Прошло уже столько дней, и лишь теперь я ожидал встречи с Венецией.
Как обычно, мы поехали до Конельяно на машине, а затем — сели на поезд.
Дорога в Венецию живописна, особенно когда смотришь на воду — на реку, а потом на море. Из окна поезда виден средневековый замок. Маттео рассказал мне о нем. Эта постройка до настоящего времени остается в частном владении. Здесь по-прежнему живут потомки графов, владевшие этой округой. Маттео упомянул, что замок можно посетить. Для этого надо предварительно позвонить владельцам и спросить разрешения приехать, осмотреть постройку. Лучше всего приезжать в будние дни, так как в выходные осмотр, наверное, будет невозможен. Я сразу же загорелся этой идеей! Ещё бы! Побывать в настоящем средневековом замке, где живут графы, столетиями владевшие им!
К сожалению, эта поездка не получилась. Времени и возможности у нас не нашлось. Но, может быть, я ещё приеду в Венецию и тогда непременно загляну в замок. А может быть, замок решите посетить Вы?
Венеция встречает унылым видом. Тот вид, который открывается с поезда после моста и до прибытия на вокзал, наверное, самый неухоженный во всем городе.
Но приятно смотреть на море, когда поезд едет по мосту. Чайки радуют глаз и слух!
Я знал, что Венеция — это волшебно. Думаю, что поэтому я и не был так удивлён городом. Я уже ранее предвкушал ее очарование.
На улицах много людей. Вначале кажется, что толпа здесь всюду. Мы уже долго шли с Маттео по городу, изрядно потолкались в толпе, когда он сказал: «Наверное, мы не видели ещё ни одного венецианца. Это всё туристы».
Если Вы посмотрите на карту Венеции, то заметите, что по форме она похожа на рыбу. Внутри этой рыбы — лабиринт из улиц и улочек. Улицы в Венеции имеют свое особое название на венецианском диалекте. Кстати, в книжном магазине в Венеции как-то приметил толстенный том: «Венецианский диалект». И итальянцам есть, что изучать в Италии.
Первыми достоверными венецианцами, которых я увидел, были гондольеры. Гондольером может стать только венецианец. Чужаков в это сообщество не пускают. Выглядят гондольеры довольно ленивыми. Когда идешь по улице, то порой слышишь, как они лениво зазывают туристов: «гондолААА, гондолЕЕЕ»... Маттео говорил, что их английский просто ужасен.
Многие венецианцы владеют лавочками и магазинами в городе. Но, наверное, в Венеции больше работает приезжих, тех, кто постоянно живет в пригородах — в Местро и в других местах.
Климат в Венеции плохой. Многие венецианцы, я слышал, хотели бы уехать на материк, но трудно найти покупателя на недвижимость в Венеции, к тому же дома здесь, конечно, очень дорогие. В некоторых домах очень сыро. Маттео жил в Венеции несколько лет, снимая здесь комнату.
Некоторые улочки так узки, что кажется: в окна домов никогда не проникает солнечный свет. А если у человека только одно такое окно?
Возле окон одного дома на улице стоят бутылки с водой. Владелец дома поставил под своими окнами эти бутыли, чтобы они отпугивали собак, намеревающихся здесь облегчиться.
На стенах некоторых домов видны пометки: до этих уровней в такие-то годы доходила вода. Местами такая линия почти до уровня пояса. Из-за наводнений венецианцы часто проживают на верхних этажах.
Маттео рассказывает, что бывают времена, когда вода поднимается так, что невозможно ходить без высоких резиновых сапог. Особенно ужасно осенью. В это время года даже туристов меньше. Маттео рассказал, как однажды в период высокой воды ему пришлось передвигаться без сапог, а потом пришлось выкинуть обувь.
У многих местных жителей есть лодки.
При входе в некоторые магазины надо высоко поднимать ноги: у пола до высоты колена стоит перегородка. Это одна из мер против подтоплений, которые особенно страшны для магазинов, расположенных на первых этажах.
Вода вокруг грязная. Туристы не очень соблюдают чистоту. Пустые бутылки, бумажки и тому подобное плещется в воде у берега.
Во время прогулки Маттео показывал мне корпуса университета (разные факультеты расположены в разных районах города), вывел меня к Сан Марко и ко Дворцу Дожей. На площади — обилие голубей. Раньше их кормили специально. На площади в определенное время высыпали корм для голубей. Сейчас уже этого не делают. Голубей много. Я видел, как на площади Сан-Марко птицы клюют зерно, садясь на ладонь вытянутой руки. На площади — божественно! Играет живая музыка, она очаровывает и наполняет сердце теплом.
