В прокат выходит фильм «Недруги» Скотта Купера с Кристианом Бейлом в главной роли. Неоклассический вестерн снят с несвойственной нашему времени обстоятельностью и вместо постмодернистских игр с жанром призывает в союзники фильмографию Джона Форда и Говарда Хоукса
1892 год, Нью-Мексико. Успев провести на экране всего нескольких идиллических минут за чтением букваря и домашними хлопотами, фермерская семья Куэйд — мама, папа, три ребенка — подвергается нападению индейцев в боевой раскраске, кровожадных команчей. Отец хватает ружье, и ему почти мгновенно срезают скальп, мать (Розамунд Пайк) с детьми пытается скрыться в ближайшем лесу. Здесь повествование обрывается, чтобы представить нам другого героя — капитана кавалерии Джозефа Блокера в исполнении Кристиана Бейла. Ветеран, посвятивший свою жизнь истреблению дикарей, навидавшийся от них всякого зла и «снявший больше скальпов, чем сам Сидячий Бык», получает последнее задание перед выходом на пенсию — вывезти из своего форта-тюрьмы семью вождя шайеннов, к которому Вашингтон больше не имеет претензий. Провожатый Блокер для индейцев почти смертный приговор: в отличие от президента у него претензий к пленникам столько, что любое неповиновение с их стороны грозит военно-полевым судом с единственно возможным приговором. Скрывшись с глаз начальства, он первым делом заковывает вождя и его сына в кандалы — мол, так ехать будет безопаснее.
Так эта группа и прибывает на место недавнего злодейства команчей, чтобы обнаружить четыре трупа и осатаневшую от ужаса и горя мать Розали Куэйд. В трагическом происшествии каждый видит свое: вождь шайеннов просит снять оковы, ведь когда вернутся команчи (название племени переводится примерно как «враги навсегда»), мало никому не покажется, в том числе и шайеннам, а капитан еще раз убеждается в правильности своих убеждений — дикарь всегда дикарь, даже если с ним решили договориться в Вашингтоне. Тем более удивительно, что спустя полтора часа, уже схоронив вождя после совместного путешествия примерно в тысячу километров, Блокер горестно констатирует: «Часть меня умерла вместе с тобой».
Эта эмоциональная метаморфоза, конечно, готовится со всей драматургической неизбежностью. Индейцы успевают показать, что они тоже люди, а в арсенале режиссера и автора сценария Скотта Купера есть эпизодические и второстепенные персонажи, которые рассуждают о природе насилия и порой свидетельствуют о том, что произошедшее с индейцами в Америке — результат по меньшей мере дикой несправедливости. Довольно прогрессивные речи для 1892-го. Параллельно развивается история духовного перерождения героини Розамунд Пайк. Окровавленная Розали встречает индейцев капитана Блокера с гримасой ужаса на лице, но возвращается в большой мир рука об руку с усыновленным внуком погибшего вождя — Маленьким Медведем.
В общем, всеми силами дуэт главных героев опровергает цитату из Дэвида Герберта Лоуренса, которая предпослана «Недругам» в качестве эпиграфа: «В своей сути американская душа тверда; это душа отшельника, стоика и убийцы. В ней нет никакой мягкости». Но что он понимает, этот англичанин! За два часа режиссер Купер проводит большую разъяснительную работу с теми, кто по своей косности считает, что Америка — страна насилия; снимает ороговевший панцирь с душ Джо Блокера и вдовы Розали. Достоверно ли это психологически? Такой вопрос имел бы смысл, если бы режиссер и его герои не действовали на территории вестерна — самого брутального и в то же время слезоточивого жанра из тех, что были рождены американским кинематографом.
«Недруги» — вестерн, появившийся на свет в эпоху очередного возрождения жанра (новая «Великолепная семерка», «В долине насилия», «Богом оставленные», «Баллада о Лефти Брауне» и многие другие), но вступающий со своими собратьями в отчетливый стилистический конфликт. В отличие от них он разговаривает со зрителем на языке Джона Форда и Говарда Хоукса, минуя любые стилистические игры и лишь отчасти освежив политическую повестку. У Купера все по-старому. Группа суровых мужчин в шляпах долго-долго пересекает на лошадях безжизненную равнину. Камера то смотрит на них откуда-то издалека и сверху (индейцы на горе? Бог?), то фиксирует их в профиль в сиянии солнца, на контровом. Оператор Масанобу Такаянаги любит общие планы и классические ракурсы. Сцены перестрелок предельно аккуратны. Монтаж медлителен. Рядом с мужчинами — спасенная женщина. Мир, может быть, и меняется (по крайней мере, можно признать истребление индейцев и дать женщине в руки ружье), но все же не настолько радикально, чтобы не порадоваться в очередной раз тому, как мало нужно Кристиану Бейлу для создания драматического напряжения: пыльными глазами сверкнуть да вынуть из кобуры гигантский кольт.
Скотт Купер не впервые поворачивает кинематографическое время вспять — его ветеранская драма «Из пекла» вовсе не случайно отдавала «Охотником на оленей». Его герои страдают не депрессией и неврозами, а циррозом и умирают от пули и инфаркта, а не в постели при нотариусе и враче. Ревизионистская суть «Недругов» особенно наглядна в финале, где главные герои прощаются на железнодорожной платформе. Многие вестерны — отдавая должное братьям Люмьер — начинаются с поезда. Но в том, чтобы закончить брутальную историю не смертью и могилой, а паровозом и вагончиками, есть особый шик — давайте, дескать, начнем все сначала. Выйдем и зайдем.
