ЛЕДНЕВ (к публике). После публикации моей статьи в газете редактор обратился в Верховный Суд с ходатайством о пересмотре дела Катковой. И так получилось, что конкурс красоты и заседание выездной коллегии Верховного Суда произошли в один день....
Сцена клуба. Переполненный зрительный зал угадывается где-то за арьерсценой, куда в нужный момент разворачивает персонажей поворотный круг. За столом - члены жюри: генерал ФСИН НИКОЛЬСКИЙ, Корешков, Шмакова, 2 ЖУРНАЛИСТА, молодые мужчина и женщина. Позади них – сотрудники колонии, в их числе – Ставская, Мэри и Леднев. Красная дорожка, баннер с надписью «Мисс Очарование», вазоны с искусственными цветами.
На сцене - двенадцать участниц конкурса, среди них Каткова, Мосина и Агеева. Каткова аккомпанирует на пианино, женщины поют.
Милый друг, наконец-то мы вместе,
Ты плыви, наша лодка, плыви,
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей, большой любви.
Гром аплодисментов, ободряющие крики сзади, из «зрительного зала». Перед микрофоном - ВЕДУЩИЙ, в чьих манерах угадывается кэвээновское прошлое.
ВЕДУЩИЙ. Итак, дорогие друзья, мы продолжаем наше состязание. Из двенадцати конкурсанток в финал вышли три участницы. Следующий конкурс - соревнование в эрудиции, находчивости и чувстве юмора. Перед нами уже хорошо знакомая нам Елена Агеева. (обращается к ней) Лена, а за что ты здесь, если не секрет, такая маленькая?
АГЕЕВА. Яблоки в саду воровала.
Смех в зале.
ВЕДУЩИЙ. Ну вот… А нам сказали, что тут особо опасные.
АГЕЕВА. А я два раза в один сад лазила.
Снова смех в зале.
ВЕДУЩИЙ. Браво! В чувстве юмора тебе не откажешь… (заглядывая в листок) Так… Следующие Лариса Каткова и Фаина Мосина. У них совместный номер.
Аплодисменты. На сцену выходят Каткова и Мосина.
МОСИНА. Посвящается нашей американской гостье Мэри Барт! Итак… Америка. В камеру приговоренной к смертной казни на электрическом стуле приходит начальница тюрьмы…
КАТКОВА (Мосиной). Завтра вас ждет серьезное испытание, друг мой. Я пришла поддержать вас морально… Скажите, что бы я могла сделать для вас в самую трудную минуту вашей жизни?
МОСИНА. О, я тронута до глубины души! Пожалуйста, когда включат ток, держите меня за руку, чтобы мне не было так одиноко!
Смех и аплодисменты в зале.
ВЕДУЩИЙ. Что ж, мне кажется, это было смешно, хотя и отдавало черным юмором, не так ли? (члены жюри поднимают карточки с номерами) Итак, по мнению нашего уважаемого жюри, в финал выходят Фаина Мосина и Лариса Каткова.
КАТКОВА. У нас есть еще одна интермедия, мы хотели бы ее показать.
Мосина скрывается за ширмой и тут же выходит из-за нее в судейской мантии, на носу очки, точно такие, какие носит Шмакова, она широко улыбается, демонстрируя изготовленные из фольги золотые коронки, точно такие же, как у Шмаковой. В зале раздаются смешки, чей-то выкрик из зала: «Глянь, девки, Шмакова!»
«СУДЬЯ» МОСИНА (строго). Слушается дело осужденной Катковой. Злостно нарушает режим содержания. Шесть рапортов за косынки. Не хочет носить белую косынку. Шесть рапортов за гамаши, носить которые не разрешается.
КАТКОВА (робко). А мужские кальсоны можно?
«СУДЬЯ» МОСИНА. Да! Кальсоны – пожалуйста. Запись воспитателя Катковой: «Рекомендовано воспитывать у себя честность».
Шмакова склоняется к уху Корешкова.
ШМАКОВА (негромко). Прекратите это, пока не поздно.
КОРЕШКОВ (посмеиваясь). Вера, ты посмотри, сколько народу, журналисты… Включи юмор.
КАТКОВА. В чем моя нечестность, гражданка судья?
«СУДЬЯ» МОСИНА. Вот, тут написано: «Над самовоспитанием не работает. Жизнь на свободе для нее в тягость. Живет одним днем, не имея никакой цели». Почему бесцельно живете, Каткова?
КАТКОВА. А хрен его знает, гражданка судья.
«СУДЬЯ» МОСИНА. Каткова, вы обвиняетесь в том, что ударили осужденную, активную общественницу за то, что она сделала вам замечание. Вы ужинали не в столовой, а в жилой секции, ели колбасу. Признаете?
КАТКОВА. Что? Что ударила? Или что ела колбасу?
Брысина ерзает на стуле. Это о ней речь.
«СУДЬЯ» МОСИНА. Колбасу.
КАТКОВА. Да, ела, было дело. Да, ударила. Дала пощечину, чтобы не выслуживалась, не мешала жить. Ну и что? В ад меня за это?
«СУДЬЯ» МОСИНА. Суд приговаривает вас к шести месяцам пребывания в ПКТ - помещении камерного типа. Это, конечно, не ад, но близко к тому. Шести месяцев хватит, Каткова?