У Маттео в этот день была назначена встреча с преподавателем латинского языка: он недавно начал серьезно заниматься латынью. В те дни у него была «Исповедь» Блаженного Августина. У нас в университетах, кажется, не любят давать «Исповедь» на уроках латинского, зато она входит в обязательную программу по философии.
Я подождал Маттео на улице, пока он разговаривал с преподавателем. Такой был жаркий день! Туристы, утомленные жарой, ложились прямо на землю у канала и загорали.
Вода медленно плещется, и её шум настраивает на меланхолический лад. Гондольеры в ожидании посетителей читают газеты или переговариваются...
Потом мы вновь продолжили прогулки по городу. Запомнился дом на набережной, где жил Петрарка. Если Вы будете искать его, то знайте, что это совсем недалеко от Сан-Марко.
С Венецией связано много исторических легенд. Одна из них относится к двум колоннам на набережной, расположенным между Дворцом Дожей и бывшим зданием Венецианского суда. По легенде один из дожей, прибыв в Венецию на корабле, прошёл между колонн, чего делать было никак нельзя. Уже тогда существовало поверье, что несчастье постигнет любого, кто совершит такой поступок. В эту же ночь дож был схвачен, обвинен в измене Венеции и казнен. Сейчас между колоннами пройти нельзя.
В Венеции несколько театров, но кинотеатр всего один, и небольшой. Маттео рассказал мне о новом фильме, который выпустили к Пасхе, — фильме «Большая тишина». Это лента о жизни в монастыре. В фильме почти нет слов. Он — о безмолвии монахов. Маттео очень хвалил кино. А когда мы проходили мимо кинотеатра, то заметили, что в этот вечер там как раз должна идти «Большая тишина». Фильм идёт несколько часов. На него мы не пошли. Но, может быть, и до России эта работа дойдёт?
Улицы в Венеции таковы, что они сами представляют поразительное зрелище, красочное, словно музеи. На одной из улиц запомнились три средневековые статуи купцов с Востока. Один из купцов согнулся под тяжестью ноши товаров. Прекрасная иллюстрация средневековой купеческой Венеции! У одной из статуй, что забавно, ещё в древности был отбит нос. К ней уже в девятнадцатом веке был приделан другой, металлический нос, размером больше, чем надо.
Маттео провел меня по гетто. Это особый район. Здесь, кажется, возникло вообще первое гетто в мире. В давние времена выход из гетто ночью был невозможен: территорию ограждали ворота, которые на ночь закрывались. С гетто связано несколько легенд, которые я с интересом выслушал. При фашистах евреев здесь не осталось. Но после войны гетто возродилось на этом же месте. Здесь стали покупать недвижимость очень богатые евреи из США. Пока мы прогуливались по территории гетто, встречали много иудеев.
На вечер была запланирована встреча со студентами-архитекторами — друзьями Маттео. Мы встретили их прогуливающимися по улице, ещё до того места, где условились увидеться. Это был Андреа и его подруга Элиза. Андреа родом из Неаполя, выглядит как настоящий, южный итальянец, Элиза — из Вероны. Сейчас они постоянно живут в Венеции.
Они совсем не говорили по-русски, но говорили на английском. Мы выбрали открытое кафе на территории гетто и заказали пиццы. В силу нашего состава разговор происходил на смеси русского, итальянского и английского. Обсуждались Золотая Орда и археология, нумизматика и картография, Венеция и Санкт-Петербург, Петрарка и Боккаччо, Гоголь и Достоевский, а также фильм «Большая тишина». Элиза и Андреа уже были в России один раз. Вместе с Маттео они посетили Петербург.
После ужина мы пошли прогуляться по городу. Вечером было уже прохладно.
В Венеции два известных вуза — университет и архитектурный вуз. Венеция — это ведь просто архитектурное сокровище! Мои новые знакомые показали свой вуз. Наверное, этот архитектурный институт — один из самых известных вузов такой тематики в Италии. Но снаружи выглядит он не очень торжественно. Андреа, казалось, очень хотелось показать внешнюю неухоженность места. Он отметил со свойственной ему ироничностью, что ректор вуза — коммунист.
В самой Венеции я случайно встретил супермаркет Билла. Вот уж действительно глобализация! Такой супермаркет расположен недалеко от моего дома в Москве. И здесь, за тысячи километров, — такой же!
На обратном пути в поезде я заснул. Общая усталость. Чтобы много гулять и наслаждаться видами, такому соне, как мне, надо хорошо высыпаться.
Закончу описание этого дня точными словами о Венеции русского путешественника:
«В часы, проведенные у старых картин, украшающих венецианские церкви, или в скользящей гондоле, или в блужданиях по немым переулкам, или даже среди приливов и отливов говорливой толпы на площади Марка, мы пьем легкое сладостное вино забвения. Всё, что осталось позади, вся прежняя жизнь становится легкой ношей. Все пережитое обращается в дым...».
