27 июля уходящего года лидеру культовой группы «Сектор газа» Юрию Клинских (более известному под своеобразным псевдонимом «Хой») исполнилось бы 57 лет.
В этот день вышел документальный фильм Павла Селина и Ивана Юдина «Хой с тобой». На протяжении полутора часов родственники вместе с коллегами Клинских рассуждают о жизни, творческом пути и смерти этого крайне неоднозначного, но всё же знакового исполнителя эпохи больших перемен.
Подробно рецензировать биографические ленты, подобные этой – хоть убейте! – бессмысленно. Почитатели таланта Хоя фильм о нём посмотрят практически гарантированно без всяких рецензий, особенно если учесть, что их кумир никогда не пользовался особым вниманием документалистов. Тем же, кто испытывает к «Сектору газа» неприязнь или равнодушие, смотреть будет попросту неинтересно.
Отметим лишь, что «документалка» сделана на достойном техническом уровне, с использованием архивных материалов и «оживляющих» главного героя забавных анимационных эффектов. Правда, некоторые фрагменты (например, с читающим похабный рэп пьяным воронежцем) смотрятся на общем фоне несуразно. Недоумение вызывает также подбор отдельных участников фильма, не имевших к Юрию Клинских и его группе никакого отношения, но всласть поливающих грязью его имя на камеру. Объективности ради, можно и нужно было представить критический анализ столь спорного творчества, но сделанный в куда более конструктивном ключе. Возможно, недостатки будут учтены авторами в более полной версии картины, выход которой в широкий прокат запланирован на 2022 год.
В любом случае, появление первого документального фильма такого рода даёт отличную возможность вспомнить об одном из главных феноменов российской сцены 1990-х. Вспомнить – и попытаться понять: что же это было?..
«ЗА СВОЕГО МЕНЯ ТАМ ПРИМУТ»
Лучшего исторического момента для появления группы «Сектор газа», чем Перестройка в СССР, представить сложно.
Ослабление многолетнего цензурного господства властей, наравне с вовсю бушевавшей несколько лет рок-революцией, почву подготовили идеально. Время идеологически выверенных, приглаженных по всем швам ВИА ушло, безвременье бессмысленного и беспощадного российского шоу-бизнеса ещё не наступило, а пафосно-обличительные гимны гордо вышедших из подполья рокеров уже успели несколько приесться.
«Глубинному народу», о котором так много говорили представители советской «почвеннической» интеллигенции, и битву за который ещё в 1970-х с треском проиграли, в этом музыкальном водовороте нужен был кто-то в доску свой. Типичный русский мужик, который максимально доходчиво расскажет о том, что делается на соседней лавочке. Посетует на охвативший Страну Советов дефицит. Доверительно, словно сидя с каждым за одним столом, поведает о проблемах деликатного характера, о которых и вслух-то говорить считается неприличным. А после, замахнув стакан-другой, попоёт матерных частушек на радость собравшимся.
Перефразируя Вольтера, если бы «Сектор» не появился, его следовало бы выдумать – хотя бы потому, что подобный проект мог озолотить любого из первых советских продюсеров конца 1980-х. Однако, воплотить идею в жизнь суждено было не профессионалам, а обычному 23-летнему выходцу из социально неблагополучного левобережного района Воронежа, бывшему грузчику и инспектору ГАИ Юрию Клинских. Простенькие песенки лирического содержания Юра начал сочинять ещё в юности, но, уйдя в армию, забросил хобби. Как впоследствии окажется, не навсегда – с открытием в 1987 году Воронежского рок-клуба молодой человек становится его частым гостем.
Младший сержант ГосАвтоИнспекции Юрий Клинских
Когда открылся рок-клуб, я посмотрел на самодеятельные коллективы. Мне не нравилась их беднота в темах, помню, о мире что-то пели, о любви, о чём-то таком, непонятном. Я и решил тряхнуть стариной. И так как опыт уже остался, у меня стало получаться довольно хорошо…
Юрий Клинских
Левобережный район Воронежа, именовавшийся в обиходе «Сектором газа» из-за большого количества промышленных предприятий, и дал название коллективу.
