Хедлайнером фестиваля Park Live, который пройдет летом 2019-го в парке Горького, станет группа The Prodigy. Легендарный британский коллектив приедет в Россию в рамках тура в поддержку нового альбома No Tourists, вызвавшего противоречивую реакцию публики, но лишний раз доказавшего: Лиам Хоулетт, Кит Флинт и Максим Реалити уверенно идут своей дорогой и останавливаться не собираются. «Известия» встретились с лидером The Prodigy Лиамом Хоулеттом.
— В целом No Tourists хвалят, при этом отмечая, что в нем слышен дух старых альбомов. Каково это для группы, всегда стремящейся только к новому и неизведанному?
— Я никогда не читаю отзывы про то, что мы делаем. Наверное, максимальный эффект можно получить, только услышав нас живьем. Мы не видим необходимости что-то кардинально менять. Наш звук мы уже давно создали, а сейчас продолжаем идти своим путем и делать свои песни.
Единственное, что я хочу сказать о новом альбоме: это новая запись, которая демонстрирует сразу все грани группы. Конечно, «старая школа» здесь присутствует, но она мешает звуку, над которым мы сегодня работаем…
— Кажется, что, совмещая в альбоме старые и новые находки, вы подводите итог какого-то важного этапа.
— Не столько этапа… Понимаете, какие-то песни, вроде Take Me To The Hospital, действительно звучат как «олдскул», но сделано это исходя из нынешнего нашего положения во времени и пространстве. Я абсолютно честно говорю, что никогда не анализирую сам процесс и работаю до тех пор, пока из студийных мониторов не зазвучит то, что мне понравится. И каждый раз я точно знаю, когда этот момент наступит. При этом у меня нет никаких норм и правил.
— В одном из интервью вы заявили, что No Tourists символизирует неприятие ухода в мир фантазий, вымышленных интернет-миров и сказок. Тем не менее сам факт существования The Prodigy, ваша музыка, сценические образы, сумасшедшее шоу и есть такая сказка. Согласитесь, выглядит немного противоречиво.
— В No Tourists речь о том, что надо оградиться от искусственно созданной безопасности, потому что многие люди, напротив, хотят опасности. Мы должны усиленно бороться против того, что нам внушают и скармливают, искать свои новые маршруты.
Этот альбом о нас, о том, что мы думаем и чувствуем. Здесь совершенно точно нет места фантазиям. Напротив, он о поиске реальности, о том, что нужно сделать, чтобы сойти с привычного туристического маршрута. Правда, только в том случае, если вам это действительно нужно.
— Все альбомы The Prodigy — результат разного подхода к музыкальной теме, и, вероятно, во многом это зависит от того, где записывается материал. Как это было в случае с The Tourists?
— Когда я начинаю делать что-то новое, то стараюсь максимально изменить подход к студийной работе. Нельзя рассчитывать на новый результат, если идешь по накатанной. Пожалуй, так происходит у любого творческого человека. Ты должен меняться!
В этот раз я работал куда более интенсивно, чем раньше. Иногда по двое суток без сна, стараясь найти наиболее результативное и продуктивное время. Иногда оно наступало сразу после того, как я заканчивал концерт. В этом случае возвращался в отель и садился за работу. Это, наверное, покажется необычным, но именно после шоу, после того как ты увидел реакцию на музыку, у тебя максимально обострены ум и сознание, абсолютно ясная голова.
Иногда я выдавал горы материала всего за пару часов работы. Часто мы оборудовали студию в отеле и записывали там вокал, чтобы не терять время. Если бы я прервался, мне потребовалась бы еще пара недель, чтобы вернуться к этому состоянию.
Я доводил себя до предела, чтобы что-то почувствовать. Это был самый интенсивный год в моей жизни в плане творчества. Да, я почти погубил своего ассистента в студии. Довел его до изнеможения. Ему потребовалась неделя сна, чтобы прийти в себя. Но я готов был пойти на всё, чтобы добиться результата и не останавливаться.
— Массовую популярность The Prodigy получили в России после выхода The Fat Of The Land. В этот момент стало ясно, что наступила смена музыкальных эпох. На каком этапе вы сами ощутили нечто подобное?
— Мы находились в центре происходящего и, наверное, поэтому сами ничего не заметили. Просто работали, играли концерты и все время записывали новый материал. Я думаю, что, когда выстрелил наш альбом Music for the Jilted Generation (1994), это создало некий толчок, но сама музыка особо не поменялась. Мы держались корней и никогда никому не продавались. Каждый наш альбом был точным срезом своего времени.
