Грустная правда заключается в том, что мы до сих пор пользуемся терминами феодализма.
Я не говорю, что это плохо, но это говорит о косности наших представлений. Проходят сотни лет, а мы совершаем те же ошибки. Не разово, по глупости момента, а системно. В самом подходе.
Я стал писать этот текст, чтобы избавить себя от преследующего меня мема «самурай».
Источник: wikipedia
Я себя так называю, потому что кажется, что это отражает мою суть. По правде говоря, я называю себя немного иначе, я называю себя «ронин» – это самурай, у которого нет сюзерена. Он никому не служит, но носит в душе пустоту по этому поводу.
Не считаю, что служить – это косно. Это тип отношений между тобой и тем, кто сильнее и умнее тебя. Это вид обучения.
Грустной правдой я называю принцип, по которому служишь. Он феодальный. Служишь тому, у кого есть земля. У кого есть капитал. Это принцип экономической целесообразности. Так устроены отношения в обществе сегодняшнего дня. Так было при самураях.
Образ самурая стал популярен. Есть фраза, она передаётся из уст в уста: «У самурая нет цели, только путь». Она красива и соблазнительна, эта фраза. Неудивительно, что она становится для многих девизом. Она декларирует полную свободу. Но как всякая красивая фраза, она теряет обаяние, вставая в исторический контекст.
Самурай – это умелый воин, искусный протыкатель животов, в том числе своего, мастер экстремальной колоноскопии. Кто угодно. Но он воин, его стезя – воевать. А служит он тому, у кого есть земля, владения, система управления и её средства.
Земельный принцип. Потому самурай, сколь бы он ни был очарователен, сексуален, остёр на язык и галантен, а к тому же освящён благочестивым отношением к гейшам, – его красота, как и он сам, архаична. Ничего нового, эксплуатация старого приёма, старых отношений.
Странно сознавать это, находясь в нашем веке, когда всё уже, кажется, позади.
А я ронин. Ронин поневоле. И оттого мне грустно. Надо перечитать «Айвенго», мою первую книгу после онкологии. Кажется, там был какой-то ключ к смирению перед лицом такой правды.
Наверное, что-то будет опять про любовь. Чего ни делай, всегда возвращаешься к тому же. А в наш век, как и прежде, не осмелившись увидеть это в полноте, во всей силе и во всём уме, испуганно шутишь про письки.
Глеб Буланников