Тряхнул стариной Юрий добротно. Первые два официальных магнитоальбома, несмотря на неважное качество звучания (особенно по нынешним меркам), разошлись в 1990 году далеко за пределы Воронежа практически моментально. Предельно вульгарные зарисовки на бытовые и мистические темы, вкупе с рядом бесспорно удачных стилизаций под русский фольклор, приносят группе первую известность. Начиная со следующего лонгплея «Ночь перед Рождеством», Клинских будет записываться в Москве до самой смерти.
Псевдонимом «Хой» музыкант из Воронежа был обязан Егору Летову, регулярно выкрикивавшему столь странное слово в своих песнях.
Композиция «Ой, ты, травушка зелёная» стала одним из первых и весьма занятных экспериментов Хоя на ниве симбиоза гитарного рока, советского фолка и элементов зарубежной эстрады. «Колхозный рок» в чистом виде. 1990 г.
Агрессивно отринув устоявшиеся представления о границах допустимого в советском обществе, вольно заимствуя фрагменты произведений отечественного и мирового музыкального искусства, переиначивая былинно-сказочные сюжеты на маргинальный манер, простой парень из глубинки – хотим мы в этом себе признаваться или нет – сумел создать самобытный творческий мир. Который оказался востребован в то переломное время больших разочарований и несбывшихся надежд.
«МЫ ВЫШЛИ ИЗ "ДК", ОГЛУШЕНЫ СЛЕГКА…»
Но было ли творчество группы «Сектор газа» принципиально новым явлением в советской музыке? Конечно, нет.
Ещё в конце 1970-х годов столичным художником Константином Звездочётовым была создана группа «Мухоморы». Её участники создавали арт-объекты в духе московского концептуализма, одними из первых в стране устраивали художественные перфомансы, а в 1982 году завершили запись первого и единственного альбома «Золотой диск». Музыкальным произведением в чистом виде его назвать затруднительно. Довольно далёкие от этого вида искусства, «Мухоморы» в течение 50 минут, меняя голоса, переходя с шёпота на истошный крик и кривляясь, декламировали феерически абсурдные стихи, нарочито пошлые любовные оды, также рассказывали матерные анекдоты и пытались «петь» нечто похожее на частушки. А на фоне этого постмодернистского безумия звучал коллаж из песен военных лет, колокольного звона, восточных мотивов, симфонической музыки и хитов зарубежной эстрады.
У человека, рискнувшего ознакомиться с «Золотым диском», создавалось ощущение, будто советский радиоэфир почти на час захватили сбежавшие из больницы, диссидентствующие психи.
Фрагмент «Золотого диска», 1982 г.
Конечно, массовому слушателю такое творчество было во всех смыслах недоступно. К тому же, власти вскоре прознали о литературно-музыкальных опытах молодых художников и разогнали арт-группу, отправив в армию троих её участников. Однако, в среде андерграундной интеллигенции их альбом получил хождение и восторженное признание, впоследствии повлияв на становление нескольких важных групп советского «подполья». Да что там, Сева Новгородцев в своей легендарной передаче на BBC крутил фрагменты «Золотого диска» наравне с хитами зарубежных рок-идолов!
Перформанс арт-группы «Мухоморы» «Лекция о вреде нейтронной бомбы». Москва, 29 марта 1982 г.
Знал ли Юра Хой о знаковом опусе московских концептуалистов, достоверно неизвестно. Скорее всего, нет – в Воронеже познакомить его с этой записью было попросту некому, а к 1991 году, когда «Сектор газа» стал регулярно выезжать в Москву и гастролировать по стране, творение «Мухоморов» оказалось вне музыкального, да и общественного контекста. Но о магнитоальбомах группы «ДК», во многом сформировавшейся под воздействием «Золотого диска», Клинских неоднократно отзывался с восхищением, признавая, что именно записи этого коллектива подтолкнули к творчеству его самого.
Композиция группы ДК «Молодёжный клуб», 1982 г.
