В газетах и журналах редко вижу материалы о российской школе.
В своё время о школе прекрасно писали «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Московский комсомолец», журналы «Семья и школа», «Вожатый».
Педагогическая журналистика отстаивала педагогов-новаторов. Педагогическая журналистика поддерживала всё лучшее, что появлялось в школах. Куда это делось?
Сейчас редко услышишь по радио рассказ о той или иной школе, редко увидишь на ТВ рассказ об учителе. Не до образования всем.
Российская школа, к сожалению, не на подъёме.
Часто встречаюсь с теми, кто недавно окончил (год, два, три, пять, семь лет назад) школу. Удивляюсь, как эти люди получили аттестат зрелости.
Они безграмотны.
Они медленно читают, по слогам. Да-да, читают как первоклассники.
Они не помнят элементарных правил русского языка и в слове из трёх букв могут допустить четыре ошибки: исчо.
Они начисто забыли математику, физику, химию, географию, историю.
И, самое главное, они с гордостью произносят: «Да, я плохо учился. Мне было неинтересно. Но мне не нужны знания. Зачем мне знания по физике, химии и русскому языку, если я занимаюсь шиномонтажом?».
Почему плохо живёт наша страна?
Почему бедствует народ?
Почему так развит алкоголизм?
Почему у нас поголовная сексуальная безграмотность?
Да потому, что у нас плохая школа. И первое, что надо сделать тем, кто отвечает за образование в стране, — честно в этом признаться. А потом уже разбираться, почему плохая школа, что надо изменить в школе, каких людей принимать в педагогические институты, а кому запретить работу с детьми.
Когда я учился в школе (в первый класс пошёл в 1947 году), все сложности жизни сваливали на прошлое: «Это пережитки царизма». А к ним ещё добавляли: «Разруха после войны».
Теперь все говорят о пережитках Советского Союза. Многое критикуют справедливо (я о жизни в СССР). Но современная школа плоха не потому, что это пережиток, доставшийся нам от Советского Союза. В целом советская школа была на порядок лучше российской.
Нынче многое определяют в нашей жизни именно те, кто в начале 90-х годов пошёл учиться в школу. В российскую школу! Этим людям сегодня от 30 до 40 лет. Те, кому от 20 до 30, — выпускники российской школы.
Хотим переделать общество? Надо начинать со школы, а ещё лучше — с детского сада.
У нас все сдают экзамены (ЕГЭ) и получают аттестаты. Кого мы обманываем? Себя? Зачем?
Мы начнём жить лучше только тогда, когда поменяется, кардинально поменяется школа.
Это поразительно: школьник идёт в первый класс с горящими глазами и уже через три-четыре года он не любит школу — учится без интереса.
Будь моя воля, я бы отменил домашние задания, а среди учителей оставил только тех, кто артистичен, умён, обаятелен, хорошо говорит (внятно, ясно, чётко, эмоционально, с юмором) и никогда никого не унижает, не ругает, не оскорбляет, не обижает.
На мой взгляд, в каждой школе должно быть «СОЛО на клавиатуре» — по крайней мере для учителей и старшеклассников.
Наша программа заставляет человека думать, будит фантазию, приглашает к размышлениям, даёт веру в собственные силы, заражает оптимизмом.
Обучение идёт с радостью.
Нельзя, чтобы в школу шёл человек с нежеланием учиться. Нельзя и всё тут.
Школа — это же прекрасно. Тебе рассказывают новое, интересное, любопытное, важное, нужное и полезное. Ты поэтому и слушаешь, как говорится, раскрыв рот, боясь пропустить слово.
Школа открывает в каждом ученике его способности, а иногда таланты.
К сожалению, учителя рассказывают часто так, что через десять минут тебе хочется спать.
Иногда меня спрашивают знакомые, друзья, ученики: а что, мне больше всех надо? И я отвечаю: «Да, мне надо больше всех».
Мне надо, чтобы хорошо жила наша страна.
Мне надо, чтобы у нас меньше стало бедных.
Мне надо, чтобы люди хотели учиться.
Мне надо, чтобы один человек стремился помогать другому.
Мне надо, чтобы стало меньше вранья.
Ой, как мне много надо…
По мере сил и возможностей я многое делаю для того, чтобы моё «надо» стало реальностью. Как говорил Лев Толстой, делай, что должно, а там пусть будет, как будет.
А у нас в школе учителя до сих пор общаются с компьютером с опаской.
У нас в школе не дают навыка слепого десятипальцевого метода набора.
У нас в школе учат одиннадцать лет, а к получению аттестата зрелости юноши и девушки не знают, чем хотят заниматься дальше, к чему у них есть склонность и призвание.
Ну как так можно жить?..
Мне бы хотелось создать сайт, где эти темы ежедневно и ежечасно обсуждать и сообща находить решение.
Мне бы хотелось…
Что я сегодня сделал? Разобрал две книжных полки, написал 50 писем, прочёл несколько статей (у меня огромная папка с вырезками из газет и журналов со статьями на тему публичных выступлений), переговорил по телефону с тремя банками, с двумя директорами школ, с тремя преподавателями педагогического университета.
Чем бы я ни занимался, думаю только об одном: как лучше сделать курс «Учимся говорить публично». Вот и сегодня больше всего времени ушло на разбор папки с материалами на эту тему.
Каждый раз, когда я берусь за эту папку, понимаю неохватность темы. Тем не менее я не отступаюсь, а пытаюсь по мере сил и возможностей это сделать. И мне везёт. Есть люди, которые помогают.
Спасибо Фонду президентских грантов. Не исключаю, что с его поддержкой я всё-таки добьюсь результата.
Как всегда, перед сном смотрел список новых читателей онлайн-книги «Курить, чтобы бросить!» и разглядывал фотографии новых учеников по «СОЛО на клавиатуре».
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Когда-то я хорошо знал Михаила Прокофьева, Геннадия Ягодина, общался с Андреем Фурсенко, встречался с Ольгой Васильевой…
И вроде меня министры образования понимали. Именно «вроде». На самом деле я министров понимал, а они меня — нет.
С новым министром просвещения Сергеем Кравцовым я, к сожалению, не знаком. Кто знает, может, наши пути и пересекутся.
Сегодня учение с увлечением — завтра увлекательная жизнь.
Симон Львович Соловейчик (1930-1996), педагог, журналист, писатель
