В век высоких технологий и тотальной урбанизации значительной доле представителей подрастающего поколения недостаёт знаний об окружающем мире.
Школа, зоопарки и выставочные центры могут компенсировать этот недостаток лишь отчасти.
Дмитрий Городецкий, редактор 1001.ru
У нашей семьи никогда не было дачи. Мы — типичные городские жители. Любим брусчатые тротуары и кофейни с кондиционерами, ненавидим размытые дорожки и кособокие деревянные столы, покрытые яркой клеёнкой. Терпеть не можем гусениц, комаров, жуков и божьих коровок. Тараканов и дождевых червяков тоже.
Летом мы уезжаем в маленький город, где дети безвозмездно пользуются морем, соснами и воздухом, а я — возмездно, но с удовольствием — кофейнями, кинотеатрами и беспроводным Интернетом. Все счастливы.
Первый звонок прозвенел, когда я отвела пятилетнего сына к логопеду. Мальчик был вполне развит: считал, читал, плевался на три метра и знал английский в пределах раскладки компьютерной клавиатуры. Как всякая мать пятилетнего гения, я делала вид, что волнуюсь и подглядывала в дверную щель. На самом деле, исключительно для того, чтобы ловить восхищённый взгляд логопеда, потрясённого интеллектуальным развитием моего мальчика.
— Каких домашних животных ты знаешь?
— А? Э?
— Есть дикие животные, а есть домашние…
— Кошка! Собака!!
— А ещё? Ну же, мальчик! Например, курица, коза…
— Что-то козы у нас дома я не видел! А курица не домашнее животное, а магазинное!
— Ладно, опиши, пожалуйста, молоко.
— Мерзкая белая водичка, в супере продаётся.
— А теперь опиши апельсин. Представь, что я никогда не видела апельсинов!
— Да я и сам их нечасто вижу, — мальчик сиротливо подпёр ладошкой щеку.
— А яблоко?
— Это фрукт круглой формы, — уверенно начал ребенок. Я несколько воодушевилась, но, как оказалось, ненадолго. — Продаётся в палатке возле метро.
— А откуда он попадает в палатку? — У логопедов ангельское терпение.
— Ну откуда-откуда?! Из машины!
Следующим летом мы купили дешёвую клеёнчатую скатерть, «Фумитокс», семена укропа и сняли дачу. Первый вечер провели, накрывшись одеялом с головой: в комнате что-то жужжало, ворчало, скрипело, билось в окна и иногда махало крыльями прямо под носом.
— На нас напали драконы! — ребёнок был счастлив, но носа высунуть не решался.
— Это не драконы, сынок, это такие большие комары, с крыльями. Наверное, — я очень старалась быть храброй.
— Они нас съедят! Мама, я хочу домой, я ненавижу природу, не надо мне с ней знакомиться, ну пожалуйста! Я в книжках всё прочитаю про природу, честное слово, я буду читать, я умею!
Мы поплакали и уснули.
В первое же утро мы остались без завтрака, потому что на плите, между конфорками, поселились две гусеницы. А третья имела наглость уставиться на меня прямо с занавески, за которой где-то вдалеке, за садом и клумбами, виднелся путь к спасению — асфальтированная дорога, всего сорок километров — и Москва, Москва.
Ещё некоторое время мы не решались почистить зубы — на дорожке к летнему умывальнику талантливо рассредоточились червяки.
Ребёнок одумался первым. Взял банку, перчатку, заботливо собрал червяков и, потряхивая банкой у меня под носом, поинтересовался: «Ну и куда переселять будем?» Теряя сознание, я всё-таки успела прошептать: «На заднем дворе, кажется, есть земля, где никто никогда не ходит». Надеюсь, червяки выжили.
Потом мы пошли в магазин, чтобы купить грабли, тяпку и лейку — драть, полоть и поливать.
— Детки, а вы несушку, несушку не видели? Сбежала куда-то, вот зараза!
— Бабушка, вон курица же в траве ходит, видите?
— Это курица, а я же говорю: несушка у меня сбежала! — рассердилась старушка и посмотрела неодобрительно, но беззлобно: дачники, что с них взять.
Попытка высадить петрушку успехом не увенчалась: неизвестно откуда прямо мне на руку вдруг спикировал очень огромный, очень чёрный, очень страшный жук. Я завизжала «Спасите, убивают!» и произвела разные пассы руками. Жук ретироваться не собирался и смотрел на меня недоумённо. Так же, как и мой собственный ребёнок. «Что я делаю, я же напугаю младенца!» — сообразила я, но младенец оказался ещё сообразительней: молча посадил жука на ладошку, некоторое время они рассматривали друг друга, после чего жук сделал крылышками и исчез в неизвестном направлении.
Через две недели я по-прежнему с опаской заглядывала на кухню, и бочком заходила в сарай с летним душем — именно там предпочитали жить пауки. А у моего ребёнка, тем временем, на грядках пробилась первая петрушка и особенно как-то удачно уродился базилик; у клубники были срезаны усики; пауки и гусеницы со всеми почестями были депортированы в заброшенный сарай на соседнем участке. По вечерам мой мальчик наливал в плошку молока (все ещё, впрочем, магазинного) и выставлял её у крыльца, чтобы приманить ёжика. После чего усаживался на ступеньки, задирал голову и проводил воспитательные беседы: «Мама, посмотри на небо и запомни: вот эта яркая — Полярная звезда. Если ты заблудишься в лесу ночью, смотри на неё и иди налево, строго налево. Это счастливая звезда, она приведёт тебя обратно на дачу!»
— Сынок, а нет такой другой счастливой звезды, которая покажет мне путь обратно в город?
— Есть! Называется GPRS, но здесь нет приёма, — И ребёнок снисходительно потрепал меня по плечу.
Александра Довлатова-Мечик
