Глава VII. Бросок на юг
Продолжение
Дорога была на редкость красивой. Петляя между холмами и озерами, она пересекала кукурузные поля, дубовые рощи, прогибалась до низко посаженных фермерских домиков, взлетала на возвышенности и тотчас же птицей падала вниз, задевая крыльями раскинувшиеся в низинах ярмарки, на которых торговали тыквами и полевыми цветами местные Джоны, Майклы и Трэвисы. Сидя на раскладных стульях, фермеры улыбаясь глядели на проезжающие мимо машины и неторопливо пыхтели самодельными лакированными трубками.
Я улыбался. Редкое ныне состояние легкого, воздушного умиротворения, когда не хочется ничего, только ехать, не останавливаясь, по неизвестной местности и смотреть по сторонам. Но все хорошее, увы, заканчивается достаточно быстро. Не прошло и двадцати минут, как мы въехали в город и остановились, судя по всему, на главной его улице.
Нью-Милфорд мало чем отличался от Кента. Те же статуэтки генерала Ли, те же колокольчики перед дверьми местных пиццерий. Однако, в отличие от Кента, Нью-Милфорд лежал на стыке более важных дорог, а потому в нем находились такие незаменимые атрибуты американской жизни, как кинотеатр и сеть торгового центра.
Чего только нельзя найти в подобных центрах! Изначально рассчитанные на семью как на потребительскую единицу, они расползаются порой на два километра в ширину и заключают в своих недрах любые товары, какие только могут прийти в голову неискушенному провинциалу. Тележки в них сделаны таким образом, что на них можно усадить ребенка, поэтому даже такая неинтересная вещь, как поход в магазин, превращается для последнего в увеселительное приключение, наподобие «Формулы-1». Сколько раз, когда меня тянуло домой, когда мне становилась невмоготу «невыносимая легкость» американского бытия, я подходил к подобным торговым центрам, садился на лавочку и просто смотрел на смеющихся детей, на, обнимающие друг друга, семейные пары, на стариков, с трудом пережевывающих горький, местного изготовления, шоколад Все мои тяжелые мысли сразу отходили на второй план, настроение повышалось, и я всецело отдавался этому энергетического полю счастья Нет, я вовсе не хочу сказать, что американцы более счастливая нация, чем любая другая, просто они, в отличие от остальных, умеют ценить то, что имеют.
В раннем детстве, чокаясь на новый год бокалом тархуна, я зажмуривался и загадывал свое невинное детское желание. Был ли это новый велосипед? Нет. Поездка в зоопарк? Нет. Я внутренне сосредотачивался и загадывал, чтобы здоровье нашего дорогого товарища Андропова пошло на поправку. И пусть теперь все говорят, что это были годы тоталитаризма или деградации нации, все равно, просыпаясь каждое утро, я скучаю по тому времени, когда я был искренне горд за свою страну, за лучшую страну в мире, ненавидимую капиталистами только лишь из-за одной зависти
Побродив немного по городу, мы вспомнили о нашей главной цели, и, свернув на route 7, неспеша побрели вдоль дороги, высматривая удобное для автостопа место. Жара была невыносимая. Палящее солнце, клубы дорожной пыли, запах плавящейся резины. Машины упорно не желали останавливаться, и, мало помалу, окружающая нас природа стала терять свое очарование и превратилась в однотонный фон, раздражающий своими просторами и бесконечностью однообразия.
Кока-колу надо было купить, задумчиво произнес Сергей.
Надо было. Холодную такую, да?
Э-э-э
В большой бутылке.
Э-э-э!!!
Слушай, ты лучше видишь, что там написано на том здании? я кивнул на видневшийся вдали вытянутый барак, с огромной стоянкой машин перед входом.
Вроде, K-Mart.
K-Mart? Как думаешь, это магазин?
Наверное.
А кока-кола там есть?
Думаю, есть.
Ободрившись, мы перебежали через дорогу и сквозь кусты прорвались к стоянке, всеми силами стараясь сократить себе путь. K-Mart действительно оказался супермаркетом. Более того, это была очень известная, как мы узнали впоследствии, торговая фирма с филиалами во всех пятидесяти штатах и с бюджетом, равным валютному резерву средней латиноамериканской страны. Магазин поражал своими размерами. Множество отделов: одежды, посуды, аппаратуры, но главное сразу за входом, о, боженьки боже, располагались два пузатых автомата с кока-колой, сделанных на манер самообслуживания. Все, что надо было сделать это взять пластиковый стакан, засунуть его в автомат и нажать на кнопку.
