Как вы помогаете расслабиться человеку, когда видите, что у него возник страх перед прямым эфиром, боязнь его?

А почему вы решили, что я должен помогать расслабиться, наблюдая то самое чувство, называемое страхом? Я же не акушер, не любовник — «ой, у меня всё в первый раз» — и не страховой агент. Это вообще не моя проблема… Именно так, вероятно, объясняют свой снобизм неоправданный и пафос неуёмный многие мои коллеги, глядя при встрече на «робких» гостей эфира подобно генералам с Анной в петлице, выслушивающих смиренные просьбы провинциальных родственников о предоставлении столичного доходного места. И когда, после подобных демонстраций величия титанов эфира, шоу превращается в жуткое, унылое действо вся вина, разумеется, ложиться на приглашащих продюсеров. Мол, что вы мне за унылое г..о привели. Оно же двух слов от страха связать не может. Диагноз неутешителен и однозначен: у повелителя радиоволн профнепригодность второй степени. Т.е. последней. Как бы цинично это ни звучало, но гость для ведущего шоу — прежде всего материал. Если хотите, главный ингредиент для варки, жарки, медленного тушения. И жаловаться на то, что привезли со склада продукт не той категории, с которой привык работать «мэтр», не прокатывает. Слушателю плевать на ораторские способности приглашённого актёра, милиционера или префекта. Слушатель хочет шоу, и не его дело делать вам скидку из-за низкого качества исходного продукта. Обещали лососину первой свежести, так подайте. И нечего оправдываться, что завезли только бобруйскую картошку. Как нам завещал гений Вильям Похлёбкин: даже из не первосортного сырья хороший повар приготовит вкусное блюдо, приложив усердие к первичной обработке исходников и затратив больше времени.

Осознав, что гость ваш микрофона боится, как фашист партизана, и по мере приближения времени «он эйр» всё больше прикидывается одним из камней Мавзолея (не важно, чьего), проведите сеанс пятиминутной терапии. Напомните ему, что он пришёл не на зомбоящик и макияжем-причёской с Тиной Малаховой тягаться не придётся, равно как не придётся вообще (!) ни с кем ни в чём тягаться. Напомните, что во время эфира дозволяется раскидывать локти на столе вперемежку с ногами, ковыряться в носу и гнусно ухмыляться, услышав нетленный перл креатива во время рекламного блока. Напоминание должно состоять не из «хорошо темперированных» сводов правил, а иметь вид анекдота про тёщу, рассказанного визави на приёме у папы… римского или кремлёвского, не важно. Главное, заставить поверить испуганного пассажира в вашу самую что ни на есть обычность и даже банальность. Лёгкая доза раздолбайства в вашем образе приветствуется. Тут главное — не перестараться. Как-то раз, окончательно расслабив и расстопорив оробевшего персонажа, я вызвал мощнейший водопад древних, как Аризонский кратер, анекдотов, которыми осмелевший герой щедро одаривал меня и аудиторию в течение часа. Эдаким образом проявилось его раскрепощение от комплекса публичности… или непубличности.

В особо тяжёлых случаях, когда сеанс предэфирной психотерапии не помогает, воспользуйтесь универсальным способом. Только его, способ этот, надо заранее прикупить. Денег при покупке не жалеть — способ должен быть качественным. А ещё лучше всегда держать в одному вам известном месте. Потому что расслабляться на радио хочется всем, а эфир у вас. Крепость и название способа — по выбору, но на практике проверено: от хорошего коньяка почти никто из робких не отказывается. Некоторые даже обнаруживают склонность к повторению медикаментозного вмешательства примерно на двадцатой минуте. Даже не знаю, что сказать; эффект может быть удивительным и не тем, который ожидался. На брудершафт пить не советую, во всяком случае, до эфира. Хотя… Зависит от времени суток, дальнейшей вашей занятости и пола такого робкого всего час назад гостя.

Игорь Ружейников