В одном фильме говорится: «Этому мальчику нужен герой». Какому – этому? Любому.
Когда-то, лет через двадцать, я буду принимать сгорбленную позу, вздыхательно-осуждающе ахать на собственных детей и говорить: «Ах, какие раньше были замечательные фильмы! А вы смотрите такое дерьмо, господи...» В общем, ровно так же, как делают некоторые родители и бабушки, сидя в кресле и случайно наткнувшись на забытом богом канале свой великолепный фильм из детства.
Первый американский известный фильм о Человеке-пауке вышел в начале 2000-х, когда, не успев научиться как следует бегать и прыгать, уже захотелось летать и карабкаться по стенам. С завораживающим всех окружающих взрослых вниманием я увидел фрагмент фильма в гостях: это и было причиной покупать домой DVD и диски. Начиналась эпоха постоянно смотрения, обожания, формирования.
Второй фильм серии вышел парой лет позже, когда умение карабкаться по стенам и шкафам не дало никаких всходов, кроме изляпанных пальцами поверхностей. Теперь наступало время любимого ритуала. Фильм ставился на паузу, когда в кадре оставался только супергерой в исключительной, героическо-воинственной позе; брался листок А4 и присоединялся к экрану большого, старого и пыльного телевизора; лист прилипал, а маленькие руки орудовали карандашом, срисовывая просвечивающую фигуру, а затем раскрашивали кривоначертанный желаемый шедевр.
Третий фильм про Человека-паука вышел спустя ещё пару лет, когда в голову начинают всё сильнее влезать и школа, и домашние хлопоты, и красивые девочки из параллели, — а кино всё так же порадовало. Срисовывать уже не было желания, однако фильм пересматривался огромное количество раз из-за сюжета, цветов, знакомых персонажей.
С конечными титрами этого фильма стартовали начальные титры новой жизни.
Трагедия со смертью художественной обозначала трагедию рождения реального: детство прошло, потому что фильмы про Человека-паука кончились.
С тех пор на место героя пришли другие актёры с другими сюжетными ходами, врагами, любовью. Возможно, новые фильмы не так плохи, как кажутся, но уж точно, раз попробовав в детстве настоящего Человека-паука, не хочется любить новых.
Одни хвалят – другие восторгаются. Одни смотрят – другие наслаждаются. Одни лайкают – другие мечтают. И с возрастом быть «другими» становится сложнее, потому что чистое восприятие детского сменяется жизненным рационализмом взрослого. И Человек-паук – герой этого показателя.
Наверное, поколение младше будет считать эталоном другую серию фильмов, а следующее – следующую серию, и так до бесконечности. Но всё равно как-то неумолимо кажется, что раньше вот де было лучше – даже с супергероями.
Это ли не старение – пусть и настолько скрытное?
Тетя Мэй должна быть старенькой седоватой бабушкой, а не длинноволосой женщиной с привлекательными формами.
Девушка героя не должна менять имена, наряду с цветами волос и национальностями, в каждом новом фильме.
Сам Человек-паук не должен становиться моложе и моложе, а его костюм – сложнее по функциям, но проще по внешнему виду...
И после таких слов уже чувствуется, как горбятся плечи и тянется рука к пульту с возгласом: «А раньше Человек-паук был лучше, не то что сейчас».
Да и не только он?
Борис Поженин
