Белорусская драма «Хрусталь» выйдет в российский прокат 13 декабря 2018 года. Режиссёр: Дарья Жук. В ролях: Алина Насибуллина, Иван Мулин, Юрий Борисов.
1996 год. Разбитная Эвелина вызывает своими яркими нарядами презрительные насмешки белорусских гопников, пробует себя в диджеинге и мечтает уехать в Чикаго, чтобы побывать на родине любимой хаус-музыки. Выстояв длинную очередь в американское посольство, она узнает, что для осуществления ее хрустальной мечты требуется справка о стабильном доходе, сигнализирующая о том, что предъявитель этого документа не собирается сбежать за океан от беспросветной нищеты.
Раздобыть и заполнить липовый бланк – раз плюнуть. Однако в контактах Эвелина указывает от балды телефон работодателей, на который строгий сотрудник посольства обещает непременно позвонить с целью проверки информации. Девушка вынуждена спешно отправляться на последние деньги в пригород Минска к истинным владельцам номера, чтобы уговорить их дать ей положительную характеристику.
История создания ленты вряд ли что-то способна прояснить в ее замысле. «Хрусталь» - дебютная полнометражка Дарьи Жук, которая, подобно своей героине, уехала из родной Белоруссии покорять Америку, окончила там престижные вузы и работала на канале НВО. В главной роли снялась Алина Насибуллина – жена рэпера Хаски, внезапно оказавшегося на днях в топах всех новостных лент благодаря своему аресту в Краснодаре. Сам он тоже появляется в фильме – в эпизодической роли грубоватого татуировщика.
«Хрусталь» не является ни голосом поколения, ни оммажем 90-м, ни одой городу Минску. Герои фильма архетипичны и вполне могли бы быть нашими современниками. Аналогичных неприкаянных страдалиц в недружелюбной к ним среде мы видим, например, в «Стране Оз» Василия Сигарева и «Самом лучшем дне» Жоры Крыжовникова. Несмотря на твердость, обаяние, шарф крупной вязки и неизменный плеер, Эвелину вряд ли можно назвать белорусской версией Данилы Багрова - а точнее, с таким же успехом можно сравнить с «братом» и её экранного антагониста Степана. Минск в «Хрустале» показан красиво, но урывками и, главным образом, из окна проносящегося общественного транспорта.
«Хрусталь» кажется безжалостным приговором пресловутому «естественному человеку», на которого возлагал такие надежды Жан Жак Руссо. Притягательная наивность жителей белорусской глубинки оказывается мнимой в силу общего несовершенства человеческой природы, а голодные 90-е необходимы здесь лишь для пущего обострения контрастов. При этом Дарья Жук далека от осуждения проштрафившихся героев, поскольку они чётко играют по правилам той игры, которую установили себе сами, и совесть их вряд ли мучает по ночам.
Чернушная развязка способна ошарашить кого угодно, потому что на фоне внешнего дружелюбия обитателей пригородного поселка она возникает как-то слишком уж неожиданно. Впрочем, этот эффект быстро сглаживается апелляцией к символу хрустального лебедя, который олицетворяет собой всепобеждающую чистоту и верность.
Денис Ступников, InterMedia
