«Лайф» — история о знаменательной встрече: талантливого фотографа Денниса Стока и провинциального закомплексованного актера Джимми, в котором он угадал и извлек на всеобщее обозрение не просто мегазвезду, но целый миф — Джеймса Дина. Актера и гонщика.
Взбалмошный характер обкуренного юнца, непредсказуемость и гонор раздражают студийного босса Джека Уоррена (Бен Кингсли). Но фотограф еженедельника «Life» Деннис Сток, посмотревший на студийном показе американскую драму Элиа Казана «К Востоку от рая», уже воскликнул: «Черт побери, кто этот парень? Я должен сделать с ним фоторепортаж!» Он убедит своего шефа, что этот «замухрышка», конфликтующий на экране с отцом, разорвавший зрителям сердце, скоро станет «номер один» в своем поколении. И, вместо того чтобы снимать красные дорожки со звездами, фотограф забывает о своем портфолио, собственной карьере, преследует, убеждает, вынуждает капризного аутиста с полузакрытыми, словно спящими глазами — сделать небольшую фотосессию.
В общем, никакое это не ЖЗЛ, визионерская прелюдия про то, как, пересекаясь, меняются траектории судеб. Дин — еще никто. И сам не знает, осуществятся ли его смутно формулируемые мечты. Да и Сток еще не обнаружил себя, своего почерка, стиля.
Психоделическое роуд-муви Корбейна — путешествие фотографа и его модели из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, а затем — в родной город Дина в далеком штате Индиана — внутренне родственно джазовым импровизациям Оуэна Паллетта, использованным в фильме. Так, словно на ощупь, снят этот дневник двухнедельных скитаний на пороге славы. В канун мировой премьеры «К Востоку от рая» в октябре 1955-го. Незадолго до гибели 24-летнего идола в автокатастрофе. На «Оскар» впервые номинировали актера посмертно…
Деннис фотографировал Дина на Таймс-сквер. Вы наверняка вспомните это дождливое фото, ставшее лицом «поколения растерянных», прообразом фильма со знаковым названием «Бульвар разбитой мечты». После Нью-Йорка они отправились в Индиану. Дин ввел Стока в круг семьи. Дистанция между моделью и фотографом начала сокращаться. Так и возникла эта странная фотосессия «Звезда на ферме». «Городской мальчик» Дин с коровами, играющий на барабанах бонго, в местной школе с выпускниками, читающий книжку племяннику.
Впрочем, Корбейн не делал и «истории знаменитых фотографий». Ему важен сюжет скрытого: как сквозь серебро пленки проступает тайна, «предсказание на завтра». И ведь в трагическом ощущении своего предсказания он не ошибся. По сути, это антониониевская идея. Своего рода «Блоу ап». Но Корбейна — самого в прошлом фотографа — интересует не тайна поступка (когда оптика высвечивает преступление или трагическую ошибку в будничном течении жизни), а исключительно загадка личности. На наших глазах «из ничего, из ниоткуда» рождаются эти снимки, по версии The Times, вошедшие в число фотографий, «поразивших мир». И вот уже сам экран запечатлевает миг соприкосновения жизней, освященный вспышкой фотоаппарата «Магнум». Миг, навсегда вписанный в историю кино и фотографии.
Тропинки неторопливого сюжета ветвятся во встречном направлении. Меланхолик с детским лицом, тоскливым взглядом под припухшими веками, так и не выросший «трудный подросток» Джеймс Дин может стать «глотком свежего воздуха» не только для Голливуда. Существующий вне актерских канонов, школ — он вдохновляет и самого Стока отказаться от наработанных приемов, жить настоящим, вдохнуть воздух времени. Но и фотограф помогает честолюбивому, но избегающему пиара актеру обрести в себе — себя.
Джеймс Дин — в силу своей психофизики и внешних обстоятельств — стал выразителем протестного духа, воплощением, как говорил Стейнбек, «назревших в душах людей гроздьев гнева». Не он один. На экран, на театральную сцену ворвались антигерои, оседлавшие мотоциклы, застегнувшиеся в кожанки и болоньевые куртки, ощетинившиеся против затихающего в комфорте мира, выползшего из войны. Нонконформисты 50-х противостояли истеблишменту, нарушали табу, атаковали гламур и официоз. Но прежде всего — выражали ощущение «одиночества в толпе». Послевоенное поколение молодых американцев увидело в Джеймсе Дине, вмиг ставшем их кумиром, свое отражение и воплощение.
К сожалению, актер Дэйн ДеХаан не тянет на кумира. Вроде внешний рисунок схвачен, во рту сигарета, обкуренное сознание, ленивая парадоксальная речь, демонстративное нежелание встраиваться в схему, в том числе и голливудской звезды. Но за капризным, вздорным, депрессивным характером в интерпретации ДеХаан прячется не личность, но инфантил с детским пухлым лицом. ДеХаан не хватает харизматичности, оголенного нерва, кипящей экспрессии, тайны, спрятанной за меланхолическим обликом. Лишь к финалу актер подбирается к ноте неизбывного трагизма своего героя.
Впрочем, для автора легендарного «Контроля» Антона Корбейна его кино не байопик о Джеймсе Дине. Это и история Денниса Стока. Его художнической чуткости, способности рассмотреть талант в соре повседневности и беспробудного бражничества. По мнению Бена Косгроува, редактора «Life», «иконой Дин стал во многом благодаря образу задумчивого молодого человека из Индианы, сформированного не в результате актерской игры в «Гиганте», «К Востоку от рая» или даже «Бунтаре без причины», а благодаря серии замечательных фотографий Денниса Стока, сделанных в начале 1955 года».
Это история о художнике. Хрупкости его организации, о зыбкости и прочности понятия «художественный замысел», для реализации которого необходимо совпасть множеству обстоятельств, порой драматических. И еще о том, что за культом, мифом и легендой стоит человеческая жизнь. Или, как в случае с Дином, — «краткая вспышка жизни». Чтобы войти в историю кинематографа, ему хватило трех фильмов. Другие исполнители главных ролей в «Бунтовщике без правил» — талантливые выпускники театральных студий Натали Вуд, Соло Мимео также ушли из жизни задолго до срока.
Безусловно, сам нидерландский фотограф и режиссер Антон Корбейн обладает чутьем к обнаружению талантов. Не случайно он так любит живописать на экране «портреты как лицо поколения». В «Контроле» он рассказал о своих друзьях — британском музыканте и поэте Яне Кёртисе, погибшем в 23 года, и о беспросветной рок-группе Joy Division. Да и свою «музыкальную графику» он посвятил Depeche Mode и U2.
И вот вглядываешься в сутулую фигуру под дождем, бесцельно бредущую по Таймс-сквер. На неспешно прикуривающего 24-летнего Джеймса Дина. Не обращающего внимания ни на непогоду, ни на камеру. Кадр преображается в фотографию. Судьба срывается в миф. Один из самых распространенных в ХХ веке — «культ мертвой звезды». Сегодня уже поблекший. Но продолжает мокнуть сигарета в его губах. И холодный дождь льет за воротник. И лужи растекаются под ногами. Он приближается… Фотоувеличение.
Лариса Малюкова
