Ненавижу зиму. Ненавижу холод.
Выглядываю в окно: идет снег настроение сразу портится.
Это у меня с детства.
До сих пор не понимаю, как я прожил выжил первые пять лет своей жизни. Блокада в Ленинграде с суровыми зимами отправила в могилу более миллиона человек. Умирали от холода, умирали от голода, умирали от холода и голода. Нас, блокадных детей, осталось немного. Уже после войны мама подробно рассказывала, с каким трудом она пилила скудную мебель, чтобы хоть чуть-чуть натопить комнату в коммунальной квартире. Тогда у всех стояли буржуйки.
Холод и голод. Эти ощущения остались у меня навсегда. Они связаны с блокадой. И сегодня, когда на улице холодно, хотя в моей квартире тепло, у меня падает настроение.
Думал, что к понедельнику поправлюсь и смогу приехать в офис. Не получилось. Два дня пришлось провести дома. Через каждые два часа звонил в офис.
В понедельник на фирме отключили свет, сразу возникли сложности: когда свет дали, сеть не заработала. Пришлось разыскивать Валерия Михайловича Акчурина. Работу офиса смогли наладить, только когда он приехал.
В понедельник ко мне приехала Ирина Юрьевна Фенякина из «Московского комсомольца». Часа три мы говорили с ней о сексе: о том, как воспитывать детей в сексуальном плане, о том, почему проститутки ни в чем не виноваты, о том, как достигать гармонии в интимных отношениях.
Мне не нравилось, как шла беседа скучно, однообразно и банально. Я ведь отхожу от секса. Мне уже этим неинтересно заниматься (писать об этом).
Когда Ирина Юрьевна предложила встретиться, я хотел было отказаться, но не смог. «МК» для меня газета особая. Много лет я сотрудничал с этим изданием, дружил со многими главными редакторами, в этой газете работали и работают мои ученики.
Что еще было за эти два дня?
Звонила Алла Аркадьевна Азарх, наш представитель в Украине. Удивительная женщина. Она рассказывала о своей учебе на первом курсе института искусств (возможно, название института я перепутал): Алла Аркадьевна в этом году поступила на музыкальное отделение сольфеджио, хоровое пение, теория музыки.
Алла Аркадьевна по образованию химик. Работала инженером. И вот теперь, когда старший сын (у Аллы Аркадьевны четверо детей, все мальчики) стал студентом, она тоже решила учиться. Пошла получать второе образование. Молодец!
А еще я воспитывал по телефону сотрудников фирмы «ЭргоСОЛО»: напоминал им о дневнике, который обещали мне прислать, о мониторе, который нужно починить, о факсе, для которого надо срочно купить бумагу, о получении денег в трех магазинах, где в месяц продается 10-15 дисков
Подписал около 300 дисков, сделал 30 звонков в банки телефонные переговоры меня, конечно, огорчили.
Руководители банков, сотрудники, отвечающие за обучение персонала, никак не могут понять, что имеет смысл учить сотрудников набирать слепым десятипальцевым методом. Я много раз писал на эту тему. Я много думал, как же привлечь банки на нашу сторону, что для этого нужно сделать?
Может быть, походить на банковские семинары и выступить там?
Может быть, попробовать пробиться в издания для финансистов и рассказать на их страницах про «СОЛО»?
Может быть, отыскать среди наших солистов тех, кто работает в банках, и завести с ними переписку?
Если бы у меня было время, не сомневаюсь, я бы это пробил.
Когда я занимался цирком, меня хорошо знали и в Союзгосцирке, и в цирке на Цветном бульваре, и в цирке на проспекте Вернадского. Но тогда я бывал на худсоветах, посещал все премьеры, знакомился с артистами, писал о цирковом искусстве в газетах и журналах. И на это ушло несколько лет. Отлично помню, как в 1965 году я впервые посетил Марка Соломоновича Местечкина, главного режиссера цирка на Цветном бульваре. А в 1970 году я уже во всех цирках страны стал своим человеком.
С банками так не получится. У меня слишком много других дел и увлечений. Самое правильное решение, с точки зрения руководителя фирмы, взять человека, который займется банками. Но такому человеку надо платить в месяц 500-600 долларов как минимум и первое время усиленно помогать. А такой возможности у меня нет.
Отказаться от этой идеи? Отказаться вообще от идеи поиска корпоративных пользователей? И потратить усилия на расширение точек продаж добиваться, чтобы наше «СОЛО» продавалось во всех магазинах, торгующих компьютерами, сопутствующими товарами и дисками, на лотках Митинского и Савеловского рынков, на Горбушке? Заводить знакомства в других городах, прежде всего, с миллионным населением: Челябинске, Екатеринбурге, Саратове, Волгограде, Самаре? И тогда, возможно, наш диск чудом попадет к банкирам. И банки сами захотят установить у себя нашу сетевую версию. Но это путь долгий.
Создавать самим дилерскую сеть? У нас нет такой возможности. Это могут позволить себе «АБИ», «Арсенал», «1С» и другие крупные фирмы.
Пытаться использовать чужую сеть? Но это увеличит стоимость диска, и тогда его продажи упадут. А соглашаться на 30 центов с каждого диска, как мне предлагала одна из дилерских сетей (»мы напечатаем о вас большим тиражом, у нас налажено распространение, и с каждого диска вы получите 30 центов») - это погубить «ЭргоСОЛО». Продав десять тысяч дисков, мы получим три тысячи долларов. Нам этих денег и на зарплату не хватит, не говоря уже об аренде. Продавая же своими силами тысячу дисков, мы имеем чуть больше, чем три тысячи.
Центы, проценты, рентабельность, себестоимость, доход, приход, прибыль, расход, баланс, налог, кассовая отчетность, банковские условия, арендная плата, проверка, контроль Я набрал эти слова и подумал: а не сделать ли мне ряд упражнение именно с такими словами? Можно. Мы же хотели создать версию для банка.
Стоп! Хотели сделать версию для банков. Все верно. Но так и не сделали. А может быть, зря? Может быть, имеет смысл потратить две недели и создать такую версию? И предлагать банкам специальную версию для финансистов? С особыми текстами, особыми отступлениями. Если учесть банковскую специфику, может быть, банки откликнутся?
Больная для меня тема. Ладно, утро вечера мудренее. Сейчас пойду погуляю с Кристофом, а потом лягу спать.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Четыре дня болезни повергли меня в уныние. А тут еще Кристоф за последние две недели сильно сдал. Ходить ему трудно, он по-стариковски шаркает. А иногда останавливается и через несколько секунд плюхается лапы не держат его тела. Лежит и смотрит жалостно. И я смотрю на него: старичок вставай, соберись с силами. Мы еще поживем.
«У собаки к человеку только одна просьба: люби меня». Хелен Эксли.
