечером думал, какой хороший фильм можно сделать под названием «Качели».
Маленькая девочка на качелях: вверх-вниз, вверх-вниз. И девочка на глазах взрослеет. Вот она уже школьница, потом она подросток, затем девушка…
Качели всё вверх-вниз, вверх-вниз.
Девушка хохочет, чьи-то руки её отталкивают, и она вверх-вниз, вверх-вниз, и заливисто смеётся.
Вот уже женщина на качелях. Вверх-вниз, вверх-вниз. Всё медленнее и медленнее.
Вот уже и старуха на качелях. Чуть-чуть качается вверх-вниз, вверх-вниз.
А вот и пустые качели. И похоронная музыка. А на качелях появилась маленькая девочка…
Минуты на три- четыре можно такой фильм сделать. Ни одного слова. Ноги, руки, качели, глаза. И точно подобранная музыка.
Кто счастья не ценил, тот близится к несчастью.
Авиценна (Абу Али Ибн-Сина, 980-1037), выдающийся врач, мыслитель