Лидер группы «ДК» Сергей Жариков, ставший одним из отцов и теоретиков отечественной контркультуры, воспринимал рок-музыку как идеологический плацдарм, непаханое поле для экспериментов с философскими концепциями. От «Мухоморов», в частности, Жариков перенял и развил идею абсурдистских радиопостановок, в которых исследовал окружавшую его систему ценностей, снобистски глумился над ними и представлял общественную идеологию в виде китча. Создавая от альбома к альбому карикатурные «галереи» диаметрально противоположных героев и образов, не боясь работать в самых разных жанрах – от авангардного джаза до блатной песни – идеолог «ДК» сумел сгенерировать собственный музыкальный язык, на котором, играючи, написал энциклопедию советского нигилизма. Чтением (вернее, прослушиванием) которой вдохновлялись и Летов, и Фёдор Чистяков, и многие другие.
Группа ДК, состав 2001 года. Крайний справа – Сергей Жариков.
«ДМБ-85» музыкальными критиками считается первым отечественным альбомом, выполненным в жанре русского шансона, а песня «Вешние воды» стала одной из самых известных в репертуаре ДК. 1985 г.
В творчестве воронежского гаишника Юры Хоя и столичного математика-любомудра Жарикова, как ни парадоксально, действительно немало пересечений. Правда, их подходы всё же оказались разными: сформировавшийся в маргинальной среде, Юрий знал её нравы и порядки изнутри. Им двигало желание попросту рассказать об этой среде на её языке, а не проверять общественные устои на прочность, эпатировать публику или, тем более, глумиться.
Творчество архангельской группы «Облачный край», впитавшее эстетику хард-н-хэви и социальную сатиру, также высоко оценивалось Хоем. «Грустная история», 1985 г.
Впрочем, и иронии в песнях «Сектора» хватало с лихвой. Низкий культурный уровень, вредные привычки, половая распущенность, суеверия и предрассудки «обитателей» социального дна – об этом Клинских говорил со слушателем в стёбной, подчас саркастической манере. Органично совмещая фольклорные элементы, роковое звучание и цитирование популярных музыкальных номеров, звучавших буквально из каждого утюга. Кстати, эти заимствования считать плагиатом неверно – с их помощью в песнях ретранслировалась атмосфера времени. А обращения к низовому фольклору и использование обсценной лексики убедительно показывали, что время в России, независимо от модных веяний и общественных строев, всегда остаётся тем же…
Вампиры, упыри и прочие вурдалаки в песнях «Сектора» больше похожи на деревенских пьяниц, нежели на себя самих. «Оборотень», 1993 г.
«Сектор газа» — это наши «Битлз», не стилистически, конечно, но функционально. Недаром у них был контракт с EMI. Как и битлы, они конвертировали субкультурные клише в культурные, то есть общеупотребительные, став действительно народной группой. Обыкновенно авторы ревностно относятся к собственным подражателям, но я только рад что «Сектор газа» шел от «ДК»
Сергей Жариков
ПЕВЕЦ И ЖЕРТВА ЛИХОЛЕТЬЯ
Осенью 1991-го группа впервые появляется на экранах страны с клипом «Колхозный панк». Юрий Клинских смог сделать понятным и близким для широкой аудитории образ деревенского «неформала», непонятого и презираемого окружающими. В ноябре того же года состоялось выступление в небезызвестной «Программе А» Сергея Антипова, где коллектив исполнил уже шесть композиций. Так «Сектор газа» прогремел на всю Россию, к тому моменту почти полностью погрузившуюся в пучину хаоса.
«Колхозный панк», 1991 г.
Однако, после столь успешного старта в медиапространстве страны, наступило многолетнее затишье. Музыкальные критики, равно как и представители народившегося шоу-бизнеса, в большинстве своём отнеслись к творчеству Хоя с откровенной брезгливостью. Его песни, даже самые безобидные по содержанию, категорически не брались в радиоротацию и игнорировались телевидением. А журналисты, зачастую имевшие поверхностное представление о команде, как под копирку навешивали на её участников ярлыки «колхозных панков» и «жлоб-рокеров». Это не мешало группе сотрудничать с одной из крупнейших российских музыкальных компаний «Gala Records», собирать полные залы по бывшему Союзу и выпускать астрономическими тиражами альбомы, градус «отвяза» на которых стабильно повышался из года в год. Сообразно времени нового русского лихолетья.
«Наплевать на колхоз, тьфу и на завод – девяносто второй выдержать бы год!» – без обиняков обращался Юрий Клинских со сцены «Лужников» к дорогим россиянам.