Хороший магазин, да, Серега?
Угу, пробубнил тот, наливая себе третий пол-литровый стакан.
И прохладно тут. Походим что ли, посмотрим, что почем?
Я посторонился, пропуская к автомату усатого, в клетчатой рубашке, мужика, который недовольно посмотрел на нас, налил в стакан Фанту и направился к кассам, находившегося рядом, кафе. Поперхнувшись, Сергей резко схватил меня за рукав и потащил вглубь магазина.
Что такое?
Что такое? Ты видел, что мужик сделал? Кока-кола платная, за нее в кафе надо платить.
Я пожал плечами.
Нас кто-нибудь видел?
Не знаю.
Ну, и не переживай. Мы не знали. Пошли лучше посмотрим, что тут продают.
Сергей почесал голову.
Может, лучше поедем уже?
Рано. У меня идея возникла.
О, нет. Опять?
Я оглянулся по сторонам.
Ты знаешь, что я однажды в кино видел? Не помню, как фильм назывался, но там мужик один зашел в похожий магазин, переоделся и ушел. Никто его даже не заметил.
В кино да, никто не заметил.
Может быть, взяв с витрины кепку, я нацепил ее на голову и улыбнулся, а может быть и нет. Всякое кино основано на реальной жизни.
Развернувшись, я зашагал к длинным стендам кроссовок, туфлей и тапочек.
Ну, куда ты опять пошел? занервничал Серега.
В отдел обуви. Жди здесь.
Сергей нехотя поплелся за мной.
Доиграешься, поймают тебя.
Я махнул рукой.
Смотри, какие кроссовки лучше, белые или черные?
Ммм
Белые, конечно. Я беру себе белые.
Ты берешь?
А что ты так удивляешься? На меня что законы всемирной кинематографии не распространяются?
Улыбнувшись, я сел на скамеечку, снял свои, порядком истрепавшиеся кеды, и с удовольствием натянул на ноги новенькие черные кроссовки, не забыв поменять при этом и носки. Сергей проделал ту же операцию.
Старые куда девать?
Ставь на витрину.
Чего?
Ставь на витрину, чего ты переживаешь? Может кто-нибудь и купит. Прекрасное средство крыс отгонять, в подвал ставишь все живое сразу от запаха умирает.
Расставив на полке свои универсальные крысогонные устройства, мы захватили в отделе сумок по рюкзаку и, с колотящимся сердцем, двинулись к выходу
Великая вещь кино. В уважении склоняю голову перед этой гениальной энциклопедией полезных знаний и советов. Мое почтение! Ни один из охранников ни то что нас не остановил, никто даже и не обернулся в нашу сторону. Мы вышли на улицу, дошли до ближайшей лужайки и плюхнулись на траву
Уважаемые читатели, у меня к вам будет одна маленькая просьба. Если вы что-то не так поняли, не нужно, пожалуйста, кричать «Ах, ты ворье» и рвать книжку. Написать ее стоило огромных трудов. Все, что я пытаюсь сделать это быть предельно откровенным, и, может это и наивно, но я рассчитываю на адекватную реакцию. А то, знаете, один лицемерный дядечка как-то послушал мою историю, перекосился, как будто выпил пару литров настоящего кумыса, и с чувством полного достоинства проговорил: «А тебя не смущает, что ты попросту самый обыкновенный вор?» Извините, пожалуйста, а вас не смущает, что вы, такой солидный мужик в костюме, с претензиями на знание психологии и мотивации человеческих поступков, называете идеологический бунт воровством, а вывоз из России ресурсов целыми вагонами предпринимательством? Вы думаете, мне кроссовки были нужны? Да гори они синим пламенем, эти кроссовки. Мне было важно почувствовать себя живым, добавить адреналин в свернувшуюся от монотонности кровь. Да и, вообще, говоря понятными вам словами, это было не воровство, а goods exchange. Крысогонный аппарат он, батенька, тоже денег стоит
Продолжение следует
