В моих снах тысячи идеальных обществ ведут слаженную работу, и всё у них получается. Там давно победили войну. Страх там внушает только вепрь, бегающий по заснеженному хрустящему пустырю — не убежать. Любовь там не привлекает к себе внимание, она реализована и отправлена в разряд данностей. Все там уже в венчаны с любимыми и возделывают не быт, но бытие, и как-то ответственно, бескорыстно.
«Ангелы, мечущие камни на город», Гончарова Н.С.
В моих снах высокие конструкции как-то сами прорастают внутри себя же, ширятся, множатся. Местами похоже на живые лестницы из «Гарри Поттера». Но сложнее: и это бесконечное самовоспроизведение, почкование, не сводит с ума, а расслабляет, будто бы восстанавливает в мире утраченную математическую гармонию. Я даже думаю, что там всё выстроено на основе геометрии Лобачевского.
В моих снах все плоские, освобождённые от внутренностей, потому что внутренности каждого как бы даны всякому другому априорно, как знание. Чтобы не размазывать пространство, объём упразднён. И всё не выглядит — не ощущается — как продукт тоталитарного катка. Дело только в оптимизации мира, в снятии напряжения. У тел нет веса, только масса, которая не озадачена необходимостью куда-либо давить вектором. Она естественно и буквально вваливается внутрь, постоянно сворачивается.
В моих снах гравитация — явление контролируемое по настроению. Она не включена ни в какие физические цепочки и определяется исключительно творческой энергией носителя. Сначала гравитацию перевели в разряд частной собственности, потом её приватизировали куртуазные маньеристы, а уже потом уже её отобрали и поделили, — всё, как надо.
В моих снах нет ощущения близости отдельных людей: они все столь же ценны, сколь необязательны. Старые и новые знакомые, друзья, враги, жёны и мужья собираются всегда вместе, хаотично. Контексты бесконечно наслаиваются друг на друга. Время спорадически, спорами, распространяется во все стороны, заполняет все участки неисследованного, занимая новые территории и тем самым снимая вопрос, нивелируя неизвестность.
В моих снах времена года сменяются ровно в полночь, прогноз погоды поют птицы, разукрашенные в несуществующие цвета. Несуществующие — не неестественные, а невозможные. Животных, кроме вепря и птиц, нет. Роли животных исполняют люди в игровой форме.
В моих снах нет вечных вопросов, потому что и так всё ясно. За отсутствием необходимости в миссионерской деятельности, люди живут легко и в прятки, решая шутки ради какие-то нелепые вопросы: как нам сосчитать все деревья в роще наиболее быстро? Как поскорее колонизировать Марс? Как уснуть сразу после приземления на постель? Потому что засыпать приходится долго: в голове танцуют фигуры, бурлят, раскладываются вещи-в-себе и вне-себя. Всё зачем-то помнится, и ничего не беспокоит. Любой парадокс сводится на уровень измышления, декодированный. И всё вообще декодировано. Царит любовное единство означающего с означаемым. Всё разоблачено, всё безоблачно, всё окончено.
Талгат Иркагалиев
