Можно ли сказать, что серьезные люди стали снова смотреть ТВ? И что там смотреть? Рискну утверждать, что в последнее время там есть на кого посмотреть: Андрей Кончаловский, Владимир Рыжков, Иван Засурский, Виктор Лошак, Юрий Пивоваров, Александр Дугин, Алексей Варламов, Вячеслав Пьецух и другие. Эти люди идут в программу к Александру Гордону. В последнее время зрители привыкли видеть телеведущего Александра Гордона в форматах развлекательных. От ток-шоу о кино "Закрытый показ" до многосерийного фильма "Судьба на выбор", где Александр Гарриевич играет роль седовласого "адвоката дьявола". Но недавно появившееся ток-шоу "Гражданин Гордон", внезапно вставшее в сетку Первого канала, также неожиданно показало, что Александр Гордон вовсе не забыл, как следует вести политические программы. Возвратилось ли время просмотров ночных политических телепередач? И вернет ли оно людей с морозных митинговых площадей к уважительному и спокойному застольному разговору? Надо ли до хрипоты рвать глотку и растворяться в многотысячной толпе на улице ради одного: чтобы докричаться до власти? И зачем такое шоу нужно самому Александру Гордону? Провокатору? Человеку компромисса? Ведущему… за собой?
- Александр, не так давно - в начале телесезона - вы мне рассказывали про ток-шоу "Гражданин Гордон", и, судя по вашим словам, оно не задумывалось как политическое. Собирались обсуждать социальные проблемы, например, в сфере ЖКХ…
Александр Гордон: Времена меняются. Дело в том, что появилась передача Андрея Макарова "Свобода и справедливость", которая существует почти в том же формате, который задумывали мы. И стало понятно, что он-то делает лучше. А зачем нужны на одном канале две похожие передачи? Поэтому вначале мы решили свою не делать вовсе. Но, когда наступили очевидные изменения в обществе, решили вернуться к ней, поменяв тематику.
- Когда стало понятно, что ток-шоу "Гражданин Гордон" будет политическим, какова была ваша реакция: наконец-то, давно я себя не пробовал на этом поприще, или вздохнули, мол, зачем мне это нужно?
Гордон: Ни то и ни другое. Потому что меня спросили, хочу ли я сделать эту передачу политической. И, надо сказать, что я какое-то время размышлял. Недолго, правда. Но, поскольку огромное количество вещей, о которых спорят теперь на площадях, у нас просто не проговорено - не успели как-то за 20 лет договорить, - то я вспомнил, что у меня были попытки такого рода разговоров, в том числе и на Первом канале в программе "2030", и решил, что, может быть, время пришло.
- А вы вспоминали вашу когда-то знаменитую программу "Процесс", которую вели совместно с Владимиром Соловьевым? Тоже, кстати, говорили о политике.
Гордон: Та передача давно уже ушла и как формат, и по теме. Тогда это были наивные споры вокруг определенных персоналий и конкретных тем. Она была все-таки задумана в игровой форме.
- То есть можно сказать, что в вас проснулся гражданин, когда вы в наши дни ответили "да" на предложение вести политическое ток-шоу?
Гордон: Он и не спал. Просто у каждого в жизни свои приоритеты. А поскольку меняется жизнь, могут меняться и они. На данный момент мне вдруг показалось, что в какой-то обозримый период времени это может стать большей составляющей моей профессиональной жизни. "Египетский футбол на Красной площади" - это опасность достижения некоей критической точки
- А вы почувствовали, что в наше время не хватает ведущих, которые могут достойно вести политические программы, потому что на ТВ преобладают развлекательные ток-шоу? Когда-то, например, Светлана Сорокина вела "Основной инстинкт", и это было интересно. Куда все ушло? Даже попытка сделать на Пятом канале ток-шоу "Свобода мысли", которую вели Александр Вайнштейн и Ксения Собчак, оказалась не тем.
Гордон: Об этом не мне судить. Но такого рода ток-шоу ушли с экранов еще и потому, что на них не было зрительского спроса.
- Разве?
Гордон: Да. Если мы вспомним Светлану Сорокину, Савика Шустера и перенесемся в то время, то станет понятно, что в их программах были те темы, которые с удовольствием обсуждались на кухнях, в курилках и так далее. Потом зритель от этого подустал, и на первое место вышли совершенно другие форматы. Теперь, когда жизнь за окнами становится все веселее (даже, чем жизнь в телевизоре), интерес к этому формату снова возник.
Что касается профессионализма ведущего, то он здесь может заключаться только в одном: надо пройти между Сциллой и Харибдой - между цифрами телерейтинга и ведением внятного разговора в студии. Поскольку от таких дискуссий не за полночь, а в какое-то приемлемое время зритель действительно поотвык, то моя главная профессиональная задача как раз и заключается в том, чтобы и цифры были, и смысл. Первая программа "Гражданин Гордон" была "комкастым" блином, а во второй и третьей, мне кажется, все-таки получилось. По крайней мере, удалось хоть какие-то шаги навстречу сделать людям, которые придерживаются разных позиций. Хоть какой-то элемент анализа прозвучал.
- Александр, это получилось благодаря вам?
Гордон: Нет, конечно. На телевидении всегда игра командная. У меня тут очень сложное положение, потому что есть люди, которые считали и будут считать меня агентом влияния Кремля. Есть зрители, которые прислушиваются к моим размышлениям вслух и иногда их похваливают. А есть те, у которых моя позиция "над схваткой" вызывает явное и недвусмысленное раздражение: "Хочешь чистеньким остаться!" На каждый роток не накинешь платок. Профессиональные задачи я вам объяснил. Какие у меня гражданские, человеческие задачи, это я пока утаю.
