Когда мы решили продолжить завязавшееся знакомство, мы на пути к дружбе. Но чтобы развивать отношения дальше, мы должны открыться и поделиться
Психолог Сидней Джорард много писал о процессах самовыражения и знаком с этим конфликтом: «Мы скрываем и маскируем наше истинное лицо перед другими, — замечает он, — чтобы чувствовать себя в безопасности, чтобы предохранить себя от нежелательной, но не неожиданной критики, травмы». Однако без саморазоблачения другие нас не узнают. Таким образом, мы открываем путь для непонимания. «Хуже, — пишет Джорард, — когда, слишком преуспевая в сокрытии своей сути от других, мы стремимся ослабить соприкосновение с собственной сущностью, а это урезывание самого себя приводит к мириадам болезней».
Но доверие и готовность раскрыться основываются на ощущении безопасности. Место, человек и встреча должны натолкнуть вас на мысль, что надежнее будет рискнуть и раскрыться. Чувство безопасности крайне индивидуально, я понял это, пытаясь перенести и развить подходы для инициации отношений с застенчивыми. Например, в кафе, чтобы познакомиться, раскованного человека можно спросить: «Вам нравится, как здесь кормят?» Застенчивая женщина будет шокирована и не сможет ответить на столь личный вопрос. Другой неробкий человек может начать с вопроса: «Привет, меня зовут Адам, а вас?» — тоже «чересчур личное». Никаких личных тем, никаких оценок (особенно относительно того, во что одет собеседник или чем занят сейчас) и не слишком много вопросов сразу. Можно свести на нет искреннее желание контакта у застенчивого человека и никогда не узнать, какой из вполне стандартных шагов к открытости был истолкован как враждебный.
Все люди очерчивают вокруг себя невидимую границу, обозначая личное пространство. Но застенчивые люди, кроме того, устанавливают шеренги буферных зон, чтобы было возможно не подпускать других слишком близко. Эти барьеры определяют, как далеко застенчивый человек может зайти в общении с другим человеком.
Подобные же барьеры выстраиваются и страдающими боязнью змей. В одном исследовании несколько человек, отозвавшихся на газетное объявление о поиске людей, страдающих этой фобией, смогли подойти и подобрать змею. Для них барьером был ярлык, который заставлял их избегать змей, но он не мешал взять ее, если уж она попалась. А другие не могли даже войти в помещение, где стояли клетки со змеями. Для них барьером является уже клетка со змеями или вид змеи, которую держит
Помогая людям преодолевать серпентофобию, мы выяснили, что беспокойство связано с наиболее удаленными барьерами: например, войти в комнату с клеткой со змеями. Нужно успешно исполнить это, прежде чем в барьере появится брешь. Если продвигаться в этом процессе скачками или слишком быстро, можно вызвать ответную реакцию, а результатом будет волна тревоги, приводящая к отказу от новых попыток.
Застенчивые люди воздвигают подобные барьеры в своей фобии контактов с людьми. Некоторым страшно встретить взгляд незнакомца. Они испытывают неудобство, если этот контакт интенсивен или длится дольше, чем «требуется» (вообще, контакт взглядами женщины считают более уместным и необходимым, чем мужчины). Для некоторых барьером является не взгляд и даже не реакция собеседника, а действие в новой неизвестной ситуации. Новая обстановка и незнакомые люди почти всех делают застенчивыми. Другим, однако, не нужно преодолевать никаких барьеров застенчивости с незнакомцем, пока он «для меня ничего не значит», а с друзьями его застенчивость начинает проявляться. Я был совершенно не готов к такой разновидности барьера у одного из самых застенчивых людей, с которыми работал. Лаура была милой студенткой двадцати одного года, которая не могла, не покраснев и не поерзав на стуле, произнести своего имени в классе. Но после занятий Лаура одно время работала натурщицей. Мужчины могли приходить к ней, чтобы фотографировать ее обнаженной или снимать фильм, наблюдая ее различные призывные и провокационные позы — за 20 долларов в час — но никаких прикосновений! Она описывала мне, почему она способна появиться нагой перед незнакомыми:
В основном, я очень робка и застенчива с мужчинами, поэтому мне немного непонятно то, что я смогла появиться обнаженной перед чужими, и мне было проще, чем, если я сделала бы это перед родными или друзьями. Хотя, сделавшись моделью, я очень быстро начала воспринимать тех, кто приходит ко мне с камерой — так же, как и они меня. И тогда все стало очень легко. Я чувствую себя в более выгодном положении — они ведь, в основном, просто печальные мужчины, желающие удовольствий. Впрочем, может быть, меня такая работа подавляла, потому что я ее бросила.
