Двоюродный брат моего отца Нодари учился в Тбилисском сельскохозяйственном институте. Политэкономию у них преподавал грузный, апоплексического вида мужчина с очень широким плоским лбом, изрезанным мелкими трещинами. Преподавателю дали прозвище «Кирпич», которое за ним закрепилось. Он, наверное, знал, что его так зовут, потому что в институте его никто, включая не только студентов, но и коллег-преподавателей,
В конце семестра была лекция по политэкономии, которая носила скорее символический характер: ни зачёта, ни экзамена не было. Эта последняя лекция проходила в большом зале, где присутствовали студенты с разных факультетов. Преподаватель, как обычно, монотонно читал лекцию, понимая, что не только его самого, но и студентов она абсолютно не интересует. Он просто честно выполнял работу, за которую получал зарплату. На задних сиденьях сидели студенты, у которых было несколько бутылок вина. Они пили это вино и тихо переговаривались. Под влиянием винных паров звуковые корреляции всё больше искажались, и пьющие студенты начали переговариваться между собой очень громко. Лектор перестал бубнить и, вопреки, своему обыкновению сделал им громкое замечание. Студенты на задних сидениях перестали говорить, но пить не перестали. Незадолго до окончания лекции, когда лектор отвернулся к доске, один из этих студентов громко произнёс: «Кирпич, кирпич!»
Преподаватель обернулся, лицо его ещё более покраснело, он молча осмотрел на всю аудиторию, как бы без малейшего желания установить, кто крикнул. А потом громко с расстановкой произнёс: «Я — Кирпич, да? Я Кирпич! А ви все г..но!» Молча собрал свои бумаги и вышел из аудитории, громко хлопнув дверью. Видимо, лектор получил несравненно большее удовольствие, чем те студенты, которые пили на лекции вино.
Ваш Леонид Владимирович Андреев
