Один из крупных книжных маркетплейсов подтвердил изъятие из продажи книг, указанных в списке ограничений в связи с законом о запрете пропаганды ЛГБТ* (организация, запрещенная в Российской Федерации)
При этом сам список, составленный впопыхах, был не официальным, а рекомендательным. Сейчас он и вовсе не актуален. Но на всякий случай участники книжного рынка решили перебдеть и добровольно из продажи опасные томики изъяли. У нас с этим быстро, если речь идет о традиционности и нравственности!
Всего же в этом перечне запрещенных авторов, начерно составленном еще в конце прошлого года, более 250 книг.
Книгоиздатели и книготорговцы — люди грамотные, читающие, поэтому на всякий случай упомянули и Марселя Пруста, и Оскара Уайльда, и Стефана Цвейга… Весь цвет мировой классики. И даже про древнегреческого философа Платона, ученика Сократа и прародителя всей западной философской мысли, не забыли. Ну и «Декамерон» Боккаччо, куда же без него. Странно, что не вспомнили Шекспира «Двенадцатую ночь». Там графиня Оливия испытывает чувства к Виоле…
Зато в список подозрительной литературы внесено незаконченное произведение Федора Михайловича Достоевского «Неточка Незванова». При проклятом царизме его не побоялись напечатать в 1849 году в «Отечественных записках», только сейчас цензоры добрались.
Уверена, что отдельные депутаты издателям за это будут благодарны. Сами-то они все больше по законам и по запретам, «Неточкой Незвановой» вряд ли зачитывались. Напомню. Там все больше о высоком.
Для одних Неточка — человек, прошедший через множество страданий, и ее чувство к подруге вообще никак не связано с физическим аспектом. Их детские умы чисты от всех этих извращений. Это те самые первые, чистые, незабываемые ростки души, которые могут проявиться к любому человеку, вне пола и возраста.
Но кто-то узрел у Достоевского порок и грязь.
Ведь как оно бывает. Один, глядя в лужу на асфальте, видит отражающиеся звезды. А другой — только нечистоты. Это у кого что в душе.
Я просмотрела еще несколько крупных торговых площадок. Не будем про англосакса Стивена Кинга (название подозрительного романа не упоминаю), но что там с «Неточкой Незвановой»? Да, в нескольких интернет-магазинах ее уже нет. В другом предлагают заказать печать за 1000+ рублей. Если учесть, что произведение это незаконченное и страниц в нем всего 200, то это, видимо, плата за риск.
Странно, что пока еще не запретили и «Детство» Толстого, начинающееся с того, как старый учитель-немец щекочет пятки своему спящему ученику. А Николенька сквозь сон думает о том, что Карл Иванович его любит (это дословно).
Я понимаю, что бесполезно взывать к здравому рассудку и смыслу, когда его нет. Но ведь все это человечество уже проходило. В «глубоком» детстве, что было вполне простительно.
«Декамерон», например, был внесен в католический «Индекс запрещенных книг» в 1559 году как еретическое сочинение. В ханжеском XIX веке его нельзя было свободно продавать и рекламировать. В столь ненавистной для некоторых Америке запрет на него сняли только в 1927 году.
Это как детские инфекции. Когда ветрянку или корь переносишь в младенчестве, они проходят быстро и оставляют разве что отметины на теле. А взрослый может и умереть, заболев.
Казалось, темные времена с запретом книг и их сожжением уже пройдены и ошибки исправлены, ан нет.
Всегда найдутся двоечники, которые захотят остаться на второй год. Их ничему не учит ни школа, ни история.
Радует только то, что Достоевский все же бессмертен. В отличие от этого всего.
Екатерина Сажнева