Другой пример — проститутка, у которой было полдюжины клиентов ночью, но которая говорила, тем не менее, что очень робеет с людьми, которые ей нравятся. Непросто определить барьеры конкретного застенчивого человека, потому что они замаскированы. Какое-либо действие такого человека может казаться вполне свободным и раскованным, но основывается на враждебности или страхе. Нежные щипки, заигрывание, двусмысленные комплименты — хорошие примеры этого явления. Исследователь и психотерапевт Леонард Горовиц различает два типа поведения в межличностных отношениях: первый строится на том, чтобы свести двух людей поближе — тип действий С; и второй, который нацелен на удержание другого человека на расстоянии — тип Д. Тип С проявляется, когда имеется стремление к объединению, сотрудничеству, близости, согласию, взаимодействию и, в конечном счете, любви. Тип Д задействуется, когда существуют отчужденность, разногласия, неодобрение, смятение, критика и враждебность.
В некоторых случаях тип поведения Д — это барьеры, которые другие должны захотеть преодолеть прежде, чем проявится теплота типа С. В других случаях застенчивый человек посылает два сообщения одновременно, вроде: «Уходи. Ты мне нужен». Это может быть и непроизвольно, вроде того, что «мы всегда раним тех, кого любим». Или это может быть тактика защиты, как в рассказе молодого человека:
Я испытываю сильную нужду в подтверждении привязанности. Мне нужно иметь сильную положительную обратную связь, чтобы чувствовать себя в безопасности. Изредка я намеренно делаю что-нибудь странное, чтобы вновь почувствовать дружескую поддержку и собственную автономность. Это «странное действие» может иногда не только служить проверкой дружбы, но и быть частью неосознанного плана страхования от неудач. Многие настолько сильно боятся неудач, что избегают ситуаций, содержащих даже самую малую возможность неуспеха, неважно где — в учебе, общении, в сексе. А там, где такую ситуацию обойти нельзя, может иногда иметь место парадокс: затрачивается недостаточное усилие, чтобы пройти испытание или получить оценку. И тогда неудачу можно приписать недостатку усилий, а не истинной причине — недостатку способностей.
Терапевт Ричард Бери описывает пациентов, чей страх потерпеть поражение настолько силен, что провоцирует это поражение. «Они создают сами ситуацию, которой опасаются больше всего, так как это порождает иллюзию, что они ее таким образом контролируют», — пишет он. Люди, мнимо заинтересованные в лучших отношениях с другими, дружеских или сексуальных, устанавливают их так, что терпят неудачу снова и снова. Но эти неудачи вызываются их собственным подсознательным контролем. Как будто вовсе не их собственная неполноценность влечет эти неудачи, а время, место, другие люди, система, что угодно, но не собственная неполноценность. Мужчины заурядной внешности, ухаживающие исключительно за очень привлекательными женщинами, строят себе фундамент для неудач. То же самое делает женщина, вполне осведомленная о склонности мужчины к азартным играм, алкоголю, наркотикам, выходя за него замуж.
Страх неудач иногда смешивается со страхом успеха, когда успех означает изменение статуса, новый образ действий, отказ от психологического удобства не знать сомнений. Я знал несколько пар, которые неожиданно распались как раз тогда, когда взаимоотношения, казалось, стали близкими и доверительными. В нескольких случаях мужчина без видимого оправдания вдруг становился, холоден и отдалялся, приведя женщину в замешательство, и вскоре отношения прекратились совсем, потому что она была «слишком требовательна». Близость приводила мужчину в панику. Люди очень часто посылают неоднозначные сигналы, не зная о противоречиях между тем, что они сознательно делают, и тем, чего неосознанно хотят. В определенном окружении эти двойные сигналы усиливаются, еще больше запутываются и передаются другим. Это сильнее всего проявляется на школьных вечерах танцев.
Филипп Джордж Зимбардо