Юру Хоя я бы вообще на телеэкран не пустил, ни за какие шиши. Его работа никакого отношения к искусству не имеет. Это хулиганство самое натуральное…
Филипп Киркоров, 1992 г.
«Золотой» состав группы «Сектор газа», 1991 г.
Хулиганство, однако, местами принимало любопытные стилистические, а подчас и концептуальные формы. Так, в 1994 году Клинских сотоварищи представил публике своеобразное прочтение русской народной сказки о Царевне-лягушке – альбом «Кащей Бессмертный». Его жанр был определён автором как «панк-опера», хотя больше творение напоминает аудиоспектакль, основанный на пересказе общеизвестного сюжета в нарочито скабрёзной манере. Впрочем, пересказом дело не ограничилось. Одним из действующих лиц стал граф Дракула, да и канонические фольклорные персонажи занимаются непривычными для себя делами – ездят на «Шевроле», воруют вишни с соседского участка, распивают Каберне и распевают «арии», основанные на музыкальном плагиате зарубежных поп- и рок-хитов. Битва же Ивана-царевича с Кощеем за Василису в альбомной интерпретации походит, скорее, на жёсткую бандитскую «разборку», нежели на былинное сражение…
В результате получился этакий «постмодерн для бедных», ставший апофеозом вседозволенности в аудио-пространстве своего времени. Тем не менее, альбом был благосклонно принят некоторыми музыкальными обозревателями. Одни услышали в нём остроумный, хоть и чрезмерно залихватский, стёб над интеллигентскими поисками «новой русской идентичности». Другие заметили преемственность по отношению к вульгарным опусам Баркова и Тинякова. А поклонники группы, в большинстве своём юные, не утруждая себя культурологическим анализом, но искренне восторгаясь невиданной доселе свободой самовыражения, заслушивали кассеты со сказкой Клинских буквально до дыр. Что ж, вышло всем сестрам по серьгам.
Вот где невольно вспоминаются радиофеерии Жарикова, прослушивание которых не прошло даром для Юрия Клинских!
Именно они, молодые обитатели российской глубинки, стали основным фанатским костяком «Сектора газа» в девяностые. Они признавались своим девчонкам в любви на дискотеках под сальную «Лирику», хором голосили по дворам «Возле дома твоего» и учились играть на расстроенных гитарах, напевая о злоключениях бомжа из одноимённой песни. Когда же их кумир, разменяв четвёртый десяток, обратился в своём творчестве к более серьёзным лирическим темам, аудитория группы пополнилась далёкими от рок-музыки людьми. Для которых Хой стал своим, в первую очередь, не за похабщину в некоторых текстах, а потому что умел душевно рассказать о том, что волновало и тревожило многих. Вступление в пору зрелости («30 лет»), разочарование в любви («Свидание»), тоска солдат по Родине («Пора домой»), размышления о пройденном жизненном пути («Life») – эти, далеко не шуточные песни, и стали самыми знаковыми в дискографии коллектива.
К чести Клинских, от поклонников своего творчества он никогда не закрывался и не прятался.
«Но мы пройдём с тобою путь через туман» – убеждал Клинских в своей, пожалуй, главной песне. 1996 г.
Между тем, к концу 1990-х Юрия Николаевича-таки настиг творческий кризис. Жёсткие контрактные обязательства перед звукозаписывающей компанией, требовавшей всё новых альбомов, а также личные неурядицы музыканта (наркозависимость вкупе с жизнью на две семьи) сделали своё дело. Лонгплей «Наркологический университет миллионов», вышедший в 1997-м, стал свидетельством нараставшего износа творческого фильтра Клинских, вновь сосредоточившегося на написании песенок с заимствованными мелодиями и совсем уж непритязательными рифмами. Бесспорно, некоторые музыкальные эксперименты с хип-хопом и рэпкором на общем фоне выглядят занятно и для российской музыки тех лет весьма свежо. Но большая часть остального материала свидетельствовала о том, что шутка всё же затянулась, став предсказуемой.
Беда Хоя в том, что желание быть своим у дворовой шпаны сделало его заложником собственного «музыкального цинизма», это когда уже со сцены и с аудионосителя несется не пошлый стеб, а самые настоящие безвкусица и пошлость, выдаваемые за стеб…
Музыкальная газета, 1997 г.