Если взглянуть на наш первый альбом Experience (1992), то можно увидеть довольно четкий снимок происходящего в английской рейв-культуре этого периода, понять корни, выяснить, откуда всё началось.
Альбом The Fat of the Land (1997) стал продолжением серьезного роста после двух предыдущих пластинок. Наши концерты становились всё глобальнее, и сами мы росли. Но по большому счету, он был просто следующей ступенью. Никто из нас никогда не зацикливается на прошлом, мы всегда смотрим в будущее.
Я помню время, про которое вы говорите. Мы сыграли большой концерт в Москве в 1997 году (выступление The Prodigy на Манежной площади прошло перед аудиторией более чем в 250 тыс. слушателей. — «Известия»), и это было отличным знакомством с российской публикой.
— То, что делали и делают The Prodigy, далеко от сладкой музыки нынешних хит-парадов. Насколько вам необходимо продвижение на радио или достаточно интернета?
— Мы никогда не пытались и не пытаемся подстроиться под формат. Вы это сами прекрасно видите. Если хотите, мы — антипоп. Любая реклама и раскрутка, кроме живых выступлений, нам скучна. Мы можем дать пару интервью людям, которые задают умные вопросы. Если радио хочет играть наши треки — пусть играет, нет — значит, нет. Мы не отвечаем за это.
Всё, что нам важно, — это играть живую музыку для людей. Только реакция публики — оправдание того, что, как и зачем мы играем. Поэтому — никаких ТВ-концертов! Люди должны послушать нас вживую. Мы пользуемся интернетом, но в основном чтобы пригласить их на наши выступления.
— Правда ли, что настроение для Champions Of London и еще нескольких треков с нового альбома вы словили в Москве?
— Абсолютная правда. Мы собрали студию в нашем гостиничном номере и записали Champions of London. Всё, кроме вокала. Вокал Кита был записан в гостинице в Бельгии после концерта. Вокал Макса — в моей студии в Лондоне, где мы и закончили работу над треком. Трек вдохновлен жизнью в городе. Городским напряжением между районами, территориями и необходимостью защиты от всего этого.
— The Prodigy — одни из тех, кто определил звучание современной музыки. Чей отзыв на вашу работу был для вас наиболее ценным?
— Мне всегда важна реакция людей, которые услышали что-то в первый раз свежими ушами. Дети, например, слушая нашу музыку, выдают непредвзятое мнение, которое всегда полезно услышать. Но главное — люди на улицах. Их отклики значат для меня куда больше, чем какая-то рецензия в журнале. С самого начала я хотел только одного — быть услышанным на улицах. Остальное меня не интересует.
— Какие творческие мотивации 1990-х и 2000-х остались у вас неизменными и что добавилось сейчас?
— Главное, чему я со временем научился, — это видеть и слышать то, что происходит вокруг. Раньше я был замкнут в рамках рейв-культуры, вдохновлялся такими группами, как The Specials, артистами 2 Tone (жанр, возникший в конце 1970-х на стыке ска, рэгги и панк-рока. — «Известия»), Public Enemy, продюсерской командой The Bomb Squad, хип-хопом 1980-х. Они первые оказали на меня значительное влияние, и их музыка со мной навсегда.
Я всегда заряжен на творчество и не могу предсказать, когда и где меня настигнет вдохновение и как я им распоряжусь. Всё, чему я научился, — это взлетать на творческую волну, когда она накатывает, и плыть по ней. Что самое важное — мне всегда мало этой волны, но ее и не должно хватать: нужно, чтобы она снова тебя настигла. А если ты лентяй и ждешь, что всё это придет само собой, лучше подыскать другую работу.
— Не боитесь жить на постоянном адреналине?
— Нет. Когда этот огонь погаснет, я остановлюсь.
— Вы несколько раз бывали в России. Изменилась ли страна, ваша публика, которая уже приходит на концерты The Prodigy с детьми?
— Да, мы много играли в России последние годы, а в первый раз приехали очень давно. Социальные изменения и то, как улучшился внешний облик городов, трудно не заметить. Мне очень нравится, что нас поддерживает уже новое поколение слушателей. Играя в России, чувствуешь реальность и «жир» происходящего. Россия может быть дикой, и это нам очень нравится. Русские ждут и любят нас, мы это ценим. Поэтому будем приезжать еще
Алексей Певчев
