Случайно довелось увидеть фильм Йоакима Триера (не путать с Ларсом). Новый для меня режиссёр, да и, само собой, от ассоциаций с Ларсом было избавиться тяжело, хотя это действительно – совершенно разные и никак не связанные друг с другом режиссеры.
Перед нами драма.
Несколько более сентиментальная, чем кажется.
Несколько менее символичная, чем предполагается.
Медленная. Насыщенная. Вдумчивая.
Жизненная история, простая и страшная, добрая, светлая, человечная.
Взрослая и честная история.
Много флэшбэков – не пугайтесь! Флэшбэки способны испортить всё, что угодно, но здесь они получаются хорошо.
В центре сюжета несчастная смерть матери и жизнь её семьи после. Отчаявшийся отец, замкнувшийся в себе младший сын и старший, с трудом находящий с ними общий язык. На самом деле, здесь никто и ни с кем после этой смерти не может найти общий язык. Смерть – как вынутый кирпичик из некогда крепкого здания. Вынули – здание начинает разрушаться. Цель – не только попытка гармонизировать тяжелые отношения между членами семьи, но и попытка разобраться в причинах смерти – была ла авария несчастным случаем, или самоубийством. Если второе – то почему?
Обычно подобные истории меня не очень привлекают. Меня сразу же видится что-то беспросветно печальное и беспросветно же психологическое. Фильм (любой) может быть очень хорош собой, но заранее заданная «Печаль» отпугивает. В чем исключение для фильма «Громче, чем бомбы?» - в подаче материала! Никакого нытья, никакой жалости, никакой слезливости – показать действительно тяжелую и именно семейную ситуации без такого упадничества – действительно трудно!
Здесь дан серьезный, многослойный спектр проблем – не только надорванные отношения семьи после смерти матери. Но и жизнь, характер матери, ее совершенно боевой темперамент (она работала военным фотографом) – и конфликт. Как оставаться матерью семейства? Как поддерживать спокойный, гармоничный быт, но при этом не оставлять своё призвание?
С другой стороны, очень заметно, что сценарий писал сам режиссер. Ну, любят быть режиссеры настолько самостоятельными! Потому здесь очень много личного, очень много «нечитаемого кода» и гораздо реже соблюдаются «классические сценарные правила». Не плюс, не минус, однако, как правило, если и получается у подобных фильмов дойти до массового зрителя, то им приходится проделать очень долгий и затратный путь. Кому-то покажется, что и такой-то монтаж и такой-то принцип построения диалогов – дань «документальности», попытка погрузить нас в реальность, почувствовать себя на месте героев – и это будет отличный приём. Кому-то покажутся подобные места сыроватыми. И это тоже будет правда! С третьей же стороны – неклассическое повествование позволяет избежать каких-то нарочитых условностей, которые обязательно бы притянули в драму ненужные – мораль, рекомендацию, совет для тех, кто попал в подобную жизненную ситуацию. И как во многих «режиссерских» сценариях – затерявшаяся, «замыленная» концовка.
Еще один важный момент: не так-то просто сочувствовать героям в их горе. В иной мелодраме, что касается вытягивания слёз из зрителя – иногда случается просто форменный шантаж (опять же, простите, вспоминается шантажист Ларс и его слезоточивые «Рассекая волны», «Танцующая в темноте»…) Здесь же нет: иной раз эти парни покажутся нам тюфяками, просто нытиками, вызывают раздражение. В особенности в контрасте с образом героической, участвовавшей в военных операциях, матери – решительной, страстной, несгибаемой женщины. Герои неприятны. У них слишком много проблем. И они их не решают, а лишь усугубляют. Но Триер не критикует, а задает вопросы – нам или себе? И какие вопросы? Их, на самом деле, слишком много. Думаю, Вы найдёте тот, на который Вы захотите немедленно ответить.
