Неделя первая. Мольба о заступничестве
Неделя вторая. Спасение
Неделя третья. Преступление и месть
Неделя четвёртая. Кровная месть
Неделя пятая. Преследование
«Будет, кроме того, помещен на срок своего наказания, в заключение на законных основаниях...»
Уголовный кодекс
— Ты садист.
— Я программист.
Из офисных разговоров
1
— Глупость не входит в число моих достоинств, — сказал Рид.
— Кабздец...
— Я думаю, он, как и твой брат, вернулся с войны.
— К-а-а-а-б-з-д-е-е-е-ц...
— Если бы я был достаточно глуп, чтобы не проводить такие связи, я бы мог относиться к нему как к обыкновенной твари.
— Кабздец же?
— Потому что представь: человек приходит из мира, где каждый разговор пронизан актом насилия — прямым или косвенным. И он приходит к нам сюда, где мы даже не хотим слышать об этом. Где у нас стёрлись понятия о добре и зле под натиском информационного потока, который смешал анекдоты и трагедии, порнографию и исповедь, власть и доверие, насилие и воспитанность.
— Да. Кабздец.
— Глупость не входит в число моих достоинств, — заключил Рид.
2
Изобретательный патриот, который охотится за событиями, — вот в чём ужас, по мнению Вольфа. Этот псих, обуянный жаждой обуздать дым коромыслом, пиво — суслом, а чувство — смыслом, — в любом случае уйдёт проигравшим. Стервятники заклюют его вместе с дерьмом. Поэтому ещё в юности Вольф прикормил соседского мальчика, чтобы тот его останавливал всякий раз, как Вольф хватанёт лишка.
Предположим, нужно помочь девочке донести до квартиры футляр со скрипкой. Юный Вольф сразу возьмётся, увидев перспективу — прогулку в компании доброй души тёплым вечером.
Эта девочка — реальна. Он её провожал каждый четверг от костёла на окраине города через овощной рынок — а дальше всё пряталось в томатном тумане, и вот они уже мягко жмут друг другу подушечки пальцев, обмениваясь прохладой, укрывшейся от жара запотевших ладоней.
Мама не говорила Риду, что Вольф — друг их семьи. Они и не встречались никогда.
... Только что они прошли друг мимо друга на улице, у витрины зоологического музея.
— Простите.
— Прощаю, молодой человек. По сторонам только смотрите.
Мускулистой рукой Вольф отодвинул Рида в сторону и пошёл дальше.
... Рид изобрёл новый способ бритья. Он мочил лицо холодной водой, как и заведено, но потом покрывал бороду и усы сметаной. Выбор идеальной произошёл сразу. Наугад купил десятипроцентную — она и подошла. Достаточно плотная, чтобы хорошо размазаться по лицу. Достаточно жидкая, чтобы слой поддался касаниям бритвенного станка.
3
В школе у Вольфа была кличка — длинная, странная, очевидная, но всё-таки необычная. «Вольфрамовая нить». И поэтому, когда он решил выдвинуться в старосты класса, его стали называть, по аналогии с «лампочкой Ильича», — Лёней, иронически — от Ленина.
Мотивация Вольфа исходила из следующего: в классе нужны отношения. В тот момент они отсутствовали. Между собой общались по соображениям безопасности. Так большой коллектив дробится на множество банд, коммуницирующих друг с другом из принципа «свой-чужой».
Задача объединить похожа на ту, которую может поставить себе диктатор. Проще всего объединить — насильственно сравняв, так?
... Абажур в его комнате походил на спелый апельсин, внутри которого течёт сок непогашенной звезды. Свет, проходя бахрому, бил в окно и сочился вниз на батарею, обливая её плавящейся мякотью. Оставалось загадкой, куда могла улизнуть цедра апельсина. Может быть, застрять в бахроме — повиснуть на ней соплями и — под холодным светом — отслоённая от кожуры, — замёрзнуть и врасти в ткань? Так эпителий апельсина мог сменить тёплую под свечением звезды мякоть на теплохладный текстиль — и при этом не добраться до теплокровной кожи Вольфа...
«Оно верно. Я ведь на самом деле хладнокровный», — думал Вольф.
Ему нравилось так думать, потому что думать иначе он не мог — боялся, что его застанут врасплох.
4
Катастрофа произошла на конспиративной квартире. Убийца попугаев, охотник на кошек, потенциально киллер и людоед, растлитель молодого поколения засчёт новых медиа (за горами тот миг, когда у него возьмут интервью, а потом он откроет личный блог; ему ещё долго идти кривыми дорожками, и вряд ли его будут сопровождать аплодисментами, но страх будет питать его самолюбие — так что слава окажется сладкой, он ведь не раз рискнёт, уже рискнул...).
Он играл с пьяным соседом в ножички и всадил лезвие себе в тыльную сторону ладони. Сосед этим воспользовался, ударил его бутылкой по голове и ограбил. При нём был паспорт. Это значит, что, найдя этого забулдыгу на улице, полицейские обнаружат в кармане ватника его паспорт.
Глеб Буланников