- Есть и такие люди, которые говорят: Гордон - гражданин Америки, ему безразлично на самом деле, что происходит в этой стране. Он, если что случится, соберется и уедет отсюда.
Гордон: Эти люди абсолютно правы! Если что случится, то я соберусь и немедленно уеду… в деревню, в Тверскую область.
- Что там?
Гордон: Там какой-никакой, но дом.
- Вы на митинги ходите?
Гордон: Дважды был по профессиональным соображениям. Нужно было посмотреть, что делается, поговорить с людьми, которые туда пришли. Я был в один день и на Поклонной горе, и на Болотной площади.
- Как удалось успокоить Сергея Кургиняна? Это тоже командная работа?
Гордон: Думаю, что Кургинян просто излил свой запал в других программах, где он принимает более активное участие. Кроме того, я понимал, что все-таки уже назрела некая необходимость разговора, которая может в каком-то отдаленном будущем привести к согласию. Судя по отзывам зрителей на вторую программу, именно это они и оценили. Мол, ребята, хватит орать, давайте попробуем о чем-то договориться.
- Как происходит отбор гостей в вашу студию? Ваше мнение при этом учитывается?
Гордон: Участники и с той, и с другой стороны, как и те, кто восседает над схваткой, выбираются в результате некоего креативного творчества не только редакторов и вашего покорного слуги, но и продюсеров, и всей команды. Я не помню такой передачи в своем прошлом, которая бы готовилась в ежедневном режиме. Обычно программы с моим участием готовятся полегче: два-три раза встретились, все утвердили, разошлись. А тут встречи ежедневные, довольно продолжительные и очень бурные.
- Насколько прислушиваются к вам? Вы можете сказать: не хочу, чтобы гражданин такой-то приходил в студию.
Гордон: Жестких конфронтаций у нас не было, но в принципе я высказываю пожелания. Более того, поскольку многие заранее напуганы прежними моими форматами и капризами, то мне очень часто приходится самому брать трубку и звонить потенциальным участникам программы. И беседовать с ними иной раз даже по 30 - 40 минут, чтобы они согласились в участвовать в программе "Гражданин Гордон".
- Вас "посылают" некоторые из тех, кому вы звоните?
Гордон: Разумеется.
- Почему так получилось, что в студии так много деятелей культуры? И мало политиков, новых политических лиц.
Гордон: Есть время для того, чтобы разбрасывать камни, и на это горазды политики. А есть время, чтобы камни собирать, и тут нужен интеллектуальный анализ, некая рефлексия по поводу того, что происходит. Из-за неких шор, присущих политическим "коням", они сами это сделать не в состоянии. И это подтвердил, кстати, первый выпуск программы "Гражданин Гордон", где присутствовали почти сплошь одни политики. Это был не разговор, а, в лучшем случае, внятное выражение каждым собственного, давно устоявшегося мнения, с которым и так все очень хорошо и давно знакомы. А вот обсуждение более тонких вещей требует, видимо, более изощренного ума, чем у большинства наших политиков. И, во-вторых, толерантности, способности выслушать точку зрения другого. Но политики, конечно же, будут в студии. Это же наша тема.
- Ваше шоу неожиданно появилось в эфире канала, когда никто его не ждал. Точно так же возникло на молодежном канале MTV шоу "Госдеп с Ксенией Собчак". Там в первой программе чуть было не возникла драка. Насколько я понимаю, ваша задача - этого избежать, чтобы не было и такого накала, как, скажем, и в "НТВшниках" - никаких "апельсиновых соков" и рукоприкладства.
Гордон: Хочу подчеркнуть, что здесь есть некая путаница, которая сознательно насаждается некоторыми телевизионными продюсерами. Не всякая программа, где говорят о политике, - это программа о политике. И программа Ксении Собчак, и "НТВшники", при всех их достоинствах, это программы развлекательные. А мне все-таки хочется сделать аналитическую. Вот в чем разница. Но при этом надо умудриться сделать аналитическую программу так, чтобы рейтинг у нее был все-таки выше, чем у развлекательных. Это очень непросто.
- В чем вы лично для себя видите разницу работы ведущего в таких программах? Параллельно же с "Гражданином Гордоном" на Первом канале идут и "Закрытый показ", и "Судьба на выбор". Где у вас эта кнопка, когда вы переключаетесь с программы развлекательной на аналитическую?
Гордон: Это кухня. Чего же ее раскрывать-то? Каждый научится, и мне потом места в эфире не будет.
- В студии "Гражданина Гордона" есть красная кнопка, которой вы во второй программе не воспользовались ни разу. Почему?
Гордон: В первом выпуске я нажимал ее с остервенением. А во втором - нет, именно потому, что удалось все-таки вести некий конструктивный диалог. Да и в третьей программе я ее почти не использовал.
- Что вы вкладывали в понятие "египетский футбол на Красной площади"?
Гордон: Есть степень непонимания одних другими. И существует опасность достижения критической точки. Мы видим, как в последние несколько лет и по каким сценариям развиваются такого рода отношения в других странах. В том числе в Египте. Избежать этого очень хотелось бы, думаю, не только мне, но и всем, кто выходит на митинги. Сейчас надо понять - как. Потому что мы все с вами знаем, что русский бунт - он бессмысленный и беспощадный. Не хочется на площадях "египетского футбола".
- Как вы думаете, программа "Гражданин Гордон" после выборов останется?
Гордон: Очень на это надеюсь. Как и на то, что процесс, который у нас пошел и выразился в митингах и многочисленных выступлениях, - это процесс нормальной гражданской политической жизни. Как он не закончится после выборов, так и программа из "сетки" не уйдет. Хотя, делать ее очень тяжело, особенно совмещать с остальными проектами.