В последние годы жизни музыкант отказался от «панковского» имиджа, предпочтя джинсовке с рваными штанами дорогие рубашки и брюки.}
Понимал ли Клинских, что зашёл в творческий тупик? Вполне возможно. Так или иначе, после выхода «Наркологического университета» он решает кардинально изменить стиль своей музыки в сторону ню-метала и альтернативного рэпа, которыми увлекался к тому моменту несколько лет. Изменения коснулись и текстовой составляющей – теперь Хой пел о грядущем Апокалипсисе, святой войне между Богом и Сатаной, истребителях вампиров, а также посвятил одно из творений жертвам средневековой инквизиции. Песни о нечистой силе и раньше регулярно появлялись в репертуаре «Сектора газа», но никогда ещё в них не было так много агрессии и так мало иронии. Особо отметим, что атмосфера в России на тот момент была соответствующей. Десятилетие невиданной свободы завершалось вполне апокалиптически: финансовым обвалом, взрывами жилых домов, похищениями людей и возобновлением боевой операции в мятежной Чечне. Всё это не могло не отразиться в сознании Юрия, каким бы аполитичным он ни был.
Любительский видеоклип на песню «Восставший из Ада» из одноимённого последнего альбома группы, вышедшего спустя три месяца после смерти Юрия Клинских.
«Роковой год, можете мне не верить – тысяча девятьсот девяносто девять…» – с непривычным надрывом предупреждал Клинских в одной из последних песен. Следующий, 2000-й, стал роковым для него самого – 4 июля, не дожив двадцати трёх дней до своего 36-летия, Юрий Николаевич скоропостижно скончался в своём родном городе. Достоверная причина столь ранней смерти, равно как и обстоятельства её, выяснены не до конца. В ходу версии от передозировки героином до вмешательства потусторонних сил, так воспетых Хоем в своём творчестве. Неоспоримо лишь то, что ставший одним из главных героев эпохи больших перемен, «воронежский Цой» ушёл почти одновременно с этой эпохой. А в небытие или же в вечность – покажет время.
Последнее прижизненное фото Юрия Клинских. Таким он и останется навсегда в памяти миллионов поклонников…
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
С момента смерти Юрия Николаевича Клинских прошло уже более двадцати лет – но «Сектор газа», в отличие от многих громких имён 1990-х, забвение не постигло. По количеству прослушиваний на музыкальных стриминг-платформах композиции коллектива значительно опережают своих отечественных коллег-рокеров, идя вровень, разве что, лишь с «Королём и шутом» да «Кино». Песни Хоя сегодня можно услышать в художественных фильмах и телесериалах, на них делают ремиксы популярные диджеи и перепевают даже такие мэтры русского рока, как Сергей Галанин и Юрий Шевчук.
Песня «Ночь перед Рождеством» в исполнении группы DDT, вышедшая на альбоме «Сектор газа – Трибьют» в 2020 году.
Самому же Клинских в родном Воронеже даже хотят установить памятник, с целью чего активно собирают подписи и проводят онлайн-голосования. Правда, против памятника активно выступает часть местных деятелей культуры, понять которых вполне можно. Как и догадаться, с какими лицами гиды будут водить вверенные им тургруппы от скульптур Бунина и Платонова к увековеченному в мраморе Юре Хою. Тем паче, большинству фанатов и поклонников «Сектора газа» вполне хватает монумента на воронежском Левобережном кладбище. Под которым нашёл свой последний приют их скандально-легендарный кумир. Ежегодно, на годовщину дня рождения и со дня смерти, приезжают они к нему на могилу. Поют его песни, под которые прошла их шальная юность. Резвятся в подпитии у надгробия. Расписывают кладбищенский забор фразами вроде «Россия помнит Юру Хоя» …
Хой с ними. До сих пор. Ведь человек не умирает, пока жива память о нём?
«Солнце тело моё жгло, ветер волосы трепал, но я жизни смысла так и не узнал…» – эти строки одной из самых пронзительных песен Юрия Клинских стали эпитафией на его надгробном памятнике.
Павел Новиков