КАТКОВА. Как скажете, гражданка судья. Большое спасибо. Только почему суд без адвоката?
«СУДЬЯ» МОСИНА. В данном случае адвоката не положено.
Смех и аплодисменты в зале. Корешков, перестав улыбаться, переглядывается с Гаманцом. Шмакова сидит с окаменевшим лицом. Леднев напряженно следит за происходящим, перешептывается со Ставской, Мэри безостановочно снимает. Ведущий растерянно оборачивается на жюри, не зная, как реагировать, Генерал Никольский снисходительно машет рукой – пусть продолжают!
ВЕДУЩИЙ (уклончиво). Должен заметить, что наши конкурсантки настроены сегодня весьма… своеобразно…
КАТКОВА (перебивая). Прошу тишины, мы еще не закончили! ПКТ – это помещение камерного типа, такая тюрьма в колонии. Маленькое оконце, решетка и еще сетка, которая пропускает совсем мало воздуха. Зато трудно получать записки по тюремной почте. Чем меньше воздуха, тем меньше записок. Злые языки говорят, что сетку эту придумала женщина, в погонах. Еще злее языки говорят, что она сидит в этом зале…
Шмакова выходит из зала.
МАВРА. Вешаться пошла.
МОСИНА. Температура здесь не больше 15 градусов. Но теплую одежду тут изымают - не положено. Положено мерзнуть. Даже газеты отбирают – ведь ими можно заткнуть щели или укрыться вместо одеяла. Стирка запрещена, потому как горячей водой можно согреться. Начнете возмущаться - отопление вообще отключат. Зимой на стенах иней. Ложимся спать, обнимаем друг дружку, засыпаем только к утру. Утром - ломтик хлеба, соль, кипяток. В обед – пайка хлеба, соль и суп без картошки. На ужин – пайка хлеба, соль, кипяток. И таким макаром – шесть месяцев… Нет, я понимаю – мы преступницы, нам и должно быть несладко. Но что с нами здесь делают – перевоспитывают или убивают?
Корешков посматривает на генерала Никольского, выражение лица которого с благодушного сменилось на непроницаемое.
КАТКОВА. Когда приходят сотрудники, нужно обязательно вскочить. Как в армии. И доложить: я, такая-то, сижу за то-то… И не дай бог встретить гражданина начальника сидя или лежа. Нет, он никогда не ударит без повода. Только когда есть за что!
ГАМАНЕЦ выходит из зала.
МАВРА. Исправляться пошел? Горбатого только могила исправит.
Смех и аплодисменты в зале.
ВЕДУЩИЙ. Переходим к соревнованию в декламации. Стихи о любви.
МОСИНА. Мне уже не страшно в страшном мире,
Оттого - себя не узнаю!
Как мишень игрушечная в тире
Весело сыграю смерть свою.
ВЕДУЩИЙ. Девушки, помилуйте! Неужели о любви нет ничего повеселей?
КАТКОВА. Мы любим по земным законам,
И соблазняешь ты меня
Не яблоком одним, зеленым,
А сразу спелыми двумя.
Бурные аплодисменты и одобрительные выкрики в зале.
ВЕДУЩИЙ. Браво! Где еще такое может быть? В каком исправительном учреждении мира?.. Но, увы – наш конкурс подошел к концу, пора подводить итоги. Слово председателю жюри, генералу ФСИН Алексею Никольскому. Прошу, Алексей Федорович!
ГЕНЕРАЛ (под аплодисменты подходит к микрофону). Пусть кому-то покажется, что сегодняшний конкурс принял не то направление … Возможно. Но женщины говорили о том, что у них наболело. И мы обязаны это понять.
Изолируя преступника, государство дает ему возможность испытать ужас перед неволей. Поэтому до раскаяния дело часто не доходит, этому мешает само наказание. Чем больше оно унижает заключенного, тем меньше оно меняет его к лучшему. Механизм наказания нужно совершенствовать, делать его более гуманным. Не всё пока получается, но прогресс налицо, и этот конкурс тому подтверждение. Есть пословица: «Неважно, как далеко вы ушли по неправильному пути – все равно возвращайтесь…» Вот в этом смысл нашей работы – помогать вернуться.
МАВРА. А если не было в жизни ничего хорошего, к чему тогда возвращаться, начальник?
ГЕНЕРАЛ. Как вас зовут, уважаемая?
МАВРА (смело). Мавра… Маврина я, Анна…
ГЕНЕРАЛ. А по батюшке как?
МАВРА. Анна Ивановна…
ГЕНЕРАЛ. Тогда нужно творить добро из того, что есть в человеке, Анна Ивановна. И в этом должен помочь воспитатель, если он настоящий профессионал. Я вот недавно прочел интересные слова немецкого поэта Гете. «Если мы принимаем людей такими, какие они есть, мы делаем их хуже. Если же мы видим их такими, какими они должны быть, мы помогаем им стать такими, какими они способны быть».
Аплодисменты и одобрительные крики из зала.
ВЕДУЩИЙ. А сейчас после короткого перерыва мы объявим победителей конкурса…
Конкурсантки поют: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…»
